Иногда, чтобы победить, нужно пожертвовать собственной жизнью!

    
     Неожиданно в правый борт лодки ударил резкий порыв ветра, и она сильно закачалась на волнах. Из-за этого двум рыбакам пришлось схватиться за мачту, чтобы удержать равновесие.
     Погода сегодня была на редкость ясной и солнечной, так что рыбаки не побоялись оказаться в тумане, и с самого утра решили выйти подальше в открытое море. Но при этом они старались не выпускать из вида береговую линию.
     Из лодки можно было разглядеть мелководный пролив, за которым располагалась небольшая, но глубокая бухта. Ещё дальше, на возвышенности, находились несколько десятков жилых дворов, в том числе и самый большой из них, принадлежавший купцу Селвину.
     - Смотри, отец, что там плывёт? - спросил вдруг Эльфред и указал рукой в противоположную сторону. - Похоже на парусный корабль.
     Гальбред быстро оглянулся и далеко на севере увидел полосатый красно-белый парус, который приближался в их сторону.
     - ТЫ прав, сын. Это большой корабль, - ответил он и нахмурился, задумчиво вглядываясь в даль.
     Он надеялся получше разглядеть крупное судно, которое прежде никогда здесь не появлялась.
     — Интересно, чей он, и откуда приплыл? - сказал Эльфред. - Я первый раз вижу полосатый паруС.
     — Я тоже раньше таких не видел, но мне этот корабль почему-то не нравится. И я очень сомневаюсь, что купец Селвин ждёт его в гости.
     Думаю, будет лучше, если мы поскорее уйдём с его пути и вернёмся домой. Так что, сын, быстро ставь парус, а я пока вытащу сети.
     Не говоря больше ни слова, они взялись за дело.
     Когда Гальбреду удалось достать из воды последний улов, состоящий из нескольких рыб, Эльфред развернул лодку, и белый парус, наполнившись попутным ветром, погнал их к отдалённому берегу. Но, несмотря на то, что рыбаки дополнительно гребли двумя парами вёсел, большой корабль продолжал их догонять.
     Уже можно было разглядеть высоко поднятый нос судна, на котором находилась страшная деревянная голова дракона, широкий прямоугольный парус, Выступающий далеко за края бортов и множество длинных вёсел, Взмывавших над волнами подобно крыльям чудовища. А ещё отец с сыном заметили на самой вершине корабельной мачты круглый красный щит, который мог предвещать только неприятности. По крайней мере, Эльфреду так казалось.
     Необъяснимый страх подгонял рыбаков вперед, и Они гребли изо всех сил.
     Гальбред опасался, что им не удастся войти в пролив раньше, чем это сделают чужаки. Так что теперь оставалось надеяться лишь на удачу и на Господа Бога.
     Единственное успокоение рыбак находил сейчас в том, что люди на корабле – драконе не знали глубоководных проток в проливе. И хотя их судно не просто плыло, а будто скользило по воде, оно вряд ли сможет быстро войти в бухту.
     — Давай, Эльфред, поднажми, - сказал Гальбред сыну, который постепенно начал уставать и сбиваться с общего ритма гребли. - Нам бы только добраться до серого великана, а дальше мы легко уйдём от преследования.
     Глядя на гранитную скалу, которая возвышалась над морем с левой стороны пролива, рыбаки вскоре услышали приближающийся плеск воды и обернулись.
     Расстояние между их лодкой и судном чужаков быстро сокращалось, и сейчас они уже могли видеть лица людей сидящих за вёслами.
     Молодой рыжебородый человек с двумя косичками, стоявший на носу корабля рядом с драконьей головой, громко рассмеялся, а затем что-то прокричал, и ветер донёс до рыбаков его слова. Они были произнесены с ужасным акцентом, и Гальбред разобрал Только часть крика.
     — Эй, рыбак, стоять или мы топить твой лодка!..
     Вместо этого отец с сыном ещё больше налегли на вёсла, пытаясь всё-таки доплыть до серой скалы. В то же время у Гальбреда мелькнула мысль, что если лодка действительно будет потоплена, то ему вовсе не удастся расплатиться с купцом Селвином за такую потерю. С другой стороны, если они не успеют добраться до берега раньше чужаков, то викинги, наверняка, убьют не только купца, но и всех, кто окажет им сопротивление. А остальных заберут в рабство.
     Этого не должно было случиться, и потому Гальбред не хотел останавливаться.
     — Эй, рыбак, стоять или мы будем убивать тебя и твой мальчишка, - снова прокричал человек с корабля, и теперь его голос звучал намного ближе. - Я Рагнар хевдинг*, сын Харальда конунга*. Я обещать тебя не трогать, если ты остановиться и подняться на мой корабль.
     Гальбред снова не ответил и даже не обернулся, а Эльфред, напрягая все свои силы и продолжая грести, с тяжёлой отдышкой спросил:
     - Что будем делать, отец? Они, ведь, правда, могут нас убить. А, если мы остановимся…
     - Нет, сын, - резко прервал его Гальбред,- это плохие люди, и я не верю этому рыжему с косичками. Нам осталось совсем немного. Так что давай поднажми!
     В тот же момент человек на носу Корабля что-то прокричал на непонятном языке, и его гребцы ещё быстрее заработали вёслами. Ускорив своё движение, они начали обходить рыбацкую лодку с левой стороны.
     К бортам их судна были приторочены круглые щиты, обтянутые звериными шкурами и окованные металлом. За ними можно было прятаться от стрел в морском сражении.
     Теперь Гальбред уже не сомневался, что это боевой корабль северных людей. Но он отказывался в это верить, потому что боялся. Боялся за сына, за себя и за всю их семью, которая ничего не знала о надвигающейся опасности.
     Несмотря на то, что до мелководья у подножья скалы оставалось совсем недалеко, Гальбред уже понял, что они с Эльфредом не успеют туда доплыть. А, чтобы не столкнуться с большим судном, он задержал свои вёсла в воде, останавливая лодку. Затем крикнул:
     — Хорошо Рагнар сын Харальда конунга, я поднимусь на твой корабль. Но сперва ты скажешь мне, кто вы такие, куда и зачем плывёте?
     - Мне плохо говорить с тобой из далека, - громко ответил хевдинг, подходя к борту судна напротив рыбацкой лодки. - Я плохо слышать. Поэтому ты и твой мальчишка подниматься ко мне. Тогда будем говорить. Но, если ты отказаться, мы вас убивать.
     Рыжебородый ещё что-то сказал, и к нему быстро подошёл мужчина, державший в руках лук и стрелы. Он ухмыльнулся и подмигнул рыбакам, давая понять, что не промахнётся.
     Гальбред немного подумал и решил не рисковать, поскольку перечить хорошо вооружённым чужакам не имело смысла. Он кивнул и, нехотя, ответил:
     - Ладно, сын Харальда конунга, мы поднимемся к тебе на корабль. Но сначала дай обещание, что ты нас отпустишь.
     - Наш бог Один видеть, что я не хотеть вас убивать, - серьёзным тоном ответил Рагнар и приказал гребцам убрать часть вёсел, чтобы рыбацкая лодка могла приблизиться к судну.
     Как только деревянные борта с глухим стуком соприкоснулись, сильные руки чужаков втащили отца с сыном на корабль, но после этого не отпустили.
     Большинство мужчин здесь были светловолосыми и бородатыми. Кое-кто имел шрамы на разных частях тела. При этом все они носили хорошую шерстяную одежду с кожаными ремнями и серебряными пряжками. Некоторые были вооружены мечами и боевыми топорами, хотя рыбаки не представляли для них никакой опасности.
     По выражению их лиц трудно было понять, что они собираются делать, но Гальбред догадывался, что по первому приказу хевдинга они немедленно убьют и его, и Эльфреда. Поэтому рыбаки, насупившись, молча смотрели на Рагнара.
     Он тоже не спешил говорить. Потом сложил руки на груди и с ухмылкой медленно произнёс:
     - Что, рыбак, ты хотеть знать, кто мы такие?!. Я тебе отвечать...
     Мы викинги. Нас ещё называть норманны* или даны*.
     От этих слов по спине Гальбреда пробежал холодок, и он мельком взглянул на сына. Эльфред, наверняка, тоже слышал о чужестранцах, которые называли себя викингами. Он был явно испуган, и отец его прекрасно понимал.
     В битве с врагами викинги вели себя беспощадно, и сражались до последнего человека, защищая друг друга. А, если у них всё шло хорошо, то, после варварского разграбления жилых дворов, они быстро уплывали в свою далёкую страну, оставляя за спиной всеобщий страх и разорение.
     Поговаривали, даже, что среди данов есть люди-звери, которые в бою стоят двадцати воинов и в ярости сами могут победить до полусотни противников. Гальбред в это не очень верил, но он знал, что в жизни всякое бывает.
     — Чего ты хочешь, сын Харальда конунга? - спокойно спросил он у хевдинга, глядя в его холодные зелёные глаза.
     - Кто твой хозяин, рыбак? - спросил в ответ Рагнар, не отводя взгляда.
     — У меня нет хозяина. Я свободный человек.
     — А там, где ты жить, есть богатый купец и скот?
     — Нет, викинг, там живут только бедные рыбаки. И у нас мало скотины.
     — Ты хочешь меня обманывать? - грозно прикрикнул хевдинг, - Я хорошо знать, что на берег есть богатый купец и много рогатый скот. Мне сказать об этом пленный раб с этой земли, а ты меня обманывать!
     ТЫ будешь показать путь через пролив для мой корабль к твой берег. Тогда я сам смотреть, кто там жить! Понятно?..
     Гальбред, нехотя, кивнул. Он сразу догадался, что эти чужаки решили ограбить двор купца Селвина, а вместе с ним и все остальные дома, которые попадутся на их пути.
     — А, если я откажусь тебе помогать, что ты с нами сделаешь, северный человек? - неожиданно резко спросил он. - Ты убьёшь нас?
     - Нет, я убить только твой сын, - быстро ответил Рагнар.- и ты жалеть о свой глупый язык, когда мальчишка медленно умирать...
     - Не слушай его, отец, - тут же воскликнул Эльфред.- Они хотят убить наших людей и разорить их дома.
     Пусть лучше эти грабители убьют меня. А пока они будут проходить мелководный пролив, их корабль обязательно заметят с берега. И тогда!..
     Недовольно фыркнув, хевдинг ударил юного рыбака по лицу широкой мозолистой ладонью. И хотя удар был не очень сильным, Эльфред мог бы упасть, если бы сзади его не держал один из викингов с повязкой на глазу. Поэтому сын Гальбреда лишь повис на руках одноглазого дана и потерял сознание. Из разбитой губы потекла кровь.
     Гальбред попытался вырваться из крепкой хватки викингов, чтобы вступиться за сына, но чужаки были намного сильнее его. Поэтому от злости и негодования рыбак плюнул в лицо хевдинга.
     — Ах, ты, грязный свинья! - тут же возмутился другой викинг, стоявший поблизости, и замахнулся на Гальбреда мечом.
     Но прежде чем он успел что-либо сделать, Рагнар с размаху нанёс рыбаку мощный удар кулаком в челюсть, а левой рукой в живот. От этого Гальбред сначала откинулся назад, а затем согнулся пополам, хватая ртом воздух.
     — Пусть пока будет жить, - раздражённо сказал хевдинг и продолжил разговаривать с помощниками на своём непонятном языке.
     Когда Гальбред, наконец, отдышался, он посмотрел на сына. Теперь Эльфред лежал на палубе, раскинув в стороны руки, но по-прежнему был без сознания. Над ним стоял одноглазый викинг, сжимая в руках большую секиру. По приказу хевдинга он готов был в любой момент разрубить пленника на части.
     Затем Рагнар снова обратился к Гальбреду.
     - Если ты отказаться от мой требование, я приказать отрубить твой мальчишка руки, ноги и голова, а тебя выбросить в море в твой сеть.
     Один видеть, что я не буду тебя убивать. Это сделать вода и рыба.
     После таких угроз, у Гальбреда не оставалось никакого выбора. Но он решил вести корабль викингов через пролив как можно дольше, чтобы люди с берега успели заметить его красный щит и полосатый парус.
     К тому времени, когда пленник принял условия хевдинга, несколько чужаков уже забрали на борт судна весь рыбацкий улов, а лодку оттолкнули подальше от корабля. Было ясно, что грабители не отказываются даже от такой мелкой добычи, как рыба.
     К сожалению, надежды Гальбреда по поводу красного щита и паруса не оправдались.
     когда корабль викингов вошёл в пролив, они убрали не только парус, но и саму мачту, так что теперь их судно было трудно заметить из далека.
     Используя одни лишь вёсла, даны продвигались вперёд по самым глубоководным местам пролива, которые показывал им Гальбред.
     Он стоял рядом с Рагнаром хевдингом, который теперь держал рулевое весло, и периодически подсказывал ему нужное направление. Помимо этого, на носу корабля находился один из викингов, следивший за глубиной протоки по цвету воды. И, если бы рыбак вдруг попытался загнать судно на мель, его сыну пришлось бы худо.
     Несмотря на то, что Гальбред старался любыми доводами замедлить ход корабля, викингам не понадобилось много времени на прохождение пролива, И вскоре они оказались в бухте. Здесь было гораздо глубже, и гребцы ещё быстрее заработали вёслами.
     К большому удивлению рыбака, в этот момент по приказу Рагнара несколько человек поставили мачту с красным щитом на прежнее место и натянули три основных каната. Затем хевдинг повернулся к Гальбреду и спокойно сказал:
     - Мы не хотеть плыть к ваш берег как подлый трус. Мы хотеть, чтобы все видеть наш боевой красный знак. Тогда они знать зачем мы приплыть сюда.
     - Так, может быть, сын Харальда конунга, ты нас теперь отпустишь? - с надеждой спросил я и в очередной раз посмотрел на Эльфреда.
     Он уже давно очнулся но не двигался, с нескрываемым ужасом глядя на стоящего рядом одноглазого викинга с секирой.
     - Я не хочу, чтобы наши люди потом называли нас предателями, - тихо добавил Гальбред,- и только из-за того, что я решил спасти жизнь своему сыну. Отпусти нас, Рагнар.
     — Ты хотеть, чтобы я отпустить вас? - переспросил хевдинг и неожиданно рассмеялся. - Ты очень много хотеть, рыбак. Но я могу отпустить твой сын прямо сейчас, если он уметь плыть по воде!..
     Прежде чем рыбак успел ответить, Рагнар сделал знак одноглазому викингу, и тот, подхватив Эльфреда одной рукой, швырнул его за борт корабля.
     Гальбред рванулся вслед за сыном, услышав его короткий испуганный вскрик, и в последний момент увидел, как тяжёлое весло задело голову Эльфреда. После этого, он скрылся под водой, и больше не появился.
     Конечно, Рыбак знал, что его сын хороший пловец, но если удар пришелся в висок, то Эльфреду теперь ничто не поможет, и нет смысла вглядываться в волны бухты. Но, о чём бы Гальбред сейчас не думал, ему хотелось верить в чудо.
     В то же время в его душе начала закипать бессильная Ярость ко всем данам , и особенно к Рагнару. Этим жестоким людям ничего не стоило убить слабого беззащитного мальчишку, но Бог им этого не простит!..
     Гальбред крепко сжал кулаки и резко повернулся к хевдингу, глядя на него с нескрываемой ненавистью и презрением.
     Его беспечная ухмылка тут же превратилась в звериный оскал, и он медленно спросил:
     - Что такое, рыбак? Твой сын плохо уметь плавать?
     — Нет, дьявол, это ты его убил. Ты и твои бешеные псы, - закричал Гальбред в ответ, и раньше, чем кто-либо из викингов успел встать на его пути, бросился К Рагнару.
     У рыбака не было никакого оружия, но он готов был задушить врага голыми руками, а дальше будь, что будет...
     Впрочем, как бы он не старался, ему удалось нанести главному викингу лишь один удар, пока тот удерживал рулевое весло. А потом, не вставая с места, Рагнар ударил Гальбреда коленом в низ живота и тут же со всей силы добавил рукой в челюсть. Его кулак был таким же твёрдым и тяжёлым, как молот кузнеца. Поэтому рыбак потерял равновесие и рухнул на палубу под дружный смех гребцов.
     Рядом незамедлительно встал викинг вооружённый копьём, и прижал острый наконечник к груди Гальбреда.
     Теперь, когда его ярость немного поутихла, он хорошо понимал, что нападение на хевдинга было глупым и совершенно безнадёжным. Но своим единственным ударом он всё же смог немного облегчить себе душу. И сейчас рыбак удивлялся только тому, что Рагнар до сих пор его не убил, а вместо этого прорычал что-то на своём языке.
     Два человека тут же схватили Гальбреда за руки и ноги, раскачали над палубой и выбросили через борт корабля в воду.
     С шумным плеском рыбак погрузился в прохладные волны бухты, и на какой-то момент ему показалось, что он может утонуть из-за общей слабости во всём теле. Но потом он вспомнил о сыне и решил, что будет жить, пока не отомстит главному викингу за Эльфреда.
     Собравшись с силами, он вынырнул из воды и огляделся по сторонам.
     Берега бухты, в основном, были крутыми и обрывистыми, но в том месте, где находился причал с лодками пригорок плавно спускался в воду. Корабль викингов к нему уже почти приблизился, поэтому Гальбред поплыл в том же направлении. Он торопился домой.
     Подплывая к берегу на безопасном расстоянии от корабля викингов, рыбак наблюдал, как даны снимают с бортов свои щиты и, вооружившись, прыгают в мелкую воду. Они направлялись в сторону купеческого двора. Всего их было не меньше семидесяти человек.
     Дом купца Селвина стоял на пригорке, поэтому стражники издалека заметили подплывающее судно грабителей. Благодаря этому, старший дворовый стражник успел закрыть ворота изгороди и выставить на частоколе нескольких лучников.
     Если бы им удалось задержать северных людей хотя бы на полчаса, у Гальбреда появилась бы неплохая возможность спасти семью и соседей, живших дальше от берега. Впрочем, в этот момент с купеческого двора начал подниматься столб тёмно-серого дыма, предупреждающий всю округу о нападении врагов. Это было очень своевременно.
     Добравшись до мелководья, рыбак быстро двинулся к ближайшему кустарнику, а оттуда через небольшую рощу к домам рыбаков. И Когда он добежал до первого двора, там уже стали собираться мужчины, державшие в руках любое доступное оружие. С ними был один из стражников КУПЦА Селвина, который принёс настоящие копья. Это было совсем неплохо, если учитывать, что почти никто, кроме Гальбреда, не владел мечом.
     Стражник что-то быстро говорил, и многие мужчины согласно кивали, выкрикивая призывные слова. Они были готовы сразиться с врагами за свободу жён и детей.
     Группа рыбаков была не большой, но эти люди оказались не одиноки В своих стремлениях, поскольку наёмные работники Селвина и ремесленники из других дворов тоже собирались дать отпор грабителям -данам.
     Взяв одно из копий и перекинувшись парой слов с другими людьми, Гальбред узнал, что все женщины и дети ушли в лес, как только заметили сигнальный дым. Это сразу успокоило рыбака, и он побежал дальше к своему дому, чтобы вытащить из-за печки старый железный меч, доставшийся ему по наследству.
     Оружие отца было хорошо заточено и смазано свиным жиром для защиты от ржавления, так что в любой момент его можно было пустить в ход для защиты или нападения. Именно это рыбак сейчас и собирался сделать.
     Гальбред, не желавший умирать от рук простого дана, присоединился к большой группе мужчин, которых вёл за собой стражник Селвина. Отбившись от полудюжины грабителей, они сейчас торопились к купеческому двору, где уже развернулось настоящее кровавое сражение между викингами и людьми Селвина. Ничего подобного на этих берегах раньше не происходило, а теперь весь этот ужас рыбак видел собственными глазами, и принимал в нём участие.
     Некоторые чужаки были уже убиты лучниками купца, но и сами гибли один за другим от вражеских стрел. К этому времени викингам удалось окружить всю изгородь, и теперь они пытались перелезть через неё или сломать входные ворота.
     Гальбред с группой рыбаков и наёмных работников напал на данов внезапно, выбежав из лесных зарослей с воинственными криками. И, судя по реакции грабителей, они этого совсем не ожидали. Конечно, их отряд не мог сражаться на равных с викингами, но более опытный стражник Селвина приказал людям ощетиниться копьями, чтобы врагам труднее было контратаковать.
     Когда десяток чужаков повернулись к ним лицом, прикрываясь щитами, и встретили нападение, Гальбреду, каким-то образом, удалось ткнуть одного из врагов копьём. Он попал викингу в горло, и тот с булькающим хрипом повалился на землю. Это была первая победа рыбака, но никакой особой радости он при этом не испытал. Сейчас было не до того.
     Рядом от ударов копий упали ещё три дана, и в какой-то момент показалось, что чужаки отступят под таким натиском местных жителей. Но затем к группе викингов подошла помощь, и они, свирепо рыча и кусая края щитов, перешли в контратаку с нечеловеческой яростью.
     Они размахивали мечами и секирами направо и налево, без особого труда отбивая оружие наёмных работников и хладнокровно расправляясь с теми, кто уже не мог оказать сопротивление. Поэтому некоторые люди запаниковали и бросились бежать, несмотря на призывные крики купеческого стражника, возглавлявшего отряд. А, когда один из викингов снёс ему голову с плеч боевым топором, он навсегда умолк, и его оборванный крик тут же потонул в общем шуме сражения.
     Глядя на эту страшную картину, Гальбред едва успел увернуться от оружия одноглазого викинга, который выбросил Эльфреда с корабля в море. Чужак тоже узнал рыбака и злорадно осклабился, крикнув какое-то слово на своём непонятном языке.
     В ответ Гальбред попытался проткнуть врага копьём, но опытный дан смог обрубить его наконечник и обратным движением замахнуться на рыбака секирой. Быстро отскочив в сторону, Гальбред резко ударил древком копья под колени одноглазому, и когда тот пошатнулся, рыбак вонзил в его бок острый меч. Викинг удивлённо вскрикнул, потом выронил из рук секиру и медленно повалился на землю.
     Не теряя больше времени на бой с простыми викингами, Гальбред торопливо двинулся к воротам изгороди купеческого двора, которые были почти пробиты мощными ударами тяжёлого бревна. Одни враги орудовали этим тараном, а другие прикрывали их щитами от стрел оборонявшихся.
     Там же рыбак заметил рыжебородого Рагнара с длинным мечом в руках. Как раз, он то и нужен был сейчас Гальбреду больше всего. Он хотел добраться до хевдинга и сразиться с ним один на один.
     Разумеется, рыбак не был уверен в своей победе над главным викингом. И всё же, он надеялся, что ему удастся хотя бы ранить Рагнара, и тем самым отомстить за гибель сына.
     В этот момент на врагов неожиданно напал ещё один отряд местных жителей под предводительством кузнеца, а из разбитых ворот купеческого двора вышли стражники Селвина, которых осталось всего несколько человек.
     Несмотря на подкрепление, силы двух сторон были явно не равны. Викинги оказались более опытными и сильными войнами, чем защитники этой земли. Так что постепенно враги стали теснить стражников купца вглубь двора, а остальных людей обратно в лес, откуда те пришли.
     Когда Гальбреду с трудом удалось отбиться от очередного дана, он сразу же направился к Рагнару, который сейчас одновременно сражался с двумя стражниками. Хевдинг первым пробивал себе путь к дому Селвина и его богатствам.
     Гальбред видел, как он без особых хлопот ударом длинного меча разрубил от плеча до пояса одного из стражников. И прежде, чем главный викинг успел убить второго, рыбак громко крикнул:
     - Стой, сын Харальда конунга! Сразись лучше со мной!..
     Ты виновен в смерти моего сына, и я вызываю тебя на поединок.
     Рагнар тут же отпрыгнул назад от последнего противника, чтобы держать его на расстоянии, и быстро оглянулся.
     - Рыбак, ты хотеть биться со мной? - изумился хевдинг, не выпуская из вида стражника.
     - Да, викинг, потому что ты приказал выбросить моего сына в море под вёсла гребцов! И они убили его!..
     - Твой мальчишка плохо плавать, и он просто утонуть. Но я не хотеть вас убивать. Один видеть, что я говорить правда. Поэтому уходи... если ты хотеть жить.
     - тогда Ты трус, Рагнар, если не хочешь со мной сразиться. Потому что, в любом случае, ты погубил моего сына, и я хочу тебе отомстить!
     Подобное обвинение в трусости было худшим оскорблением для любого человека, и могло вызвать ярость даже у самого слабого мужчины, не говоря уже о таком сильном воине, как викинг.
     Гневно Выкрикнув какое-то ругательство на своём языке, хевдинг бросил в стражника свой щит и сквозь зубы произнёс:
     — Я не трус, рыбак. И я не убить тебя раньше, потому что ты не иметь в руках Оружие. А для викинга убить беззащитный человек, значит не добавить себе много честь. Я не хотеть, чтобы твой сын утонуть, но теперь и ты умереть от мой меч.
     Взглянув на его оружие с блестящим окровавленным лезвием и серебряной рукоятью, Гальбред подумал, что меч Рагнара действительно предназначен для того, чтобы убивать. Но он всё же не дрогнул и поднял собственное оружие.
     Когда они приняли боевую стойку, крепко сжимая в руках мечи, главный викинг позволил рыбаку напасть первым, и Гальбред незамедлительно атаковал.
     Скорее всего, хевдинг не ожидал, что простой деревенский рыбак может владеть мечом, как настоящий воин. Поэтому ложным выпадом Гальбред смог на мгновение отвлечь внимание Рагнара, а потом зацепить лезвием его правую руку повыше локтя. Из широкой раны брызнула кровь.
     Рыжебородый викинг вскрикнул от боли, но тут же прикусил нижнюю губу, перехватил меч левой рукой и с рычанием бросился на рыбака, нанося удары с разных сторон. Гальбред, как мог, отбивался от них, хотя делать это было очень трудно. Впрочем, для него теперь ничто не имело значения, ведь он уже ранил хевдинга, а значит, в какой-то мере отомстил ему за Эльфреда.
     Если бы Гальбреду удалось одолеть Рагнара в полной мере, это, наверняка, принесло бы значительную пользу в борьбе с врагами-грабителями. Но, к сожалению, у рыбака не было практически никаких шансов против викинга, который умел с одинаковым мастерством сражаться обеими руками.
     Постепенно силы Гальбреда начали таять, и за короткое время он получил несколько резаных ран от меча разозлившегося хевдинга. Викинг непрерывно наступал на рыбака, периодически оставляя на его одежде и теле кровавые следы. Гальбреду приходилось отходить назад до тех пор, пока спина не упёрлась в деревянную изгородь купеческого двора. Теперь отступать было некуда, и он понял, что смерть его рядом...
     Собрав остаток мужества, Гальбред оттолкнулся от частокола и в очередной раз отразил оружие главного викинга. Затем попытался рубануть мечом по его шее, но это было напрасно. Как и следовало ожидать, Рагнар успел пригнуться, после чего на отмашь ударил мечом по груди рыбака.
     Гальбред мгновенно ощутил как острое лезвие врага рассекло одежду, плоть и рёбра, а по животу потекла горячая кровь. Ужасная боль обожгла верхнюю часть тела, но из горла вырвался только стон.
     - Отец! - внезапно откуда-то раздался взволнованный крик Эльфреда.
     В первый момент рыбак подумал, что ему почудился этот голос или он донёсся из другого мира, но хевдинг тоже удивлённо замотал головой в поисках кричавшего мальчишки.
     Воспользовавшись замешательством викинга, Гальбред неожиданно выбросил вперёд руку с мечом и его острие легко вошло под рёбра главного врага. Дёрнувшись от резкой боли, рыжебородый викинг ошарашено уставился на побеждённого рыбака, и спустя мгновение рухнул ему под ноги.
     Гальбред добился своей цели и полностью отомстил Рагнару за сына. Или просто убил чужака, желавшего ограбить эту землю.
     Истекая кровью и тяжело хрипя, он вдруг почувствовал непреодолимую слабость во всём теле. Затем выронил из рук ставший неподъёмным меч и упал на землю возле мёртвого хевдинга. Лежа на прогретой Солнцем земле, Рыбак смотрел мутным взором на бегущего к нему Эльфреда. Это действительно был его сын, и он был жив...
     - Отец, отец, - как помешанный повторял Эльфред, опустившись рядом на колени, и не обращая внимания на продолжающееся за его спиной сражение.
     - Что ты тут делаешь, сын? - тихо спросил Гальбред и закашлялся, когда на его губах выступила кровавая пена.
     - Я везде искал тебя, пока один из рыбаков не сказал, куда ты отправился. И я сразу прибежал сюда, чтобы помочь.
     - Но, как тебе удалось выжить? - всё ещё не веря своим глазам, Гальбред взял руку сына холодеющими пальцами. - Тебя ведь ударило тяжёлым веслом, и ты потом не вынырнул!..
     Нет, отец. Весло лишь задело моё ухо, а вода смягчила удар. А потом я просто нырнул поглубже, чтобы какой-нибудь дан не выстрелил в меня из лука.
     Я проплыл под кораблём и оказался с той стороны, куда никто не смотрел. А потом я видел, как ты напал на Рагнара и, как тебя выбросили за борт. Но между нами было очень большое расстояние, так что я не смог до тебя докричаться и сам поплыл к берегу.
     - Ты молодец, Эльфред, и ты хороший сын, - едва слышно пробормотал рыбак, чувствуя приближение смерти. - Возьми мой меч и беги в лес. Теперь ты единственный защитник и кормилец нашей семьи. Ты должен позаботиться о своей матери, сестре и младшем брате.
     Прощай, сын…
     Гальбред последний раз взглянул на тёмно-голубое небо и яркое слепящее Солнце, потом шумно выдохнул воздух и замер с открытыми глазами...
     Юный рыбак с трудом проглотил подступивший к горлу ком и вытер рукавом рубахи навернувшиеся слёзы. Горевать было некогда. Вместо этого он торопливо огляделся по сторонам.
     Селвин с двумя старшими сыновьями стоял на крыльце дома и бился на мечах против нескольких врагов, защищая свою семью. Но Эльфред знал, что у купца нет никаких шансов, и очень скоро весь его двор будет разграблен, а сам он, наверняка, погибнет.
     СВирепых викингов оставалось ещё очень много, и они практически подавили сопротивление местных жителей. Однако, в пылу боя, они даже не заметили, что лишились своего хевдинга.
     По всюду лежали окровавленные тела стражников, рыбаков, наёмных работников и грабителей-данов. Но живые враги не обращали внимание на мальчишку, сидевшего неподалёку от частокола возле двух трупов. Поэтому лезть им под руку сейчас не стоило.
     Подхватив с земли помимо отцовского меча ещё и дорогое оружие Рагнара, Эльфред побежал к выходу со двора под прикрытием редких кустов. Снаружи, за разбитыми воротами изгороди не было уже никого, кроме убитых и тяжело раненых. Большинство из них были деревенскими жителями, но в ближайшее время им никто не сможет помочь.
     Сын рыбака покрепче взял рукояти двух тяжёлых мечей и. не оглядываясь, бегом направился в лес, чтобы отыскать свою семью. Она тоже нуждалась в помощи.