Совещание продолжалось дольше обычного, и Беркович вышел после него с головной болью. Вернувшись к себе в кабинет, Беркович позвонил своему старшему коллеге Хутиэли.
     – Заходи, обсудим, – предложил бывший шеф, и минуты три спустя Беркович входил в знакомый кабинет, где на его прежнем месте сидел незнакомый стажер и быстро печатала на компьютере – том самом, за которым Беркович провел два долгих года.
     – Это Марк Вунштейн, – представил новичка Хутиэли и добавил: – Не обращай на него внимания, я его пока занимаю перепечаткой протоколов...
     – Хорошее занятие, – пробормотал Беркович, вспоминая собственные бдения. – Мы просто не в состоянии дать охрану каждому из этих людей, – перешел он к делу, положив перед Хутиэли список, содержавший шесть фамилий довольно известных в Израиле бизнесменов.
     – Да, – согласился Хутиэли, – с кадрами проблема. Кризис, ты ж понимаешь...
     – Не только я понимаю, но и преступники тоже, – хмуро сказал Беркович. – За неделю убито три человека, все убийства заказные, и все, что объединяет эти три жертвы – их профессиональная деятельность. Каждый занимался производством так называемого электронного глаза – это какое-то очень новое слово в кибернетике, дешевое устройство, которое позволит через пару лет полностью перейти от обычных телефонов к видео.
     – Вот именно, – подхватил Хутиэли, подняв палец. – Здесь мы имеем мотив, ты не находишь? Кому нужно, чтобы новинка не попала на рынок?
     – Она же все равно на рынке появится! – воскликнул Беркович. – Не бывает так, чтобы отстреляли всех производителей!
     – Это верно, – согласился Хутиэли. – Значит, кому-то нужно хотя бы задержать начало массового выпуска. Кто это может быть?
     – Компания "Безек", например, – пожал плечами Беркович, – или любая из компаний сотовой связи.
     – Ты полагаешь, что эти фирмы способны нанять киллера, чтобы перестрелять производителей электронного глаза? – удивился Хутиэли.
     – Конечно, я так не думаю, это чушь, – раздраженно сказал Беркович. – Но ведь кто-то уже убил трех бизнесменов, а остальные, кто занимается этим же бизнесом, сейчас трясутся за свою жизнь и требуют охраны. А у меня ничего нет, кроме трех трупов и объединяющей их профессии. Может, профессия – просто совпадение, и на самом деле причины убийств разные?
     – Ты сам веришь в такие совпадения? – спросил Хутиэли.
     – Не верю, – покачал головой Беркович.
     – Тогда вернемся к основной версии, – предложил инспектор. – Что известно?
     – В прошлую среду, – начал Беркович, – в двадцать тридцать на пороге собственной виллы убит Нахман Брем, хозяин фирмы "Экстра-миг". Стреляли из проезжавшей машины, было темно, никто не заметил даже марки машины. Четверо суток спустя и тоже вечером убили Амнона Амиэля, хозяина фирмы "Роксолана". Стреляли из машины, почерк тот же. И вчера вечером при аналогичных обстоятельствах погибла Далия Торкман, владевшая компанией "Кинг". Все три компании – небольшие, по шесть-семь сотрудников, разрабатывают и производят этот самый электронный глаз.
     – Кому первому пришла в голову идея о том, что причина убийств – именно этот проклятый глаз, чтоб ему ослепнуть? – поинтересовался Хутиэли.
     – Мне, – признался Беркович. – Собственно, после третьего убийства это стало настолько очевидно, что остальные фирмачи, занимающиеся тем же "глазом", обратились в полицию с просьбой о защите. Я бы на их месте тоже...
     – Что ты успел предпринять?
     – Обычная процедура – опросил свидетелей, которых практически не было ни в одном из случаев. Видно, что если не сам заказчик, то исполнитель прекрасно знает режим каждой жертвы. Адреса, время, когда жертва возвращалась домой...
     – Может, достаточно поставить охрану у домов, где живут оставшиеся трое?
     – Вы думаете, киллер дурак? Наверняка он теперь переменит тактику. Пока никаких следов. Думаю, он позаботится о том, чтобы следов и впредь не оставалось.
     – Ты полагаешь, что он действительно намерен перестрелять всех?
     – Я обязан исходить из этого предположения, – сказал Беркович. – С потенциальными жертвами я поговорил...
     – И нагнал на них страха, – усмехнулся Хутиэли.
     – Не на всех, – улыбнулся Беркович. – На двоих – да, нагнал. Это Мордехай Айзенберг и Михаэль Коэн. Молодые люди, но перепугались не на шутку. Именно Коэн первым потребовал охрану. А третий – Илан Садэ – отнесся к убийствам довольно равнодушно и заявил, что сворачивать производство не намерен и всякой сволочи бояться не собирается. Естественно, я спросил у каждого: кого они могут заподозрить. И, конечно, они назвали все те же известные телефонные компании, для которых видеосвязь по новой технологии – как нож острый.
     – В общем, по нулям, – резюмировал Хутиэли. – Как быть дальше? Я бы на твоем месте все-таки провел расследование в телефонных компаниях.
     – Нас всего двое – я и сержант Бармин! – воскликнул Беркович. – Нам десять лет понадобится, чтобы с одним только "Безеком" разобраться! А очередное убийство может последовать в любой момент.
     – Другого пути не вижу, – пожал плечами Хутиэли. – Честно говоря, по-моему, это дело вообще пустое. Ты же знаешь, как раскрываются заказные убийства. Годы проходят, и обычно кто-нибудь раскалывается сам. Или киллера берут по другому делу... В общем, – заключил инспектор, – я тебе не завидую.
     – Я тоже, – вздохнул Беркович и, попрощавшись, отправился в свой кабинет. Бесполезный был разговор, только зря время потратил – и никакого путного совета. Впрочем... Одна мысль промелькнула... Какая? Беркович попытался вспомнить каждое сказанное слово, не нашел ничего, стоящего внимания, и усевшись перед компьютером, принялся перечитывать протоколы, надеясь на внезапное озарение.
     Что останется, если исключить из числа подозреваемых известные телефонные компании? Ну не станут они связываться с уголовщиной, это очевидно! Хорошо, тогда подозревать просто некого, если, конечно, в деле нет каких-то личных отношений, связывавших жертвы с пока не известной личностью. "Попробую, – подумал Беркович, – копать в этом направлении". Перспективы небольшие, но все же...
     Дня через два инспектор все так же сидел перед компьютером, подперев подбородок ладонью. Он успел опросить десятки человек – знакомых, друзей, родственников погибших, установил огромное число их личных связей. Пустой номер. Ну не было в отношениях этих людей ничего личного! Никто ни у кого не уводил невесту, никто никому не сделал подлости... Не было у них общих знакомых, которые по какой-то пока не известной причине могли бы желать смерти каждому из погибшей тройки. А если говорить о шести – включая трех пока еще живых бизнесменов, – то и подавно не удалось отыскать никого, кто бы водил знакомство со всеми сразу.
     Разве что... Все та же мысль, пришедшая в голову инспектора во время разговора с Хутиэли, хотела выбраться из подсознания, но исчезла, так и не появившись.
     Устав от анализа личных отношений и хитросплетений жизненных судеб, Беркович выключил компьютер и принялся просматривать бумаги, пришедшие на адрес полиции из фирм-производителей электронного глаза. Беркович запросил сведения о продукции, хотя и не надеялся, что самостоятельно разберется в премудростях современной электроники. Надо бы обратиться к эксперту по этой проблеме, но сначала необходимо хотя бы сформулировать, чего, собственно, полиция хочет от экспертизы?
     Так... Электронные средства передачи изображений по цифровой методике... Метод Довера с использованием микрочипов под номерами... Метод Хатчингса, который позволяет упростить конструкцию, но требует более дорогих комплектующих... Темный лес... Впрочем, что-то промелькнуло... Что?
     Беркович перечитал внимательно каждый лист, не обращая внимания на те места, где речь шла о специфических особенностях электронного производства. Ну конечно, как он раньше не догадался? Пятеро из шести фирмачей пользуются методом Довера, шестой – Коэн – взял на вооружение метод Хатчингса. Метод вроде бы более перспективный в будущем, но сейчас довольно убыточный.
     Интересно бы узнать, где был Коэн в те вечера, когда погибли трое его коллег, а по сути – три конкурента. И какая у него машина. И есть ли у него оружие.
     Сделав несколько звонков и получив недостающую информацию, Беркович посидел в раздумьи и отправился на прием к прокурору.
     Через два часа, после звонка сержанта Бармина, Беркович набрал номер сотового телефона Михаэля Коэна.
     – Вы просили об охране, – сказал инспектор. – Приезжайте сейчас ко мне, вместе подумаем, какую охрану мы можем вам обеспечить.
     Коэн явился и заявил с порога:
     – Я покрываюсь потом, когда по вечерам возвращаюсь домой. В каждой тени мерещится...
     – Ну и напрасно, – прервал Коэна Беркович. – Я проверил: в те вечера, когда происходили убийства, вы возвращались домой позже обычного. Это подтверждают семь свидетелей, в том числе ваша жена Эдит.
     – Я ездил по делам...
     – По каким?
     – Разве сейчас припомнить? Я подумаю.
     – И еще, – продолжал Беркович, – у вас есть разрешение на оружие, и за вами числится "беретта" последней модели.
     – Ну и что? – удивился Коэн.
     – Я понимаю, что стреляли вы не из этого пистолета, но на вашей вилле найден еще и револьвер "магнум", разрешения на который у вас нет.
     Коэн смертельно побледнел и раскрыл рот, но не произнес ни слова.
     – Пока вы добирались ко мне с работы, на вилле произвели обыск, – объяснил Беркович. – С санкции прокурора, естественно...
     – Эдит мне не...
     – Ей не разрешили с вами связаться. А результат мне сообщили перед вашим приходом. Я понимаю ваш мотив – вы хотели избавиться от конкурентов. Если бы их было много, то всех, как говорится, не перестреляешь. А вас всего шестеро на всю страну и, может, даже на весь мир. И методом Хатчингса пользуются лишь в вашей фирме – очень перспективно в будущем, но сейчас у вас одни убытки. А вот если продукция ваших конкурентов исчезла бы с рынка хотя бы на несколько месяцев... Тогда вы вырываетесь вперед, и никому вас не догнать! Я верно рассуждаю?
     – Глупости! – заявил Коэн. – Револьвер мне подбросили!
     – Ну да... А алиби? Вы ловко придумали – сами оказались в числе потенциальных жертв, потребовали охраны, делали вид, что жутко боялись киллера...
     – Так оно и есть!
     – Вам придется объяснить, откуда у вас револьвер, из которого убиты три человека. И относительно алиби подумать. Не дома будете думать, а в камере – вот ордер на ваш арест.
     Коэн вскочил и бросился на инспектора. Борьба, впрочем, оказалась недолгой.
     – Почему ты решил, что убийца находится в списке жертв? – спросил инспектор Хутиэли, когда Беркович пришел к бывшему шефу рассказать об успехе операции.
     – Где легче спрятать лист? В лесу, – процитировал Беркович, но Хутиэли, похоже, не читал Честертона, и инспектор добавил: – Я просто подумал: отчего пятеро пользуются методом Довера, и только один – Коэн – методом Хатчингса.
     – Ты хорошо разбираешься в электронике? – удивился Хутиэли.
     – Ни черта в ней не понимаю! – весело признался инспектор Беркович.
    
     Следующая глава