Человек…
     Он сидел за столом в расслабленной позе и отправлял в рот кусок бутерброда. Заработали зубы, обильно выделилась слюна, образовавшийся комок упал в желудок…
     - Да что ж ты впихиваешь мне эту дрянь?! – возмутился тот, рассуждая, приниматься ли вообще за такую работу. В конце концов, он решил, что нужно требовать нормальной пищи, но, а этой, раз она попала в него, нужно справиться.
     Желудок задумчиво заработал, изредка прислушиваясь к доносящимся ото всюду звукам. Размеренно билось Сердце, покашливали Лёгкие, жалостливо стонала Печень после вчерашней попойки, а по сосудам с весёлым гоготом носилась кровь. Сама по себе она ничего не значила, но в ней «проживали» миллионы Эритроцитов, Лейкоцитов и прочей мелкой дряни. Кстати, недавно среди Эритроцитов прокатилась волна смертности. Селезёнка, поставленная удалять из крови их безжизненные тела, уже не справляется!
     А где-то там наверху сидит огромная бесформенная глыба, именуемая гордо Мозгом и управляющая всем этим безобразием. Во всяком случае, Желудок отчётливо слышал его ворчание и мелкие поручения, которые нужно было тут же выполнять. Мозг устроился лучше всех! Он сидит, как ни в чём не бывало, в черепной коробке, информацию для него добывают Глаза, Уши и Нос. Сам он ничем определенным не занимается, только перерабатывает полученную информацию и отдаёт приказы!
     Желудок сердито переварил кусок хлеба. Стар он уже для такой работы. Вот и язвочка уже появляется. Нет, надо, надо что-то делать! А мозг тоже хорош! Раз командует, так приказал бы отказываться от вредной пищи. Да разве начальство когда-либо заботилось о своих подчинённых?
     Правое Лёгкое тяжелело, отдуваясь, накачало очередную партию крови кислородом. Тела в крови схватили кислород своими цепкими ручонками и умчались. Лёгкое давно уже переступило рубеж, когда могло без особого напряжения работать целыми днями. Оно уже почти отвыкло от чистого воздуха, наполняясь всё чаще дымом, которым также делилась с Эритроцитами. Может, поэтому они так погибают? Лёгкое не сильно задумывалось над этим. Как и его близнец.
     Вдруг что-то произошло. Кровь забурлила, тела понеслись с такой скоростью, что некоторым из них стало нехорошо.
     Желудок по-старчески воздохнул и проворчал:
     - Чего разбегались то?
     - Это… мы не… в общем… там того… этого, - попытался ответить ему один из Эритроцитов, попутно впихивая в него кислород.
     - Ясно.
     - Так ого!
     - Понятно.
     Левое лёгкое встрепенулось, зевнуло и сказало:
     - Да Сердце опять гулять пошло. В смысле, Мозг команду прислал, а тому Глаза передали. Словом, чего-то они там увидели.
     Под Желудком что-то заворочалось, захихикало, и тоненький голосок проговорил:
     - От любви никак Сердце трепещет. Ой, не могу…
     - Не можешь – так молчи, - огрызнулся Желудок.
     - Ой, а чего это молчать?
     - А того. Ты кто? Поджелудочная, так. Следовательно, должна мне подчиняться.
     Желудок, наконец, закончил работу и передал всё своё содержимое дальше, в Кишечник. Теперь пусть этот длинный забияка поработает.
     Сердце постепенно успокоилось, левое Лёгкое, находящееся под ним, только сочувственно вздохнуло. Эритроциты, обалдевшие от такого количества кислорода сразу, похватали его как можно больше. В результате досталось всем.
     Желудок уже более или менее перевёл дух и задумался над тем, чтобы отдохнуть, как Мозг подал ему сигнал о новых поступлениях. «Да что ж тебе неймётся?» - подумал Желудок и стал вырабатывать сок. Но тут его ждал неприятный сюрприз: вместо ожидаемой пищи в него полилась жгучая вода.
     - О, поздравляю, - съязвила Поджелудочная.
     - Не язви, тебе ведь тоже достанется!
     Кстати, по поводу язвы… Она разрослась до непростительных размеров и теперь болезненно напоминала о себе. Но водка литься не преставала.
     - Да закусывай де ты! – почти прокричал Желудок.
     Поджелудочная опять захихикала. Язва впилась острыми зубами в нежную стенку.
     Где-то внизу Печень пожелтела от дурных предчувствий.
     Селезёнка, тонкая, измаявшаяся, принимающая очередную порцию мёртвых эритроцитов, только сочувственно вздохнула. Работа, которую приходится делать ей, кажется приятным отдыхом, по сравнению с тем, что сваливается на Печень.
     Организм размеренно работал (Желудок был на грани того, чтобы отдать всё обратно, даже припугнул своего хозяина характерными спазмами, но потто м передумал). Скоро пришла очередь Печени, которая должна была очистить организм от вредных веществ.
     Бедная старушка напрягла сморщенные стены и заработала.
     Вместе с ней активно заработали мышцы ног. Весь организм встряхнуло. Поимо завертело в бешеном ритме.
     - Ааааа, - завопил тонким голосом Кишечник. – Желудок, принимай назад.
     И выдал остатки пищи.
     Желудок завопил чуть ли не громче, и судорожно принялся отдавать всё назад, некоторое время они толкали остатки пищи то в одну, то в другую сторону, в разгаре борьбы не замечая, что с Сердцем опять что-то твориться.
     Уставившись куда-то вдаль невидимым взором, оно беззвучно плакало. Несколько капелек крови, проходившей через него, упали слезами на Левое Лёгкое, которое замерло от неожиданности.
     Правое Лёгкое, увидев реакцию соседа, замерло тоже.
     Среди повисшей тишины, нарушаемой только редкими судорожными всхлипами Сердца, раздался гневный вопль Эритроцитов:
     - Да вы что, в самом деле! Лёгкие, мать вашу!.. Нашли время отдыхать! Кислород давайте!
     У Человека начиналось удушье. Его уложили на диван, расстегнули пуговицу рубашки под шеей, заботливо приложили холод ко лбу и груди.
     Мозг почувствовал, что что-то не так. Его отказывал питать кислородом, теперь стало холодно, а некоторые органы не выполняют его команд. Это был очень, очень плохой признак!
     Но сердце тоже почувствовало холод. Оно всхлипнуло последний раз и взяло себя в руки.
     Лёгкие переглянулись и вздохнули.
     - Ну, наконец-то, - проворчал один из Эритроцитов.
     Но лучше не стало. Мозг, получивший сразу и много кислорода, решил, что лучше всего на время отключиться от внешнего мира, что бы без проблем разобраться с ситуацией внутри.
     Глаза закрылись, в Ушах послышался гул, Нос перестал различать запахи.
     Человек потерял сознание.
     - Та-а-ак, - протянул мозг, и его вздох по нервам направился ко всем органам. – Это что же такое, а? Эй, вы двое. Что вы с этой пищей, словно она вам родная!
     - Да куда же её, - пискнул Кишечник. – Себе не возьму!
     - И что мне её, у себя хранить? – гневно вскричал Желудок.
     Поджелудочная захихикала так подленько, что Желудку захотелось её ударить.
     - У себя не надо, - ответил Мозг. – Сейчас включимся, и назад отправишь. Нечего тут… хм, а с вами что, близнецы? Что за крайности? сначала вы кислород вообще не даёте, потом даёте столько, что сойти с ума можно! А потом Эритроциты погибают! Малокровия дождаться хотите!
     Лёгкие хором ответили: «Нет…»
     - И что делать с вами?
     - Не виноваты они, - раздался голос.
     Мозг удивлённо поёрзал извилинами и спросил:
     - Что это такое с тобой, а? Не молодой организм-то уже, чтобы такие перепады устраивать.
     - Простите, - прошептало Сердце.
     - А что ты так плакало? – с участием в голосе спросило Левое Лёгкое.
     - Больно мне…
     - Да никаких раздражителей, вроде, - задумчиво проговорил Мозг. – Да я ведь тебе ничего не передавал, из-за чего болеть надо.
     - А мне всё равно больно, всё пропало… Ничего уже не будет!
     - Так ведь наш хозяин…
     - А что наш хозяин? Недели не прошло, чтобы водку не пил! Посмотрите. Желудок уже весь продырявленный! Лёгкие кашляют! А он ещё… Вот что недавно он увидел?
     - Да так, - замялся Мозг, - ничего особенного…
     - Да, ладно, само знаю. Бабу он увидел, из тех, чьи организмы пропащие. И на тебе! Взволновался! Низменно это всё…
     - Ну, - по старчески воздохнул Мозг, - не нам судить. Низменно – не низменно, это между людьми должно сбыть ясно. А мы организм, стало быть, органично должны работать. И интересовать нас должно лишь органическое…
     - Да? удивлённо переспросило Сердце. – А кто несколько лет назад приказы такие всему организму отдавал, что закачаешься! Что было тогда? Любить умел человек…
     - Да он и сейчас умеет! Смотри, как среагировал…
     - То же мне сравнение! Не любовь это! Это другое! Это вон туда кровь надо, вниз. А потому и мне побиться необходимо, чтобы крови толчок дать. Не будет больше любви…
     И оно снова заплакало.
     Мозг не нашёлся, что ответить. Он лишь молча включил сознание.
     Человек начал жить дальше.
     Организм заработал, как полагается, и лишь беззвучно плакало Сердце, сквозь слёзы делая свою работу.
     Но, в конце концов, оно не выдержало.
     - Что? Что случилось? – заволновался Желудок.
     Правое Лёгкое с удивлением посмотрело на Левое Лёгкое. То, в свою очередь, обратилось к Сердцу:
     - Сердечко, милое, работай, что же ты так! Ты же нас всех погубишь!
     Сердце побледнело от рыданий. Ему было всё равно.
     Оно просто отказывалось от крови.
     Ещё немного, и оно погибнет, а с ней и весь организм. Но ему было всё равно.
     Мозг, видя такое дело, ещё раз отключил сознание, и принялся уговаривать Сердце:
     - Не раскисай! Сколько ещё переживаний будет! Эх, да мы ещё поволнуемся! Если ты не станешь кровь принимать, то точно уже ничего не будет! Слышишь меня, ничего!
     Но Сердце уже слабело. Трудно стало даже плакать.
     Несколько судорожных спазмов – и оно остановилось.
     Человек был мёртв…