1.
- Вы совсем не изменились, друг Илайдж,- сказал Р.Дэниэл Оливо, пожимая руку Илайджу Бейли.
- Чего не могу сказать о вас, друг Дэниэл,- улыбнулся Бейли.- Вы научились льстить, что, по-моему, было вам несвойственно. Я-то знаю, что За пять лет, прошедших после нашей встречи, у меня появилась седина и вырос небольшой животик - результат сидячего образа жизни.
- Я имел в виду вовсе не ваши внешние данные, друг Илайдж,- пояснил Р.Дэниэл,- но интеллект, о котором я мог судить по вашим письмам. Что касается внешности, то вы стали на полсантиметра ниже ростом, и это говорит о неизбежном старении человеческого организма больше, чем седина и животик, которые могут появиться и в молодом возрасте.
- Благодарю за комплимент,- пробормотал Илайдж Бейли, комиссар полиции Североамериканского округа.- Но перейдем к делу, ради которого вы, друг Дэниэл, прибыли на Землю.
- Убийство Роджера Стаклера,- сказал Р.Дэниэл.
- Президента Всемирного Совета и почетного члена всех земных академий,- добавил Илайдж Бейли.
- И скажу сразу, друг Илайдж,- добавил Р.Дэниэл,- что обвинение в убийстве, выдвинутое против Р.Эдуарда Гаррета, представляется мне совершенно абсурдным. Вам, как и мне, прекрасно известно, что никакое существо, обладающее позитронным мозгом, неспособно причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.
- Первый закон,- кивнул Илайдж Бейли.- Но в данном случае, видимо, мы имеем дело с исключением.
- Первый закон не допускает исключений,- заявил Р.Дэниэл.
Илайдж Бейли покачал головой и подошел к широкому окну, из которого открывался вид на Седьмую улицу с устремленными ввысь пирамидами небоскребов. Небо над городом было голубым, по нему проплывали кучерявые облачка, и Бейли с удовлетворением подумал, что это всего лишь изображение на голографическом экране. Кабинет комиссара находится глубоко под землей, и третий уровень Нью-Йорка, где Илайдж Бейли жил и работал вот уже пятый год, был накрыт сверху двумя другими уровнями с такими же небоскребами, улицами и площадями.
- Совет Соларии совершил ошибку, направив на Землю в качестве официального представителя не человека, а андроида,- сказал Бейли, не оборачиваясь.- Я понимаю чувства, которыми руководствовались солариане, но видите, к чему это привело... Через пять дней Всемирный Совет примет окончательное решение, навсегда запрещающее роботам и андроидам находиться на Земле.
- Значит,- резюмировал Р.Дэниэл,- у нас есть пять дней, чтобы доказать невиновность Р.Эдуарда.
- Только два дня, друг Дэниэл,- поправил Илайдж Бейли и повернулся к андроиду.- Через два дня состоится суд над Р.Эдуардом Гарретом. И я не вижу способа помешать осуждению.
Он сел за свой стол и устремил на Р.Дэниэла печальный взгляд.
- Изложите суть дела, друг Илайдж,- спокойно сказал Р.Дэниэл,- и я уверен, вдвоем с вами мы решим эту проблему.
- Надеюсь,- вздохнул комиссар Бейли. Пять лет назад, занимаясь расследованием убийства космонита, он хорошо поработал с Р.Дэниэлом. Но тогда убийцей оказался человек, мотивы которого удалось понять. А теперь андроид с Соларии убил человека, и в этом, к сожалению, невозможно было сомневаться.
- Р.Эдуард Гаррет и делегация Соларии прибыли на Землю для подписания торгового соглашения между двумя планетами,- начал Илайдж Бейли.- Им были оказаны все почести. Делегацию поселили в "Гранд Палас", резиденции Президента, одном из старинных домов-крепостей, расположенных в предгорьях Альп - честь, которой удостаиваются единицы. Должен сказать, что Президент был одним из немногих в Совете, кто понимал: роботы могут оказаться очень полезны для развития нашей угасающей цивилизации. Первая беседа между Президентом и Р.Эдуардом проходила за закрытыми дверями. В приемной, рядом с кабинетом, все время находились пять человек: Жак Лурье, Вице-президент Совета, Оскар Сандерсон, личный секретарь Президента, и три космонита - члены соларианской делегации. Никто из них в кабинет не входил и даже не делал подобной попытки. Другого входа в кабинет не существует. Окна выходят на крутой склон. Все три окна кабинета были заперты изнутри и закрыты глухими ставнями, никто не мог проникнуть в кабинет снаружи.
- Через семь минут после начала беседы,- продолжал Илайдж Бейли,- дверь распахнулась, и на пороге появился Р.Эдуард. Невозможно сказать, был ли он взволнован, лицо его, конечно, оставалось спокойным...
- Как и мое...- улыбнулся Р.Дэниэл кончиками губ.- Из этого еще нельзя делать никаких выводов.
- Я всего лишь сообщаю факты,- пожал плечами Бейли.- Р.Эдуард заявил, что Президенту плохо, все, кто был в приемной, вбежали в кабинет и увидели...
Илайдж Бейли перевел дыхание.
- Увидели Президента Стаклера, сидевшего в своем любимом кресле,- продолжал комиссар.- На груди Президента расплывалось кровавое пятно. Он был мертв. Как показала экспертиза, выстрел был произведен из лазерного пистолета. Это стандартное оружие, оно есть у каждого...
- В том числе и у Р.Эдуарда,- сказал Р.Дэниэл, уловив мгновенную заминку в голосе Илайджа Бейли.
- Да.
- А также у всех, кто находился в приемной.
- Верно, но никто из них не входил в кабинет - земляне и солариане внимательно наблюдали друг за другом. Выстрел не мог быть сделан и снаружи - все стекла и ставни оказались целы. Без сомнения, стреляли в кабинете. Кроме убитого, там находился лишь Р.Эдуард. И если отбросить версию о том, что Президент Стаклер совершил самоубийство на глазах посла...
- Нелепая версия,- согласился Р.Дэниэл.- Или Президент держал в руке лазерный пистолет?
- Нет, конечно! Его оружие, как и оружие Р.Эдуарда, находилось в поясной кобуре. Это было убийство, и никто, кроме Р.Эдуарда, не мог его совершить.
- Никто,- поправил Р.Дэниэл.- В том числе и Р.Эдуард. Не забывайте о Первом законе, друг Илайдж.
- Посол,- закончил свой рассказ комиссар Бейли,- был немедленно арестован. Он не оказал никакого сопротивления.
- И представителей земных властей не смутила дипломатическая неприкосновенность посланника Соларии? - удивленно спросил Р.Дэниэл.
- Друг Дэниэл,- покачал головой Илайдж Бейли,- в законодательстве Земли нет статьи, предоставляющей дипломатическую неприкосновенность разумным существам с позитронным мозгом. Никто из солариан, сопровождавших посла, не был задержан, хотя у полиции были основания подозревать их в соучастии.
- Нет ничего нелепее предположения, что андроид и человек могут объединить усилия для убийства другого человека,- заявил Р.Дэниэл.
- Хотел бы я думать так же,- мрачно сказал комиссар Бейли.- Но приходится считаться с фактами.
- Хорошо, вернемся к фактам. Вы, друг Илайдж, конечно, допросили Р.Эдуарда?
- Естественно, я сделал это сразу, как только дело передали мне. В Управлении полиции решили,- усмехнулся Бейли,- что я лучше других разбираюсь в психологии андроидов... На все вопросы Р.Эдуард отвечает только одно: он обсуждал с Президентом Стаклером проблему таможенных льгот для земных товаров, и через пять минут и тридцать шесть секунд после начала беседы Президент неожиданно схватился руками за грудь. Между пальцев потекла кровь. Р.Эдуард, по его словам, немедленно бросился к Президенту и обнаружил в его груди рану. К сожалению, даже немедленная помощь, оказанная Р.Эдуардом, не спасла Президенту жизнь. Он умер на руках посла. И только после этого Р.Эдуард открыл дверь и позвал на помощь. Нужно ли говорить, друг Дэниэл, что рассказ этот даже мне показался неубедительным?
- Почему, друг Илайдж? Я не нахожу противоречий. Обнаружив, что Президент ранен, посол обязан был поступить именно таким образом. Мог он позвать на помощь криком?
- Нет,- покачал головой Бейли,- в комнатах "Гранд палас" очень массивные двери и прекрасная звукоизоляция, крик не услышали бы.
- Вот видите. Посол, несомненно, должен был это учесть. Значит, для того, чтобы позвать на помощь, он должен был оставить на какое-то время, пусть даже на несколько секунд, Президента без помощи. А это противоречит Первому закону, который гласит...
- Не нужно напоминать,- быстро сказал комиссар Бейли.- Я понимаю, к чему вы клоните, друг Дэниэл. Из двух зол Р.Эдуард выбрал меньшее.
- Он просто не мог поступить иначе!
- С вашей точки зрения, друг Дэниэл. А с точки зрения земного правосудия все выглядит более чем подозрительно. Два разумных существа в закрытой комнате. У обоих есть лазерные пистолеты. Один из них убит. Второй зовет на помощь только после того, как убеждается в смерти первого. Любой землянин, увидев, что собеседник умирает, не стал бы медлить ни секунды - он прежде всего позвал бы на помощь.
- И своим временным бездействием допустил бы летальный исход, которого в ином случае мог бы избежать. Мне непонятна такая логика!
- Но она, к сожалению, понятна земному суду...
- Что еще сказал посол Р.Эдуард Гаррет? - спросил Р.Дэниэл после минутной паузы.
- Ничего,- сухо ответил Илайдж Бейли.- На остальные вопросы посол отвечать отказался, на том основании, что это противоречит Первому и Второму законам.
- Так...- протянул Р.Дэниэл, и комиссару почудилась в его взгляде искра удовлетворения.
- Вы хотите сами поговорить с Р.Эдуардом, друг Дэниэл?
- Нет, друг Илайдж, я уже сделал свои выводы. Не думаю, чтобы посол сказал мне больше, чем вам. Он действительно руководствуется исключительно первыми двумя законами, и мне искренне жаль, что вы пока не можете понять этого.
- Хотел бы я...- пробормотал комиссар Бейли.- Итак, друг Дэниэл, с чего вы предлагаете начать расследование?
- С осмотра места происшествия, если вы не против, друг Илайдж.

2.
Несколько минут спустя полицейский комиссар Илайдж Бейли под руку с Р.Дэниэлом вошел в кабину межконтинентального экспресса. Нью-Йоркский вокзал, как всегда в это время суток, был полон народа. Жители третьего уровня возвращались с работы, многие - в свои подземные ранчо в Неваде и Флориде. Сверхзвуковой экспресс достигал Хьюстона за сорок минут, а для поездки в Европу друзьям пришлось потратить чуть больше часа. Голографические окна показывали по желанию пассажиров пейзажи более чем сотни планет, и Илайдж Бейли обратил внимание своего спутника на то обстоятельство, что в предложенном для выбора списке не оказалось ни одного земного пейзажа.
- Мы, люди, просто боимся прямого солнечного света,- пояснил он.- Поверхность Антиллы, Роктаны или той же Соларии не ассоциируется у землянина с открытым пространством по той причине, что он никогда не посещал эти миры. А ужас перед открытым пространством на Земле каждый из нас впитал с молоком матери.
- Однако, друг Илайдж,- заметил Р.Дэниэл,- я видел в вашем кабинете за окном голубое небо и облака.
- О,- улыбнулся Бейли,- это исключение. Я вызвал эту картину исключительно для вас, друг Дэниэл. Признаюсь, что мне пришлось затратить немало усилий, чтобы заставить себя смотреть в окно, не закрывая глаз.
- Благодарю,- сказал Р.Дэниэл.- Но в будущем, друг Илайдж, не нужно подвергать испытаниям свою нервную систему. Это не доставит мне удовольствия, которого вы ожидаете.
Поезд резко замедлил ход, и ремни, которыми пассажиры были привязаны к креслам, впились Илайджу Бейли в тело. Мягкий женский голос сообщил о прибытии на терминал Парижа.
- Еще семнадцать минут, и мы в Цюрихе,- пояснил Илайдж Бейли.- Оттуда местная линия метро доставит нас к основанию "Гранд Палас".
Так и произошло. По дороге Илайдж Бейли и Р.Дэниэл предавались воспоминаниям о деле пятилетней давности, о тех первых днях после знакомства, когда комиссар еще испытывал к своему коллеге ничем не обоснованную неприязнь.
- Больше всего, друг Дэниэл,- смеясь, говорил Илайдж Бейли,- я был потрясен, когда застал вас за опорожнением вашего пищевого мешка. Мне казалось тогда, что роботы... о, простите, андроиды... э... я не хотел вас обидеть...
- Друг Илайдж,- воскликнул Р.Дэниэл,- почему вы решили, что обижаете меня? Я андроид, так же, как китаец - это китаец, а соларианин - это соларианин. Разве вы оскорбляете китайца, указывая ему на его этническую принадлежность?
- Я думал...- пробормотал Бейли.
- О, я понимаю, о чем вы подумали, друг Илайдж. Вам и сейчас кажется, что человеческая внешность, которую имеем мы, андроиды, вынуждает нас стремиться подражать человеку во всем. Уверяю вас, друг Илайдж, я вовсе не скрываю своей принадлежности к расе андроидов, на Соларии мне это и в голову не могло придти. И лишь вполне определенные обстоятельства, в частности, те, что сложились тогда во время расследования убийства, вынуждали меня изображать из себя человека.
- Да, да,- согласился Илайдж Бейли.- Но иногда к этому трудно привыкнуть...
Выйдя из вагона на перроне Цюрихского вокзала, они перешли на платформу местного метропоезда, и еще несколько минут спустя оказались на небольшой площадке перед дверью лифта. Надпись гласила: "Гранд Палас. Движение только вверх". Кабинка подняла друзей на верхний этаж, возвышавшийся над поверхностью земли на высоту около сорока метров. Илайдж Бейли знал об этом из справочника и, хотя комната, где они оказались, не имела окон, он все же чувствовал себя не очень уверенно. Будто на капитанском мостике звездолета во время космической бури.
Их встречал начальник полиции округа Швейцария Дитрих Гейзель. Он поздоровался за руку с Илайджем Бейли и бросил на Р.Дэниэла недружелюбный взгляд.
- Пойдемте, - сказал полицейский,- я покажу вам место, где робот убил человека.
Тон его не оставлял никаких сомнений в том, что новое расследование представлялось полицейскому совершенно излишним.
- Или, возможно, вы предпочитаете сначала поужинать? - добавил Гейзель, обращаясь не столько к Илайджу Бейли, сколько к Р.Дэниэлу.
- Спасибо,- поблагодарил комиссар Бейли.- Мы с коллегой Дэниэлом хотели бы сначала закончить с делами.
Они прошли через анфиладу комнат, в каждой из которых имелось по одному широкому окну, разумеется, закрытому глухими ставнями. Поднялись по каменной, покрытой ковром, лестнице и оказались в довольно большой приемной, где в мягких креслах сидели два человека.
- Вице-президент Жак Лурье и секретарь Оскар Сандерсон,- представил присутствующих Гейзель.- Они готовы ответить на ваши вопросы, коллега Бейли.
Р.Дэниэла начальник швейцарской полиции откровенно игнорировал.
- А представители Соларии? - спросил Р.Дэниэл.- Можно ли поговорить и с ними тоже?
- Их здесь нет,- вместо Гейзеля пояснил Илайдж Бейли.- В отличие от Р.Эдуарда, они люди, и следовательно, на них распространяется статус дипломатической неприкосновенности. В настоящее время делегация Соларии находится...
Он вопросительно посмотрел на Гейзеля.
- В отеле "Альпы", Берн, второй ярус,- проинформировал швейцарец.- Насколько мне известно, делегация намерена покинуть Землю сразу после вынесения приговора роботу-убийце.
- Робот не может быть убийцей,- сухо сказал Р.Дэниэл, но Гейзель оставил это замечание без внимания.
Жак Лурье, Вице-президент Всемирного Совета, оказался высоким мужчиной с пышной седой шевелюрой и внимательным взглядом, который, казалось, пронизывал насквозь. Личный секретарь погибшего Президента Оскар Сандерсон был молод, вряд ли старше тридцати лет, он начал работать у Стаклера за месяц до его трагической смерти и сейчас более, чем кто-либо другой, ощущал неуверенность и надолго задумывался над каждым словом.
- Здесь,- секретарь показал на три стула, стоявших в углах приемной,- сидели представители Соларии. Они очень ревниво относились к своим обязанностям и, по-моему, исполняли не столько обязанности помощников Р.Эдуарда, сколько обязанности его телохранителей. Они понимали,- пояснил он свою мысль,- что на Земле, где люди не очень-то любят роботов, Р.Эдуарду может грозить опасность. На самом деле опасность грозила вовсе не ему...
- Представители Соларии,- сказал Р.Дэниэл,- сидели так, чтобы видеть все, что происходило в приемной?
- А также и закрытую дверь в кабинет, где уединились Президент и робот,- подтвердил Вице-президент Жак Лурье.
- Где находились и что видели вы сами? - продолжал спрашивать Р.Дэниэл.
Судя по выражению лица Вице-президента, он предпочел бы, чтобы вопросы задавал комиссар Бейли. Но Бейли молчал, внимательно осматривая приемную.
- Я сидел за этим столом,- с неохотой показал Вице-президент,- напротив двери, чтобы, как и солариане, видеть все. Я просматривал на компьютере последнюю информацию, поступившую по сетям, и, к сожалению, увлекся. Когда распахнулась дверь и робот позвал на помощь, я не сразу понял, что случилось...
Он запнулся.
- И поэтому,- повернулся Р.Дэниэл к Сандерсону,- первым в кабинет вбежали вы, не так ли?
- Нет,- покачал головой секретарь,- первым был один из солариан. Я вбежал вторым и увидел Президента... Господин Стаклер сидел в своем кресле, голова была опущена на грудь, а на рубашке расплывалось пятно... Я никогда прежде не видел столько крови... Это было ужасно... Я не понимаю, для чего роботу нужно было... Это ведь поставило крест на его миссии!
- Вот именно,- резко сказал Илайдж Бейли, - вы совершенно точно определили ситуацию: послу не было никакого смысла убивать Президента.
- Друг Илайдж,- голос Р.Дэниэла звучал спокойно, умиротворяюще,- мы еще не знаем, где находился секретарь Сандерсон, когда в кабинете шла беседа.
- Я сидел за своим столом у двери в кабинет, готовый по первому зову Президента войти и ответить на вопросы или дать информацию.
- Значит, - подсказал Р.Дэниэл,- никто не смог бы ни войти в кабинет, ни выйти из него, не пройдя мимо вас. И тем не менее, первым в кабинете оказался соларианин.
- Я растерялся...
- Вы хотите сказать,- неожиданная мысль пришла в голову Вице-президенту,- что соларианин, первым вбежавший в кабинет, и произвел тот выстрел? Но тогда это был замечательно разыгранный спектакль! Робот не убивал человека. Он только подошел к двери и крикнул. А соларианин выстрелил! Вот разгадка!
- Друг Илайдж,- сказал Р.Дэниэл,- объясните, пожалуйста, господину Вице-президенту, почему эта идея так же неправдоподобна, как и предыдущая. Боюсь, что моим объяснениям господин Вице-президент не поверит.
- Господин Лурье,- сказал Илайдж Бейли со вздохом,- Первый закон роботехники гласит, что робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред. Ясно, что Р.Эдуард не только не мог сам убить Президента, но и допустить, чтобы это сделал кто-то другой на его глазах...
Бейли запнулся и бросил на Р.Дэниэла быстрый взгляд. Р.Дэниэл кивнул, давая понять, что коллега Бейли находится на правильном пути.
- Что ж,- вздохнул Бейли,- мы вернулись к тому, с чего начали. Никто не мог убить Президента, но Президент был убит.
- Только Р.Эдуард мог совершить это ужасное действие,- заявил Вице-президент,- и нет никаких сомнений, что он это сделал.
- Причина? - коротко спросил Бейли.
- Кто знает, о чем спорил с роботом Президент Стаклер? В какой-то момент робот мог выйти из себя...
- Удивительное дело! - воскликнул комиссар Бейли.- Вы отказываете роботам в праве общаться с людьми и, в то же время, приписываете им чисто человеческие эмоции. Даже если бы не было Первого закона, чем, скажите на милость, можно вывести из себя андроида?
- Не знаю,- упрямо стоял на своем Вице-президент.- Возможно, делегация Соларии прилетела на Землю вовсе не для того, чтобы налаживать торговые связи. Это очевидно! Если бы солариане хотели мира, они не поставили бы во главе миссии робота, зная, как к этим механизмам относятся на Земле. Значит, делегация преследовала иные цели. Дестабилизацию отношений. Создание casus belli. И тогда убийство лидера Земли вполне объяснимо!
- Суд,- спросил Р.Дэниэл у Илайджа Бейли,- примет к рассмотрению такую аргументацию?
- Безусловно,- мрачно подтвердил комиссар.- Судьи будут придерживаться именно такого мнения. И, с учетом того, что мы сейчас увидели и услышали, я не вижу, друг Дэниэл, ни единой возможности для положительного решения по этому делу...
- Неужели, друг Илайдж? - сказал Р.Дэниэл.- Надеюсь, что, тщательно проанализировав ситуацию, вы придете к иному выводу. К сожалению,- добавил он,- я не могу подсказать вам решение, поскольку, как и Р.Эдуард, подчиняюсь Первому закону...

3.
- Видите ли, друг Илайдж,- объяснил Р.Дэниэл, когда полчаса спустя друзья сидели в комнате, отведенной комиссару Бейли, и дожидались ужина,- видите ли, я знаю, кто убил Президента, но не могу даже намекнуть вам, поскольку мои слова со всей очевидностью нанесут этому человеку неоспоримый вред. Он будет осужден за убийство на...
- Пожизненное заключение,- подсказал Бейли.
- Вот дилемма, с которой вряд ли сталкиваются люди,- продолжал Р.Дэниэл.- Вы постоянно наносите ущерб друг другу - спасая одного человека, вы ущемляете интересы другого, добиваясь справедливости по отношению к жертве, вы вредите интересам преступника.
- Это и есть справедливость,- улыбнулся Бейли.- Поэтому вам, друг Дэниэл, трудно понять принципы законодательства людей.
Дверь открылась, официант внес поднос с ужином, расставил на столе блюда и без слов покинул комнату. Комиссар Бейли отдал должное искусству швейцарских поваров, а Р.Дэниэл продолжал развивать свою мысль:
- Первый закон, друг Илайдж, запрещает наносить вред любому человеку, даже если он преступник. С другой стороны, не выдав убийцу правосудию, я наношу вред остальным людям и более того - отношениям между двумя планетами. Непростая дилемма, верно?
- Я убежден, что вы, друг Дэниэл, знаете, как справиться с противоречием,- заявил комиссар.- Пять лет назад, расследуя убийство космонита, вы это сделали блестяще. Вы дали мне в руки все необходимые сведения, и мне осталось только разоблачить убийцу - сами вы не могли этого сделать из-за действия Первого закона.
- Вы правы, друг Илайдж,- согласился Р.Дэниэл.- Я сообщу вам о своих наблюдениях без комментариев и полагаю, что верный вывод вы сделаете сами...

4.
Суд над Р.Эдуардом Гарретом, обвиняемым в убийстве Президента Всемирного совета Роджера Стаклера, начался ровно в десять. Судья, обвинение, защита и присяжные заняли свои места, зал заседаний был переполнен с раннего утра, и прокурор Европы Ганс Вайцзеккер зачитал обвинительное заключение.
Р.Эдуард, похожий на Р.Дэниэла, будто приходился ему родным братом, держался с достоинством, но на вопросы отвечать отказался.
- Я не убивал Президента Стаклера,- сказал он, когда судья Шеффилд спросил, признает ли Р.Эдуард Гаррет себя виновным в убийстве,- я не убивал и не мог этого сделать, поскольку подобные действия запрещены Первым законом.
- Материалы расследования,- воскликнул прокурор,- совершенно однозначны! Вы были вооружены, вы находились в кабинете наедине с Президентом, комната была закрыта, люди, находившиеся в приемной, следили друг за другом и не входили в кабинет. Более того, вы позвали на помощь не сразу после того, как, по вашим же словам, увидели, что Президент ранен! Вы подождали, когда он умрет, и лишь затем открыли двери. Я не искажаю факты?
- Нет,- спокойно сказал Р.Эдуард.- Первый закон обязывал меня оказать человеку немедленную помощь. Мой крик не был бы слышен за дверью, в кабинете очень широкие стены и массивная старинная дверь... Я должен был выбрать: потерять драгоценные секунды, зная при этом, что никто из тех, кто был в приемной, не способен оказать срочной медицинской помощи, или попытаться оказать помощь самому. Первый закон обязывал меня выбрать последний вариант. Только убедившись, что Президенту уже ничем не помочь, я оставил его и открыл дверь.
- Крайне неубедительно,- заявил прокурор и опустился в кресло.
Защитник Р.Эдуарда, один из лучших адвокатов Европы Юлиус Венцель, поднялся со своего места.
- К делу приобщены лазерный пистолет Р.Эдуарда Гаррета,- сказал он,- и заключение экспертизы о том, что пистолет имеет полный энергетический заряд. Из этого оружия не стреляли.
- Прошу уважаемый суд,- немедленно заявил прокурор,- обратить внимание на еще одно экспертное заключение. Оно гласит, что, в отличие от любого человека, робот имел возможность сделать немедленную подзарядку оружия из собственных энергетических ресурсов. Возражение коллеги Венцеля не имеет смысла.
- Да,- согласился судья Шеффилд,- вижу. Суд примет во внимание оба заключения. Напоминаю обвиняемому, что, не желая отвечать на вопросы, он лишь усугубляет собственное положение.
- Я не могу отвечать на вопросы уважаемого суда,- сказал Р.Эдуард звонким голосом, который эхом отозвался под сводами зала,- потому что при этом возникает риск нарушения Первого закона.
- Поясните,- нахмурился судья Шеффилд.
- Я не могу ни своими действиями, ни словами, которые в данном случае приравниваются к действиям, допустить нанесения вреда человеку. Я знаю, кто убил Президента Стаклера. Давая показания, я могу причинить вред этому человеку.
- Естественно, вы знаете, кто убил Президента,- заявил прокурор Вейцзеккер.- И естественно, не можете причинить вреда себе. Только это не Первый закон, а Второй.
- Прошу прекратить полемику,- решил судья Шеффилд.- Предлагаю обвинению приступить к допросу свидетелей.
- Вызываю Жака Лурье, Вице-президента Всемирного Совета,- сказал прокурор.
Вице-президент принес присягу и кратко описал ситуацию, возникшую после того, как Р.Эдуард появился в дверях кабинета. Задав наводящие вопросы и получив быстрые и однозначные ответы, прокурор передал ведение допроса защитнику.
Адвокат Венцель не торопился. Он перебирал бумаги на своем столе и всматривался в экран переносного компьютера.
- Уважаемый Вице-президент,- наконец сказал он,- меня интересует проблема запертой комнаты, классическая проблема юриспруденции на протяжении многих веков. Решается она всегда одинаково, и вариантов всего три. Первый: убийство было совершено не в запертой комнате. К нашему случаю это не относится. Второй: убийство было совершено не тогда, когда это хочет представить убийца. Это тоже не проходит. И третий вериант: комната не была заперта, в нее можно было проникнуть, и убийца это сделал буквально на ваших глазах. Поскольку первые варианты не годятся, остается принять последний... Вы лучше других знаете "Гранд Палас". Мой вопрос: каким образом, по вашему мнению, убийца мог проникнуть в комнату при наличии такого количества свидетелей?
- Я протестую! - вскричал прокурор.- Защитник прекрасно осведомлен о том, что в кабинете Президента нет никаких тайных ходов, и был только один способ войти и выйти - через дверь!
- Протест принимается,- пробурчал судья Шеффилд, устремляя на защитника недовольный взгляд.
- Хорошо,- согласился Венцель.- Поставлю вопрос иначе. Свидетель утверждает, что перед ним лежал его переносной компьютер, и что он смотрел на экран, когда обвиняемый позвал на помощь. Поскольку ваше внимание, господин Вице-президент, было отвлечено, не могли ли вы не заметить, как вошел и вышел убийца?
- Я прекрасно видел то, что происходило,- сказал Вице-президент.- И к тому же, есть другие свидетели, которые...
- Я спрашиваю вас лично,- перебил адвокат.- Вы могли отвлечься настолько, что не заметили входившего в кабинет человека?
- Вообще говоря,- нерешительно сказал Вице-президент и после секундной паузы кивнул: - Пожалуй, я не мог бы утверждать совершенно однозначно, что в кабинет никто не входил.
- Отлично! - воскликнул адвокат.- Поскольку работа на компьютере так увлекла свидетеля, что он даже мог не заметить появления убийцы, я бы просил уважаемый суд приобщить этот замечательный компьютер к делу в качестве вещественного доказательства.
- Доказательства чего? - удивленно спросил судья.
- Я вернусь к этому вопросу позднее,- произнес адвокат, опускаясь в свое кресло.
- Ваша честь,- воскликнул прокурор,- разве не ясно, что защита просто изыскивает способы запутать судебное расследование?
- Защита имеет право требовать приобщения к делу нужных ей доказательств,- отрезал адвокат Венцель.
- Это так,- кивнул судья.- Господин Вице-президент, если этот предмет у вас с собой...
- Он всегда со мной,- пожал плечами Жак Лурье.- Пусть секретарь возьмет компьютер из моего портфеля.
- У защиты есть еще вопросы к свидетелю? - спросил судья.
- Нет, ваша честь,- покачал головой Венцель.
Следующим свидетелем обвинение вызвало секретаря, Оскара Сандерсона. Молодой человек был взволнован, но на вопросы Вейцзеккера отвечал достаточно четко, и защитник воздержался от перекрестного допроса.
- У свидетеля просто не было с собой никаких предметов, которые уважаемый коллега мог бы потребовать приобщить к делу,- с иронией прокомментировал прокурор.
- Воздержитесь, пожалуйста, от замечаний, не относящихся к делу,- осуждающе сказал судья Шеффилд.
Прокурор вызвал свидетелями трех представителей Соларии, находившихся в приемной, и, при полном молчании защитника, было подтверждено основное положение обвинения: никто не мог ни войти в кабинет, ни выйти из него, не будучи замеченным.
- Перерыв на полчаса,- объявил судья,- после чего защита сможет представить своих свидетелей.

5.
Адвокат Венцель вышел в боковую комнату, где ожидали вызванные для допроса свидетели защиты. Здесь находились двое: комиссар Илайдж Бейли и Р.Дэниэл Оливо.
- Каковы результаты? - с беспокойством спросил защитник, обращаясь к комиссару.
- Все оказалось так, как мы и ожидали,- ответил Бейли.- Вот он.
Адвокат взял в руки коробку.
- Надеюсь,- пробормотал он,- этого будет достаточно.

6.
- Вызываю свидетелем защиты господина Р.Дэниэла Оливо! - сказал адвокат, когда перерыв закончился и судья Шеффилд занял председательское место.
- Протестую! - вскочил прокурор.- Это противоречит статье одиннадцатой, параграф шестой Уголовного законодательства Единой юридической системы планеты Земля. Робот не может свидетельствовать в суде.
- Статья эта гласит, что показания существ с позитронным мозгом не могут служить доказательствами в расследовании,- возразил адвокат.- Но закон вовсе не запрещает выслушивать эти показания.
- Не вижу смысла выслушивать показания, если их невозможно использовать для выяснения истины,- не сдавался прокурор.
- Согласен,- кивнул судья Шеффилд.- Суд отклоняет предложение защиты. Вызывайте следующего свидетеля.
Адвокат Венцель демонстративно пожал плечами.
- Хорошо, ваша честь. Вызываю комиссара полиции Илайджа Бейли.
- Протестую,- опять вскочил со своего места прокурор.- Комиссар не может быть свидетелем в данном случае, поскольку знаком с делом лишь по материалам расследования.
- Протест отклоняется,- заявил судья.- Только во время допроса может выясниться, есть ли у свидетеля сведения по рассматриваемому делу.
Илайдж Бейли прошел к свидетельской кафедре и принес присягу. Он был спокоен. Коробка, переданная им адвокату, лежала на столе перед Венцелем. Р.Дэниэл сидел в крайнем кресле первого ряда, и по его виду невозможно было судить о его чувствах, если они у него вообще были.
- Скажите, пожалуйста, комиссар,- начал адвокат,- вы слышали, как я перечислял час назад три варианта решения проблемы запертой комнаты. Какой из этих вариантов, по-вашему, применим в данном случае?
- Третий,- не колеблясь, ответил Бейли.- Комната не была заперта.
- То есть,- разыгрывая удивление, продолжал Венцель,- вы полагаете, что пятеро свидетелей, давших ранее свои показания, либо лгут, либо могли не заметить того, кто входил в кабинет?
- Свидетели говорили правду,- коротко сказал Бейли.
- Значит, неправду говорил Р.Эдуард Гаррет, когда утверждал, что не убивал Президента и что знает убийцу?
- Р.Эдуард Гаррет тоже говорил правду.
Адвокат переждал возникший в зале суда легкий шум.
- Скажите, господин комиссар,- продолжал Венцель,- можете ли вы разрешить это противоречие: с одной стороны, в кабинет никто не входил, с другой - обвиняемый и свидетели говорят правду, хотя их показания противоречат друг другу?
- Показания друг другу не противоречат.
- Пожалуйста, объяснитесь,- попросил адвокат.
- Протестую! - воскликнул прокурор.- Защитник должен задавать вопросы, а не давать слово свидетелю для высказывания своих соображений.
- Протест принимается,- решил судья Шеффилд.
- Что ж, поставлю вопрос так,- не смутился Венцель.- Мог ли обвиняемый Р.Эдгар Гаррет увидеть то, что скрылось от взглядов свидетелей?
- Безусловно, господин адвокат.
- Что именно?
- Выстрел из лазерного пистолета.
- Вы хотите сказать, что обвиняемый мог видеть лазерный луч, которым был убит Президент Стаклер?
- Именно так.
- Однако, как знает каждый из сидящих в зале, стандартные лазерные пистолеты, которыми были вооружены обвиняемый и свидетели, дают импульсы в ультрафиолетовом диапазоне электромагниного спектра - импульсы, невидимые для глаза.
- Для глаза человека,- поправил Илайдж Бейли,- но не для глаза андроида, воспринимающего излучение от радио до жесткого рентгеновского диапазона.
- Вы хотите сказать, что обвиняемый увидел направленный в грудь Президента луч, определил, откуда этот луч был направлен, вычислил таким образом убийцу, и лишь Первый закон роботехники запрещает сейчас обвиняемому назвать имя этого человека?
- Именно так.
- Можете ли вы, комиссар, проделать этот расчет вместо обвиняемого?
- Могу, это очень легко, если принять во внимание одну деталь.
- Какую именно?
- Для совершения преступления убийца выбрал именно "Гранд Палас", старинное сооружение, где реалии прошлого тщательно сохраняются.
- Какие именно реалии вы имеете в виду?
- Двери,- коротко сказал Илайдж Бейли.
- Двери? - театрально удивился Венцель.
- Двери, в которых нет обычных электронных замков.
- Как же эти двери запираются?
- С помощью старинных механических замков.
- Вы имеете в виду замок такого типа? - спросил адвокат, раскрывая коробку и вытаскивая громоздкое плоское сооружение с двумя массивными ручками.
- Именно этот замок я имел в виду, господин адвокат. Этот замок был час назад в присутствии комиссара Гейзеля извлечен из двери, отделяющей кабинет Президента от приемной. На замке должна быть личная подпись комиссара, сделанная в моем присутствии.
- Предлагаю, ваша честь, убедиться в наличии подписи,- сказал адвокат Венцель, передавая металлический замок секретарю суда.
Судья Шеффилд не без опаски взял замок в руки и принялся его разглядывать.
- Честно говоря,- сказал он,- я впервые встречаюсь с подобными старинными замками и не очень понимаю, как ими пользовались. Это имеет отношение к делу?
- Самое непосредственное. Вы видите в центре металлической пластины круглое сквозное отверстие, ваша честь?
- Конечно.
- В это отверстие вставлялся металлический стержень с фигурным крючком, поворачивался и, таким образом, закрывал или открывал механизм.
- Очень любопытно, но я не вижу... Вы сказали - стержень?
- Да, ключ.
- В замке его нет.
- Верно, ваша честь. Его не было и в день преступления. Именно сквозь это отверстие - оно называется замочной скважиной - и был направлен невидимый луч ультрафиолетового лазера. Никто не мог видеть этот луч, кроме обвиняемого. Президент Стаклер сидел в кресле напротив двери. Кресло было заранее передвинуто таким образом, чтобы сидящий оказался на траектории лазерного луча.
- Протестую! - воскликнул прокурор.- Все это - фантазии защиты. Все сказанное - из категории возможного, но нет доказательств, что это происходило в действительности!
- Прошу вызвать свидетелем эксперта-металловеда, доктора Эноха Занусси,- сказал адвокат.
- Если это прояснит существо дела...- пожал плечами судья, продолжая вертеть в руках металлический замок.
Эксперт Занусси был краток. Даже беглого взгляда, брошенного им, оказалось достаточно для заключения:
- Металл внутри замочной скважины оплавлен. Без сомнения, имело место локальное резкое повышение температуры до нескольких сотен градусов. Вы видите, ваша честь, оплавленная область невелика, следовательно, тепловой удар продолжался, скорее всего, доли секунды...
- Мог ли быть тепловой удар нанесен с помощью ультрафиолетового лазерного луча, направленного точно в замочную скважину? - спросил адвокат.
- Да, конечно,- согласился эксперт.- Хотя не исключаются и другие возможности.
- Спасибо,- вежливо сказал Венцель,- мы изучим и их тоже.
Эксперт Занусси спустился в зал заседаний, а комиссар Бейли вернулся на свидетелькое место.
- Теперь,- заявил адвокат,- высокий суд, имея перед собой план приемной и кабинета, легко определит, откуда мог быть произведен выстрел, если луч был направлен точно в замочную скважину и пронзил грудь Президента Стаклера, сидевшего в кресле напротив двери.
- Это могло быть только...- протянул судья Шеффилд и замолчал.
- Намек защиты попросту нелеп! - воскликнул прокурор Вейцзеккер.- Не считаете же вы, на самом деле, что...
- Я считаю - и могу это доказать,- что выстрел мог быть произведен из единственной точки, и точка эта находилась на столе, за которым сидел Вице-президент Жак Лурье. Предвидя возражения господина прокурора, скажу, что, конечно, Вице-президент вовсе не стрелял из своего лучевого пистолета, который был им впоследствии предъявлен. Господин Лурье не настолько меток, чтобы, не целясь, попасть в замочную скважину. К тому же, это, естественно, не могло бы пройти незамеченным. Лазерное оружие - и это тоже будет доказано - находилось в корпусе компьютера, на котором так усиленно работал Вице-президент. Прошу высокий суд передать экспертам переносной компьютер Вице-президента Лурье, недавно приобщенный к делу в качестве доказательства со стороны защиты.
Вице-президент, сидевший рядом с другими свидетелями в первом ряду, вскочил и схватился обеими руками за воротник рубашки.
- Это...- захрипел он.- Это... чудовищное... Я не позволю...
Неожиданно плечи его опустились, Вице-президент стал похож на тряпичную куклу, из которой вытащили поддерживающий ее стержень. Он побрел к выходу, медленно переставляя ноги.
У выхода его поджидал комиссар Дитрих Гейзель.

7.
- Если бы не факты, представленные вами, друг Дэниэл,- сказал Илайдж Бейли тем же вечером,- бедняга Р.Эдуард был бы, безусловно, осужден.
Разговор происходил в кабинете комиссара на Седьмой улице третьего уровня Нью-Йорка. Бейли медленными глотками пил тонизирующий напиток, а Р.Дэниэл и Р.Эдуард разглядывали плывущие за окном рваные тучи - естественно, это была голограмма, вызванная на оконные экраны специально для гостей.
- Люди,- сказал Р.Дэниэл,- полны предрассудков. Почему земляне так цепляются за свои привилегии, не желая допускать на свою планету существ с позитронным разумом?
- Боязнь конкуренции,- объяснил Бейли.- Говоря о предрассудках, друг Дэниэл, вы имеете в виду еще и этот злосчастный замок в двери кабинета?
- Конечно! За сотни лет люди отвыкли от механических приспособлений. Настолько, что никому даже в голову не пришло внимательно осмотреть дверь. Дверь была закрыта - это видели все. И все знали, что в закрытой двери нет никаких отверстий - откуда им быть, если дверь запирается электронным устройством?
- Когда вы начали подозревать Жака Лурье, друг Дэниэл?
- Увидев, как был расположен стол в приемной. Я знал, что Р.Эдуард не мог убить Президента. Молчание Р.Эдуарда на следствии доказывало и то, что он знал, кто убийца. Следовательно, он видел траекторию луча. Мне не составило труда восстановить эту траекторию.
- Как же должен был ненавидеть роботов Вице-президент Лурье! - воскликнул Бейли.
- Почему,- спросил Р.Дэниэл, придав голосу оттенок удивления,- почему вы думаете, что он убил Президента из ненависти к роботам?
- Разве это не очевидно? - в свою очередь удивился Бейли.- Чтобы не допустить нашествия роботов с Соларии, он задумал убить Президента и обвинить в убийстве Р.Эдуарда. В случае вынесения обвинительного приговора дорога роботам и андроидам на Землю была бы закрыта на многие годы, если не навсегда!
- Верно,- согласился Р.Дэниэл,- но, тем не менее, это была, на мой взгляд, вторая причина, замечательный повод. Вице-президент хотел убить, как говорят на Соларии, двух птиц разом.
- Вы хотите сказать...
- Ну конечно! Устранив Президента, Жак Лурье становился Президентом сам. Он знал, что, пока жив Стаклер, обойти соперника на выборах ему не удастся. А тут - такая возможность...
- Убийство было тщательно спланировано,- продолжал Р.Дэниэл.- Ведь именно Лурье занимался подготовкой визита солариан, у Президента Стаклера для этого просто не было времени. Именно Лурье выбрал президентский "Гранд палас" для проведения встречи. Он подготовил кабинет, поставив кресло Президента точно на нужное место. Он подготовил приемную, поставив стол напротив двери и рассчитав траекторию луча. Наверняка он отмерил на столе точное положение, которое должен был занимать компьютер. Ведь нужно было попасть лучом в замочную скважину! И расположение ультрафиолетового лазера в корпусе компьютера тоже было точно рассчитано... Надо полагать, что после убийства он извлек из корпуса компьютера  эту улику.
- Конечно,- кивнул Бейли.- Но в корпусе осталось отверстие... Да и сам лазер был обнаружен в квартире Лурье, когда прокурору пришлось подписать ордер на обыск.
- Вот я и говорю,- заключил Р.Дэниэл,- что следствие зашло в тупик из-за предрассудка. Следователям не пришло в голову, что существуют какие-то иные замки, кроме электронных.
- Благодарю за комплимент,- пробормотал Бейли.- Я был одним из этих слепцов.
- Я не хотел вас обидеть, друг Илайдж! - воскликнул Р.Дэниэл.- К тому же, вы напрасно обвиняете себя. Ведь вы были знакомы лишь с материалами дела. И если бы не ваше участие, конец был бы иным, с моим мнением суд не стал бы считаться.
- Теперь,- заявил Илайдж Бейли,- лед сломан.
- Да, благодаря вам,- вступил в разговор Р.Эдуард и продолжал своим звонким голосом: - Торговое соглашение будет подписано завтра. Через год на Землю прибудет первая группа андроидов для работы в промышленности.
- Надеюсь,- заключил Илайдж Бейли,- что они будут осмотрительнее вас и не дадут повода обвинить себя в нарушении Первого закона.