– В потусторонние силы я не верю, – заявил инспектор Беркович, – а объяснить произошедшее иначе не могу. Пока не могу, – добавил он, отвечая на выразительный взгляд эксперта Хана.
     – Вот не думал, что на тебя подействует эта спиритическая атмосфера, – усмехнулся Хан. – Кто-то перерезал стилетом Вайнеру сонную артерию, и уверяю тебя, это не был нематериальный дух.
     – Конечно, – согласился Беркович. – Но ведь и ты не нашел ни орудия убийства, ни следов неизвестного в комнате, ничего?
     – Ничего, – кивнул эксперт. – Согласен, чрезвычайно странный случай. Давай-ка пройдем с самого начала, может, тебе что-то придет на ум.
     – Ну хорошо, – вздохнул инспектор. – Давай по порядку.
     – Итак, – продолжал он, – в квартире Омера Паза собрались шесть человек, включая хозяина, на сеанс спиритизма. Не в первый раз собрались, а примерно в пятидесятый. Паз живет один – жена от него ушла. По-моему, она решила, что муж спятил, когда увлекся всей этой чушью... Для спиритических опытов Паз оборудовал отдельную комнату. Стены завешаны темными портьерами, посреди стоит круглый стол, за ним пять стульев, в углу кресло, где сидит медиум. Позавчера, в среду, в двадцать часов к Пазу пришли Алиса Будкер, Дан Шай с женой Жаклин, Офер Баркан и Авшалом Вайнер, который был медиумом, то есть именно его устами якобы разговаривали вызванные духи.
     Сначала посидели в салоне, выпили по чашке кофе – спиртного в этой компании не употребляли никогда, – и направились в комнату с портьерами. Пятеро уселись за круглый стол, а Авшалом Вайнер прошел к своему креслу. Все это происходило почти в полной темноте, горела только одна свеча, стоявшая на столе.
     Авшалом обратился к присутствовавшим в комнате духам и постепенно, как это всегда бывало, впал в транс – голос его слабел, а потом он заговорил, будто женщина, и все увидели, как в комнате возникло облачко эманаций, похожее на умершую три года назад Батью, жену Офера Баркана. Как ты понимаешь, я излагаю то, что мне рассказали участники сеанса – только то, в чем их показания сходятся абсолютно.
     Итак, возник дух, и голосом Батьи Авшалом принялся отвечать на вопросы, которые задавали присутствовавшие. Баркан, как он это всегда делал, спросил, хорошо ли его дорогой Батье на том свете. Она, как всегда, ответила, что хорошо, но скучно...
     – Вот бредятина, – пробормотал Хан.
     – Конечно, – согласился инспектор, – но это то, что называется свидетельскими показаниями. Либо они все складно врут, либо в комнате действительно что-то этакое происходило.
     – Дух Батьи Баркан? – ехидно спросил эксперт.
     – Коллективная галлюцинация, скорее всего. Общий настрой, темнота, тени на стенах... Не знаю. Авшалом голосом Батьи ответил еще на несколько вопросов, но говорил все тише, его перестала слышать даже Алиса, сидевшая ближе всех. Такое бывало довольно часто – медиум уставал или духи почему-то были не в форме... На правах хозяина Паз заявил, что на сегодня достаточно. Включили свет, и лишь тогда все увидели, что Авшалом сидит, опустив голову на грудь, и рубашка его пропиталась кровью. Алиса – она врач – бросилась к медиуму и первой увидела ранку на его шее. У Авшалома была перерезана сонная артерия. Это ведь почти безболезненно, и если человек в состоянии аффекта, то может вовсе не обратить внимания. А кровь вытекает быстро. Если бы рану обнаружили вовремя, Вайнера можно было спасти. А так... Пока приехала "скорая", он умер от потери крови.
     – И все утверждают, что никто с места не вставал и к медиуму не подходил? – скептически спросил Хан.
     – Именно так. То есть, не подходил никто из материальных существ. А вот призрак Батьи даже дотронулся до Авшалома – это все видели. Или всем показалось, что они это видели.
     – Идеальное убийство! – вскричал эксперт. – Призрак является с того света, вонзает стилет в сонную артерию жертвы и удаляется. А стилет уносит с собой в потусторонний мир.
     – Вот именно, – кивнул Беркович. – В квартире, во всяком случае, орудие убийства не обнаружено. Из комнаты никто во время сеанса не выходил и даже с места не поднимался. Это они утверждают совершенно определенно.
     – Значит, либо убил все-таки призрак, либо пятеро, сидевшие за столом, врут, заранее сговорившись, – сделал вывод Хан.
     – То есть, убийство Вайнера было ими сообща организовано, да? А стилет они выбросили, пока ждали "скорую" и полицию?
     – Именно.
     – Не годится. Пятеро находятся друг с другом в довольно сложных отношениях, трудно представить, чтобы они почему-то объединились, чтобы убить человека. Да и отношение к Вайнеру... Алиса была в него влюблена, она собиралась за Вайнера замуж, это подтверждают все ее знакомые. Она готова была перегрызть за своего Авшалома глотку кому угодно. Увидев рану, она на мгновение потеряла сознание от ужаса – это утверждают все, включая саму Алису, – и лишь минуту спустя взяла себя в руки и стала оказывать первую помощь.
     – Судя по показаниям свидетелей, когда включили свет, прошло уже довольно много времени после ранения. Залитая кровью рубашка, потеря сознания...
     – Вспомни также слабеющий голос Вайнера, о котором говорят все пятеро. Голос начал слабеть, когда в комнате появился призрак.
     – Не будем о призраке! Вайнера ранили в начале сеанса, верно? Может быть, когда все еще рассаживались в полумраке? Убийца мог подойти к сидевшему в кресле медиуму, резануть по шее...
     – Нет, – с сожалением сказал Беркович. – Я думал об этом и задал наводящие вопросы. Ответы совпадают: когда Вайнер вошел в комнату, все, кроме хозяина, уже сидели за столом. Медиум прошел к креслу и сел, никто из-за стола в это время не вставал. Паз вошел последним. Он сказал "Начнем", сел между Жаклин и Офером, и все положили руки на стол. В общем, не было ни у кого ни малейшей возможности подойти к Вайнеру. Да и стилета ни у кого при себе не оказалось. Спрятать нож до появления полиции убийца не мог – все внимательно следили друг за другом, каждый очень точно описал мне перемещения остальных, начиная с того момента, как вскрикнула Алиса, и кончая временем приезда нашей бригады. Никаких противоречий.
     – Бред какой-то, – возмущенно заявил Хан. – Послушай, ты приказал обыскать присутствовавших. А квартиру? Может, он успел сунуть стилет под штору? Или бросил за кресло?
     – За кого ты меня принимаешь? – обиделся Беркович. – Разумеется, мы все в квартире перевернули вверх дном. Нет там ничего.
     – Может, убийца выбросил стилет в окно? Ты же сказал, что Паз в конце сеанса отдернул с окна штору...
     – Но окна он не открывал! Когда мы приехали, окна в квартире были закрыты, воздух был спертым, и все утверждают, что никто к окнам не подходил.
     – Значит, они все-таки сговорились, – заявил эксперт. – Другой возможности я не вижу. Или убил призрак.
     – Они не сговаривались, – упрямо сказал Беркович.
     – Но ведь других объяснений просто нет!
     – А если подойти с другого конца? – продолжал инспектор. – У всех вместе не было причин убивать Вайнера. Но если говорить о каждом в отдельности, то у кого-то мог быть мотив.
     – Попробуй поискать, – покачал головой Хан. – Что это тебе даст? Если у убийцы не было никакой возможности незаметно подойти к креслу...
     Инспектор пожал плечами. На том они и расстались – Беркович поднялся к себе в кабинет и занимался текучкой, пока секретаршая не доложила, что явились пятеро вызванных свидетелей. Инспектор подумал и попросил пригласить сначала Алису Будкер.
     Допросы продолжались до вечера, и если говорить о новой информации, то Беркович узнал только о том, что у Паза было с покойным общее дело – оба хорошо зарабатывали на биржевых спекуляциях. Алиса и Авшалом действительно собирались пожениться и даже присмотрели квартиру для совместного проживания. Супруги Шай хорошо знали Авшалома с детства, а Баркан служил с ним в одной роте. Если что-то из этого могло стать мотивом для убийства...
     На следующее утро, прежде чем ехать в управление, Беркович отправился к дому, где произошло преступление. Шестиэтажная коробка стояла в конце зеленой аллеи, окна квартиры Паза, расположенной на третьем этаже, выходили в сторону моря. Беркович прошел по аллее, внимательно осмотрел сухую землю под окнами. Если сюда что-нибудь и выбросили, обнаружить сейчас следы падения было невозможно.
     В самой квартире делать было вроде бы нечего, но инспектор увидел, как в салоне кто-то раздвинул оконные рамы, и решил все-таки подняться. На звонок открыл Омер Паз.
     – Инспектор? – удивился он. – У вас есть ко мне вопросы?
     – Нет, – покачал головой Беркович. – Я только хочу еще раз поглядеть на комнату, где это произошло.
     – Я больше не смогу устраивать там сеансы, – хмуро сказал Паз. – Где мы теперь найдем такого медиума, как Авшалом? Проходите, инспектор.
     Дверь в "комнату духов" была плотно закрыта, Беркович начал внимательно осматривать притолоку, стену и пол.
     – Что вы ищете, инспектор? – спросил Паз, и в голосе его Беркович уловил плохо скрываемое беспокойство.
     – Уже ничего, – с удовлетворением сказал он. – Нет, не подходите, сейчас приедет наш эксперт, я хочу ему кое-что показать.
     Рон Хан появился через четверть часа после звонка – все это время Беркович не отходил от двери, а окончательно перетрусивший хозяин квартиры сидел на диване и пил стакан за стаканом ледяную "колу".
     – Посмотри сюда, – предложил Беркович и показал эксперту несколько едва заметных темных пятнышек на стене рядом с дверью. – И еще есть пониже, почти у пола.
     – Похоже на кровь, – сказал Хан несколько минут спустя. – Я взял для анализа, разберемся.
     – Какая кровь? – закричал Паз, вскакивая на ноги. – Нет там никакой крови.
     – Разберемся, – повторил Беркович следом за Ханом. – Полагаю, это кровь убитого вами Вайнера.
     – Да вы! О чем... Как?
     – Разберемся, – еще раз сказал инспектор. – А до выяснения вам придется посидеть в моем кабинете. Прошу в машину.
     Вечером Беркович рассказал Наташе об уже законченном расследовании.
     – Паз давно имел зуб на Вайнера, там очень запутанные были финансовые махинации, и Вайнер тянул из Паза большие деньги. Тот решил, что ему ничего не остается, как избавиться от бывшего приятеля. План он разработал вообще-то замечательный, и если бы не пара кровавых пятнышек...
     – Не понимаю, при чем здесь пятнышки, – сказала Наташа, – и как он убил медиума, если, как и все, ни разу к нему не подошел?
     – Вайнер входил в комнату предпоследним, все уже сидели за столом, кроме Паза. Тот шел за медиумом, и когда Вайнер был уже у двери, легонько ткнул его стилетом в сонную артерию.
     – И Вайнер не почувствовал?
     – Наверняка почувствовал, но ведь боли при этом почти нет, и к тому же, он был взвинчен, думал только о духах и всякой такой ерунде... Он вошел и сел в кресло, кровь из раны уже текла струей, но в темноте кто же это мог увидеть? А Паз, шедший следом, задержался в салоне на полминуты, чтобы приоткрыть окно и выбросить стилет на улицу. Закрыв окно, он вошел в комнату и сел за стол. Сеанс начался, а медиум уже умирал – все говорят, что голос его слабел с каждым словом... Вернувшись домой после допросов, Паз нашел нож под окнами и выбросил его в мусорный бак.
     – Но эти пятна крови...
     – Вайнер стоял у самой двери, когда Паз перерезал ему сонную артерию. Кровь брызнула... Я должен был обнаружить эти следы раньше, но мы все были буквально загипнотизированы рассказом о спиритическом сеансе. Скажи другое: если бы Паз оказался более наблюдательным и нашел эти следы раньше меня, он бы их стер, и доказать что бы то ни было стало бы невозможно.
     – Он сознался?
     – Да, Паз ведь не профессиональный убийца, он и сам мучился, а увидев пятнышки крови на стене, воспринял их как знак свыше... Будто призрак Вайнера явился с того света, чтобы бросить обвинение.
     – Неужели они действительно верят в эту чепуху? – поразилась Наташа.
     – Ты еще не знаешь, в какую чепуху способен поверить человек, – мрачно заключил Беркович.