– Сегодня ты опоздал, Борис! – такими словами встретил инспектор Хутиэли стажера Берковича, когда тот быстрыми шагами вошел в комнату и занял свое место у стола.
     Беркович, старавшийся не нарушать дисциплину, поднял взгляд на часы, висевшие на стене, и сказал недоуменно:
     – О чем вы, господин инспектор? Ровно восемь.
     – Да, – подтвердил Хутиэли. – И тем не менее, ты опоздал, потому что дело об убийстве Хелен Гринберг завершено сержантом Гореликом полчаса назад.
     Беркович, который не знал не только о том, что дело завершено, но и о том, что оно начато, удивленно поднял брови.
     – Убийство? – переспросил он. – Кто такая Хелен Гринберг?
     – В половине шестого, – пустился в объяснения Хутиэли, – позвонили в полицию из северного Тель-Авива и сообщили о крике, который слышен из квартиры некоей Хелен Гринберг, высокооплачиваемой секретарши в офисе генерального директора Бромберга.
     – М-м... – промычал Беркович, ни разу не слышавший ни о каком Бромберге, который занимал бы должность выше дворника.
     – Сержант Горелик выехал на место. Крики к тому времени уже прекратились. Сержант думал, что придется взламывать дверь, но она оказалась открыта, в квартире полицейские обнаружили труп хозяйки – женщина лежала на полу в гостиной, видно было, что она боролась за свою жизнь, одежда на ней была в полном беспорядке. Убийца, некий Натан Битнер, забился в угол, не делая попыток сбежать. Горелик провел первичный допрос, и Битнер во всем сознался. Он пришел рано утром к Хелен – она долгое время была его любовницей, но потом изменила ему с ближайшей подругой. Битнер утверждает, что пришел к Хелен мириться, потому что она решила с этой подругой порвать... В общем, как ты понимаешь, жутко романтическая и, главное, чрезвычайно современная история. Ну могло ли такое произойти хотя бы десять лет назад – чтобы женщина изменила любовнику с подругой?
     Хутиэли выразительно пожал плечами.
     – На самом деле Битнер явился, чтобы убить, – продолжал инспектор после паузы. – Он предложил женщине выпить и, когда та отвернулась, вылил в ее бокал смертельную дозу яда. Я пока не могу сказать, какой группы был яд, химики дадут ответ на этот вопрос... Как бы то ни было, не прошло и пяти минут, как женщина начала корчиться в судорогах, метаться по комнате, разбрасывая вещи и посуду. Битнер, судя по всему, человек мстительный, но слабохарактерный. Он думал, что яд – это нечто тихое. Выпил, упал и умер – как в кино. А когда началось такое... И еще истошные крики... В общем, Битнер впал в оцепенение, он видел, как Хелен умерла, и не нашел в себе сил сбежать. Ну, дальше все ясно. Приехала полиция... Жаль, конечно, что ты опоздал, – завершил инспектор свой рассказ, – имел бы возможность понаблюдать сержанта Горелика в его звездные часы.
     Похоже, что звездные часы Горелика и самому инспектору удовольствия не доставили.
     – Где сейчас задержанный? – спросил Беркович, понимая, конечно, что допрашивать Битнера ему не позволят.
     – Бригада пока на месте, – сказал инспектор. – Эксперты заканчивают работу, а Горелик перед твоим приходом звонил и сказал, что с убийцей все ясно, получено полное признание.
     – Если я быстро, то могу успеть? – вскочил с места стажер.
     – Успеть? – удивился Хутиэли. – Куда? К чему терять время? Сержант тебя просто прогонит... Эй, куда ты? Остановись!
     Но стажер уже скатывался по лестнице, опережая звук инспекторского голоса. Во дворе дремал за рулем патрульной машины Ицик Финкель, только что доставивший стажера из дома.
     – Полный вперед! – скомандовал Беркович и только после того, как ничего не соображавший Финкель вписал машину в левый ряд на шоссе Намир, подумал о том, что не спросил адреса. Впрочем, это оказалось самой легкой проблемой из всех, какие предстояло разрешить стажеру, нарушившему прямое указание начальства. К дому, где жила Хелен Гринберг, подъехали пять минут спустя. У подъезда толпились зеваки и стояли три полицейские машины, в том числе, как с удовлетворением отметил Беркович, и машина сержанта Горелика.
     Поднимаясь на третий этаж, он подумал, что вряд ли сумеет объяснить вразумительно свое появление. Особенно после того, как инспектор наверняка уже предупредил сержанта по мобильной связи о том, что стажер сошел с ума и нарушил дисциплину.
     – Это опять ты! – воскликнул Горелик, излучавший неумеренную радость по поводу того, что дело оказалось таким легким. – К чему было утруждаться? Задержанный скоро будет в камере, там с ним и разбирайтесь.
     – Да я просто посмотреть... – пробормотал стажер, оглядывая гостиную. Все здесь было так, как и описывал инспектор. На журнальном столике стояла бутылка полусухого "Кармеля", оба бокала, из которых пили убитая и убийца, были перевернуты, а у одного из них отломана ножка. Ваза с фруктами валялась на полу, коврик, который должен был, видимо, лежать у дивана, оказался перекинутым через ручку кресла... Женщина, лежавшая рядом с диваном, была очень красива – крупные, рельефные черты лица, пышная прическа, которая была теперь в полном беспорядке. На лице застыло страдание. Стажер постоял рядом, ощущая терпкий запах дорогих духов. Что-то показалось ему в этом запахе знакомым, он наклонился, принюхался и, сделав для себя определенные выводы, выпрямился с видом человека, завершившего тяжелую работу.
     Не обращая внимания на сержанта (впрочем, Горелик тоже делал вид, что не замечает присутствия стажера), Беркович обошел комнату по периметру, поднял с пола и положил на крышку телевизора женскую сумочку, предварительно заглянув внутрь и не найдя, видимо, ничего интересного, потом опустился на колени и заглянул под диван. Неизвестно, что он там увидел, но, поднявшись на ноги, Беркович выглядел так, будто некие таинственные силы только что сообщили ему потихоньку очень приятное известие.
     – А все-таки, – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, – может, я могу переброситься с задержанным парой слов?
     – Черт возьми! – неожиданно вспылил сержант. – Тебе же прекрасно известно, что можешь, так зачем спрашивать?
     – Да? – удивленно переспросил Беркович, которому именно это было решительно не известно.
     – Твой шеф велел мне по телефону выполнять все твои прихоти, – язвительно сообщил сержант.
     "Вот оно что, – с удивлением подумал Беркович. – Значит, едва я вылетел из комнаты, Хутиэли позвонил Горелику и поручил оказывать содействие... Силен старик!"
     Задержанный по подозрению в убийстве Натан Битнер сидел на кухне под присмотром двух полицейских. Вид у бедняги был жалкий: круги под глазами, бегающие по столу пальцы, затравленный взгляд... Беркович сел перед ним и минуту молчал, вглядываясь в лицо человека, только что убившего свою подругу.
     – Скажите, – обратился он наконец к Битнеру, который вздрогнул, услышав вопрос, – кто надоумил вас убить Хелен?
     – Что? – недоуменно спросил Битнер.
     – Я думаю, – спокойным голосом, стараясь не вызвать у Битнера резкой реакции, продолжал Беркович, – что вы, человек, вообще говоря, тонкой душевной организации, не могли сами додуматься до того, чтобы убить женщину. Согласитесь, если бы вы хотели расправиться с Хелен из-за того, что она вам изменила, то сделали бы это сразу, верно? Обычно в таких случаях никто не ждет три месяца, это ведь состояние аффекта, когда... Да что я вам рассказываю, вы сами все это испытали.
     Битнер поднял на Берковича пустой взгляд, подумал и сказал:
     – Никто. Я еще мог бы простить, если бы с мужиком. А с бабой!
     – Ага! – удовлетворенно воскликнул Беркович. – Значит, вы думали, что Хелен изменила вам с мужчиной, как и положено красивой женщине. А она, оказывается... И давно вы это поняли?
     – Вчера...
     – Так, – кивнул Беркович. – Уже теплее. Кто вам об этом сказал?
     – Клара... Клара Шимон. Ее подруга.
     – И вы решили отомстить? Сами решили?
     – Сам, – резко сказал Битнер.
     – Откуда вы взяли яд? – продолжал допытываться стажер.
     – Послушай, Беркович, – раздался голос сержанта Горелика, – все это я уже спрашивал. Яд он взял в шкафчике на кухне. Здесь, в этой квартире. Флакон был у Хелен, и Битнер знал об этом.
     – Ага, – пробормотал Беркович, – я так и думал.
     – О Боже! – неожиданно разрыдался Битнер и начал биться лбом о кухонный стол. – Я убил ее, я смог ее убить!
     – Уведите его, – коротко приказал сержант Горелик полицейским. Битнера подняли и повели к двери, он не сопротивлялся, только всхлипывал на ходу.
     – Бедняга, – прокомментировал Беркович.
     – О чем ты? – с подозрением осведомился сержант Горелик, складывая листы протокола и собираясь покинуть помещение.
     – Ну как же, – пожал плечами стажер. – Он хотел ее убить, верно... Но убил ли – вот вопрос.
     – Какой вопрос? – рассердился Горелик. – Тебе бы мудрить, стажер. Битнер обнаружен на месте преступления, он во всем признался, обнаружен яд, с помощью которого совершено убийство, известен мотив – в общем, все ясно, и привет инспектору.
     Горелик ушел, не попрощавшись и не предложив Берковичу подвезти его до управления. Впрочем, ехал сержант наверняка не в управление, а в тюремный блок – нужно было оформить помещение Битнера в камеру предварительного заключения.
     Подумав минуту, Беркович достал мобильник и набрал номер инспектора Хутиэли.
     – Посмотрел? – спросил инспектор. – Возвращайся, ты мне здесь нужен.
     – Инспектор, – сказал Беркович. – Не могли бы вы получить ордер на задержание Клары Шимон?
     – Она здесь, – отозвался Хутиэли. – Дает свидетельские показания.
     – Придется изменить формулировку, – заявил стажер. – Это она отравила подругу.
     Несколько секунд в трубке молчали.
     – С чего ты это взял, Борис? – спросил Хутиэли, но Беркович не услышал в его словах ожидаемого недовольства. Похоже, что мысль эта уже приходила инспектору в голову.
     – Спросите ее, – посоветовал Беркович. – Не она ли была той подругой, с которой Хелен... м-м... занималась любовью в последнее время.
     – Спрашивал, – коротко сказал Хутиэли. – Это она.
     – Тогда она и убила, – облегченно вздохнул стажер. – Дело в том, что Хелен решила вернуться к Битнеру. Клара не могла этого простить и решила отомстить изменнице. Женская месть, господин инспектор, куда более изощренна, нежели мужская...
     – Благодарю за поучение, – холодно сказал Хутиэли.
     – Извините, я не хотел... В общем, Клара решила отравить подругу и заодно отомстить ее любовнику. Она была у Хелен ночью, они... мм... провели вместе время, потом выпили, и яд был именно в том бокале... А утром – по наущению Клары, естественно, – явился Битнер. Он был готов убить, но... Начал действовать яд, который уже был в организме Хелен.
     – Почему ты так решил? – спросил инспектор.
     – Яд, который использовала Клара, тот, что был во флаконе на кухне, начинает действовать через два-три часа. Спросите эксперта, он подтвердит. Хелен просто не успела бы ощутить его действие, если бы ее действительно отравил Битнер. Клара как раз и рассчитала, что все начнется, когда Битнер явится и...
     – А зачем ей это было нужно? – недоуменно спросил Хутиэли. – Она втравила Битнера в это дело, он пришел убивать, зачем же она сделала это раньше его?
     – Очень просто, инспектор. Она не была уверена, что Битнер все-таки решится. Вы его не видели... Какой-то он... тюфяк. Вполне мог бы изменить свое решение. А так пришел, Хелен умирает у него на глазах, даже если он не дает ей яду... Шок, признание... В общем, вы задержите Клару?
     – Только до твоего приезда, Борис, – заявил Хутиэли. – Допроси ее сам. Получишь признание, считай, что срок твоей стажировки закончился.
     – И меня зачислят в штат?
     – Ну ты и наглец! – сказал инспектор Хутиэли и положил трубку.
    
     Следующая глава