... все... имеют право раз в год принять участие в конкурсе "Любимый Писатель Всех Времен и Народов". Победителя ждут слава и почет...
( Выдержка из правил литературного конкурса)
День первый - утро
Откровение Ивана
"Помещение, куда нас привели, было холодное и сырое. Впрочем, чего ожидать, если уроды-устроители назначили проведение финала в Питере.
Разместили нас на одной из станций метро. Некогда богато украшенные мраморными плитами стены теперь производили гнетущее впечатление. Плесень отвратительной бахромой покрывала колонны, переходя на пол и потолок..."
На середину перрона вышел низкорослый защитник Поднебесной, погоны которого украшали нашивки сержанта объединенной армии.
- Всем построиться! - раскатистое эхо унеслось в провал питерской подземки.
Конкурсанты в спешке встали вдоль края платформы.
- Меня зовут Ван Джи. Если вы, собаки, обращаетесь ко мне с каким-либо вопросом, необходимо добавлять Господин Ван Джи. Всем ясно?
Нестройный хор собратьев по перу ответил, что да, дескать, понятно, господин Ван Джи.
Эхо неразборчиво принялось вторить писательской братии. Словно в ответ из темноты тоннеля раздался пронзительный скрежет.
Ван Джи недоверчиво уставился в сторону источника звука, затем смачно выругался и сплюнул себе под ноги.
Оторвавшись от созерцания мутной капли, медленно растворяющейся в пыли, сержант продолжил:
- Согласно инструкции я должен ознакомить вас, уродов, с темой конкурса.
- Сам говнюк! - раздалось из наших рядов.
- Кто посмел? - лицо Ван Джи налилось кровью, сразу став похожим на перезрелый томат. - Выйти вперед!
От нашей шеренги отделилась стройная девица в коротком топике и шортах, пошитых из штатовского флага, что гордо развевался над миром еще лет сорок назад, а сейчас нашел последнее пристанище на упругой попке.
Ван Джи приблизился к девице почти вплотную. Его маленькая мордочка оказалась как раз напротив роскошной груди.
- Как зовут? - Ван Джи с явным интересом изучал очаровательные полушария.
- Джейн, - девица небрежно потрепала сержанта по лысеющей макушке. - Что? Нравится?
Сержант привстал на цыпочки, старясь хоть немного сравняться с девицей ростом.
- Грудь хороша. - Девица фыркнула.
Ван Джи, отойдя на шаг, вновь окинул Джейн оценивающим взглядом.
- Грудь хороша, ты нет.
- Это еще почему? - удивилась Джейн.
- Потому что мертвая.
- Не поняла, - начала было Джейн, но Ван Джи резким ударом отбросил прелестницу к ближайшей колонне.
Джейн, словно тряпичная кукла, осела на пол.
По станции пронесся стон.
Кто-то упал. Видимо, сдали нервы.
Неожиданно раздался совершенно неуместный перезвон колокольчиков, а затем вкрадчивый голос объявил:
- Конкурсант номер пять прекратил участие в состязании. Причина - удален модератором конкурса за непочтительное отношение к организаторам.
APOKRYPHA
Сижу в своей тесной коморке, пропахшей сигаретным дымом и копченой колбасой, тупо пялюсь в десяток мониторов и никак не могу понять - какого черта они тут делают?
Все: и молодые, и старые, талантливые и амбициозные - стоят в один ряд, а урод- сержант расхаживает перед ними - знакомит, так сказать, с правилами внутреннего распорядка.
Вот двое рядовых подхватили с платформы тело девчонки и потащили вверх по эскалатору.
Несут по бесконечным ступенькам вверх, пыхтят, матерятся... первая ласточка отправилась в полет, монотонно стукаясь головой о ступеньки...
Сержант вытащил из кармана конверт, украшенный солидными печатями Департамента Нравов, все писатели подались вперед. Зачитывает конкурсное задание, догадался я. Ну-ка, ну-ка... я прибавил звук. Моя каморка мигом наполнилась удушливым сержантским голосом:
- Задание! - Ван Джи пробежался глазами по строчкам, - Претендентам необходимо написать в указанные сроки произведение на тему...
Ван Джи оторвал взгляд от листка бумаги и посмотрел на притихших графоманов.
- Написать в указанные срок произведение на тему "Любовь".
Кто-то из писателей шумно выдохнул.
- Твою мать, мудаки, надумали...
- Молчать! - Ван Джи впился взглядом в толпу. - Срок окончания конкурса ровно через шесть дней. Время пошло!
Ван Джи в сопровождении ощерившейся автоматами охраны направился вверх по эскалатору.
Я склонился к маленькому настольному микрофону.
- День первый. 23 часа 58минут. Конкурс начался.
Откинувшись на спинку стула, я достал блокнот и записал первое слово - "Любовь..."
Написал и задумался - а что любовь для меня? Я, например, люблю красный цвет, люблю читать... А вот остальные люди, читатели, писатели, да хоть те же критики... Чего они-то любят? Ну, не знаю...
День второй - ночь
Откровение Гюнтера
"... уже поздняя ночь, все спят, а я сижу, пытаюсь написать хоть что-нибудь толковое, и ни одной дельной мысли...
Удумали тему, суки!!! Любовь! Сейчас я вам покажу настоящую немецкую любовь.
И Ван этот - Кеноби, ich hasse ... постоянно срываюсь и пишу на великом языке Гёте. Почему я должен подчиняться? Пусть китайцы вот уже полвека правят Объединенной Европой, я ариец!!!
Гюнтер с ненавистью уставился на Изю.
Маленький еврейчик, сидя на корточках, что-то быстро строчил в своем блокноте в свете догорающего костра.
Гюнтер поднялся и, поигрывая накаченными бицепсами, направился в сторону маленького писателя.
- Ну, о чем задумался? - Гюнтер старательно выговаривал мерзкие даже на вкус русские слова.
Изя замер и, казалось, стал еще меньше.
- Простите, это вы мне? - голос предательски дрогнул.
- Тебе, тварь, - Гюнтер без замаха ударил Изю в голову, и хотя удар получился несильный, еврейчик опрокинулся на спину и тихо заскулил.
- Lump, - Гюнтер наклонился над корчащимся телом. Изя пытался вырваться, но немец был в хорошей физической форме: изрядная любовь к пиву и сосискам еще не успела превратиться в обвислое брюшко.
- Нет! - до Изи стал доходить смысл происходящего.
- Ну что, дружок, папочка вернулся. - Изя захрипел и в бессильной ярости ударил затылком склонившегося к самому уху Гюнтера. Из рассеченной брови на грязный мрамор пола брызнула кровь.
- Сопротивляешься? Это хорошо, Ja, ja, очень хорошо. - Неожиданно Гюнтер почувствовал удар в спину, он еще успел удивиться - кто это там такой смелый, когда его тело скрутила судорога тупой боли. Казалось, на грудь немцу высыпали горсть раскаленных углей. Гюнтер несколько мгновений разглядывал прорвавший майку кусок ржавой арматуры. Одежда сейчас стремительно окрашивалась алым. Гюнтер, издав булькающий хрип, стал медленно заваливаться набок, увлекая за собой свою жертву. С трудом выбравшись из-под мертвого тела, Изя затравленно огляделся по сторонам, ища своего загадочного спасителя. Но в тусклом свете догорающего костра смог различить лишь черный силуэт, растаявший в темноте перрона.
Над станцией вновь зазвенели сотни колокольчиков.
- Конкурсант номер три прекратил участие в состязании. Причина удаления - некорректное поведение по отношению к другим конкурсантам.
И тогда Изя закричал...
APOKRYPHA
Я уже десять минут пытался запустить систему слежения. После перезагрузки компьютер наконец-то внял моим мольбам и мониторы вновь ожили.
Все, без исключения, участники конкурса склонились над мертвым телом и оживленно переговаривались. Я без особого труда мог угадать предмет их разговора.
Склонившись над Изей, Иван пытался привести его в чувство, отвешивая оплеухи.
- Как это случилось?
Изя, тихо поскуливая, пытался с головой зарыться в кучу мусора...
День третий - примерно полдень
Откровение Джона
"Сердце мое радостно пело:
"Oh, say can you see, by the dawn's early light..."
Какой-то "добрый самаритянин" завалил эту тварь! Да здравствует Америка!
Я искренне ненавижу расистов. Теперь моя чернокожая душа может быть спокойна. Еврейчика вот только жалко..."
Американец присел рядом с Изей.
- Как ты?
Изя отрешенно рассматривал старую схему метрополитена.
- Эй! Я, кажется к тебе обращаюсь?
Изя вздрогнул и непонимающе посмотрел на Джона.
- Простите, вы что-то сказали?
- Я спрашиваю, о чем задумался?
- Я хочу убежать.
Джон саркастически хмыкнул:
- От себя не убежишь.
- Как же я вас ненавижу, - Изя медленно повернулся и посмотрел американцу прямо в глаза.
Под напором бешеного взгляда Джон отступил на шаг назад.
- What is this?
Изя резко шагнул вперед и, дыша американцу прямо в лицо, прошипел:
- Твари! Все здесь подохнете. - Последующий за этим удар в пах стал для Джона полной неожиданностью.
- Shit!..
Джон, схватившись за ушибленное место, упал на колени и пропустил следующий удар, теперь уже в лицо.
Подавившись выбитыми зубами, Джон рухнул на грязный кафель платформы.
В бешенстве Изя нанес еще несколько ударов по ребрам.
- Да что вы творите, сволочи? - подскочивший сзади Иван изо всех сил пытался оттащить Изю.
Извернувшись, еврейчик попытался пнуть Ивана, но промахнулся и сам оказался в пыли.
- Совсем сбесились! - тяжело дыша, Иван прислонился к колонне.
- Убью гниду, - с трудом поднявшись, Джон направился в сторону ползающего в грязи еврея.
Получив удар тяжелым армейским ботинком, Изя взвыл и, стоя на четвереньках, ринулся прочь в сторону спасительной черноты тоннеля.
- Куда?! - Джон, прихрамывая на левую ногу, последовал за ним.
- Осторожно! - попытался остановить американца Иван, но не успел.
Джон спрыгнул с перрона и повалил на рельсы чуть замешкавшегося Изю. Яркая вспышка лишь на мгновение осветила станцию неоновым светом.
- Бля... рельсы-то до сих пор под напряжением.
Иван остановился на краю платформы и с отвращением посмотрел на то, что осталось от недавних конкурсантов.
- Эк их, - к Ивану подбежали Егор и Мари.
- Почему? - нервно всхлипнула Мари.
- Нам же лучше, дорогая. - Егор попытался обнять француженку, но та в ответ залепила ему звонкую пощечину. На мгновение глаза Егора бешено сверкнули.
- Не смей! - Иван сжал кулаки и сделал шаг вперед.
Егор злобно осмотрел двухметровую фигуру и, пробурчав себе под нос какое-то ругательство, отошел на другую сторону платформы.
Над станцией раздалась уже ставшая привычной трель колокольчиков.
- Конкурсант номер семь прекратил участие в состязании. Конкурсант номер два прекратил участие в состязании. Причина - кратковременный сбой в электроснабжении головного сервера. Подробности устанавливаются.
Мари подняла глаза к старинным сводам станции и что есть сил крикнула:
- Ненавижу!
- Успокойся, - Иван достал из кармана смятую пачку сигарет. - На вот, покури.
Девушка поглядела на чуть подрагивающие руки гиганта и судорожно затянулась...
APOKRYPHA
Конечно, камеры не могли передать смрадного запаха паленого мяса, но я и так представлял, чем там воняет. Насмотрелся за годы службы.
Ну, пипец, интеллигенция... Мочат друг дружку - за здорово живешь и хоть бы хрен. Сплюнув в стоящую рядом урну, я нажал кнопку вызова санитарной команды.
Над станцией раздалось нудное завывание сирены, вскоре со стороны эскалатора показались солдаты. Пока санитары грузили тела на носилки, армейцы быстро прочесали станцию и согнали оставшихся участников конкурса в центр перрона...
Жизнерадостно улыбаясь, Ван Джи приблизился к конкурсантам:
- Внимание! Итак, у нас осталось всего три участника. Финал конкурса входит во вторую стадию. С чем вас и поздравляю. Сейчас вам раздадут вещмешки. Солдаты лихо вытащили на перрон три армейских рюкзака.
- В мешках вы найдете все необходимое оборудование для проведения заключительной части конкурса. Разобрать снаряжение!
Писатели безропотно подчинились приказу.
День четвертый - вечер
Откровение Ивана
"Вчера после того, как военные убрались со станции, конкурсанты, мягко говоря, впали в депрессию. Все трое разбрелись по разным углам и принялись разгребать содержимое рюкзаков, так любезно предоставленных нам Ван Джи. Помимо консервов, туалетной бумаги, шерстяного одеяла и пачки презервативов, мне достался небольшой туристический топорик. Разглядывая оружие, я почувствовал на себе пристальный взгляд... "
В паре метров, укрывшись в тени колонны, стояла Мари.
- Чего тебе? - Иван посмотрел на девушку.
- Зачем нам раздали оружие? Они хотят, чтобы мы убили друг друга?
- Да нет. Это было бы слишком просто. И потом для убийства людям вовсе не нужно оружие, - Иван грустно усмехнулся. - Мы и так неплохо справлялись...
- Тогда я не понимаю, - Мари брезгливо разглядывала небольшой пистолет. - зачем?
- Знаешь, - замялся Иван, подбирая слова, - говорят, что заключительная фаза конкурса проходит с участием профессионального критика. Он должен отсеять слабых писателей...
- Так значит... - начала понимать Мари.
- Нам придется побороться за свои жизни. - Иван протянул Мари сигарету.
Девушка благодарно кивнула.
- Кто он - критик?
Иван задумчиво вглядывался в темноту.
- Точно не известно; так, отрывочные слухи и сплетни. Говорят, что критик - бывший модератор какого-то литературного портала...
Договорить Ивану не удалось. Тишину подземки разорвала длинная автоматная очередь.
- Началось, - Иван отбросил сигарету и бросился в темноту, вытаскивая из-за пояса топор...
APOKRYPHA
Иван истекал кровью. Жить ему оставалось от силы минуты две-три. Мари безуспешно пыталась зажать рукой страшную рану.
Я сделал максимальное увеличение на видео камере, чтобы лучше разглядеть этих двоих
- Вот ты и победила, - судорожно закашлялся Иван. - Рада?
- Нет! - Мари с ужасом смотрела в сторону тоннеля. - Он вернется.
- Успокойся. Все уже кончилось. Удачи тебе. - Иван перевел взгляд на видеокамеру. Казалось, он видит меня, сидящего за пультом, нервно сжимающего в руках джойстик управления камерой. - Береги ее.
- Не-е-ет! - гулким эхом покатился по подземелью крик Мари...
В который раз за последние дни над станцией послышался мягкий звон колокольчиков.
- Конкурсант номер один прекратил участие в состязании...
День пятый - 04-35
Откровение Мари
"... вот я и осталась одна. Всю прошлую ночь я думала - как мне поступить, хотя, наверное, просто оттягивала этот момент. Сейчас я уже точно уверена, что должна поступить именно так, а не иначе... Мне страшно, так хочется надеяться на чудо, но чудес не бывает..."
Со стороны тоннеля раздался протяжный скрежет.
Мари медленно поднялась и вышла на середину платформы - ее руки крепко сжимали небольшой пистолет... В этот момент камеры слежения начали выключаться одна за другой.
APOKRYPHA
Я до сих пор не мог отдышаться. Конкурс окончен. Сейчас на станцию спустятся военные, и Джи начнет выяснять, что случилось...
Я собрал все диски с записью финала конкурса и убрал в сейф, упаковав в армированный контейнер.
Последний раз взглянув на погасшие мониторы, я вышел из центра наблюдения, плотно прикрыв за собой дверь...
На перроне меня встречал улыбающийся Ван Джи:
- Ну, здравствуй! Наконец-то все закончилось. Как служба, солдат?
Я вытянулся по стойке смирно и отрапортовал:
- Рядовой Сергеев - официальный наблюдатель конкурса прибыл для несения дальнейшей службы.
- Откуда ты прибыл, солдат? - весело улыбнулся Ван Джи.
- С поста наблюдения, - я очень старался, чтобы мой голос не дрожал.
- Кстати, вам удалось выяснить, кто убил Гюнтера и что случилось с телами последних двух участников?
- Как раз в момент совершения убийств происходил фатальный сбой в работе сервера...
- Значит, записи нет?
- Только небольшой фрагмент, но на нем очень хорошо видно, как из тоннеля выползает какая-то тварь.
- Ну, что ж, тем лучше. Никогда не любил этих дармоедов-писателей. Я вас поздравляю, - Ван Джи посмотрел мне прямо в глаза. - По результатам финала литературного конкурса абсолютным победителем признан боец регулярной армии Сергеев.
Мне стало нехорошо.
- Но...
- Никаких возражений! - Ван Джи схватил меня за ворот и прошептал в самое ухо. - Или ты считаешь, что я не прав?
- Нет...
- Тогда ступай, начинай оформлять документы. - Я медленно двинулся в сторону эскалатора. - И писанину эту не забудь, может, пригодится...
На перрон, прямо к моим ногам, упала тоненькая тетрадка.
На залитой кровью странице можно было разобрать лишь несколько последних строчек:
"...больше всего на свете я люблю полевые цветы. Люблю их красоту и недолговечность. Люблю их запах - чистый, как летнее небо. Может быть, поэтому я так никого и не смогла полюбить. Потому что слишком часто видела, как умирает красота, как умирают цветы, на которые так похожа любовь...
23 октября. Mari."
- Да! Не забудь поставить там свой копирайт! - крикнул мне сержант.
***
Я поднимался по эскалатору и улыбался...
Прощай, Мари. Я никому не расскажу того, что увидел в последние минуты конкурса.
Никто и никогда не узнает, как перрон заволокла тьма, как одна за другой выключались камеры наблюдения, как я выбежал на платформу и увидел жуткое создание, чьи очертания лишь смутно напоминали человеческую фигуру. Никто не узнает, как это порождение бездны склонилось над телом Ивана, как, истошно крича, Мари всаживала пулю за пулей в эту мерзость, и как вся станция озарилась нестерпимым сиянием и тьма отступила.
Я никому не расскажу, как взявшись за руки, Мари и Иван уходили вглубь тоннеля - навстречу свету...
Прощай, Мари, чудеса случаются...
|
Главная