Рецензия Александра Лаптева

Млечный Путь
Сверхновый литературный журнал, том 2

    на фантастический рассказ «ГРИБЫ»
    Игоря Простоквашина


    Рассказ мне понравился. И я уверен, что он понравится всем читателям с научным складом ума, с аналитическим мышлением. «Чистые» филологи, быть может, этот рассказ покритикуют за излишнюю наукообразность, присутствие научных терминов (алколойды, галлюциногенные соединения, катализаторы саморефлексии, зеркалатор и проч). Но вся эта фразеология оправдана главной идеей рассказа. Я воспринял этот рассказ как добродушную сатиру на учёных (с одной стороны) и на теорию эволюции – с другой. Рассказ «Грибы» – щелчок по самолюбию Homo Sapiens. Ведь мы так гордимся своей исключительностью, своим превосходством над всем животным миром. Некоторые и вовсе отказываются признавать родство, брезгливо открещиваясь от наших ближайших родственников – обезьян. А заодно и от всей многотрудной и великолепной эволюции мыслящей материи, от бесчисленного количества экспериментов, от упорного восхождения к вершинам разума. И мало кому приходит в голову простая мысль о том, что выделение человека среди животного мира могло быть случайным! Ну оказались у наших далёких пращуров задние лапы длиннее передних, ну спустились они с деревьев на землю (а могли бы и не спускаться – лесов не стало в Африке, вот и пришлось кочевать по грешной земле!). В результате эволюция пошла известным нам курсом. А если бы сложилось как-нибудь иначе – вмешалась какая-нибудь мутация, упал огромный метеоритище, повысилась радиация или, деревьев побольше наросло – кто бы теперь был царём природы? Этого никто не знает. Даже и думать об этом не хочется. А вот автор рассказа «Грибы» — задумался. И высказал свои соображения в остроумной форме. Конечно, какой-нибудь учёный обвинит его в легковесности или даже абсурде. Но ведь дело не в строгой доказательной базе. Фантастический рассказ – это не диссертация! На то он и рассказ, чтобы в гротескном виде выставить какую угодно идею, со всех сторон рассмотреть ситуацию, которая могла случиться при определённых (самых невероятных) условиях. Главное, чтобы сама идея имела право на существование. А идея альтернативной генеалогии мыслящей материи (назову её так для удобства) – имеет все права на существование. Эту идею никто не сможет оспорить, поскольку почти все учёные уже согласились с тем, что эволюция развивается вслепую, идёт буквально на ощупь, действуя методом проб и ошибок. И признанные фантасты очень хорошо это понимали. Достаточно вспомнить знаменитый рассказ «И грянул гром» Рэя Брэдбери (а также очень интересное развитие этой темы в повести Павла Амнуэля «И сверкнула молния», опубликованной в двадцатом выпуске «Млечного пути»). И художники понимали тоже. У Сальвадора Дали, кажется, есть очень экспрессивная картина. На ней показан неудержимый поток живых существ, который катится, не разбирая дороги, куда-то вдаль, а когда у него на пути встают преграды или провалы, то существа валятся в эти обрывы, там гибнут, и затем неудержимый поток продолжает свой путь уже по горе из трупов, как по мосту.

    В рассказе «Грибы» учёные ставят эксперимент – проводится своего рода компьютерное моделирование – кто быстрее разовьёт свои мыслительные способности: обезьяна или осёл? (При ряде допущений (а допущением как раз являются «растительные алкалоиды», способные активизировать работу мозга). Само по себе такое моделирование на «зеркалаторе» — уже интересная находка. Но для автора это не главное. А главное – это неожиданный результат, согласно которому осёл оказывается гораздо умнее обезьяны. И вот здесь нам всем есть, над чем задуматься!
    Я понимаю, что не всем понравятся такие «шуточки». Но в этой шутке присутствует изрядная доля трезвого взгляда на самих себя, да и на окружающий нас мир. За эту вот смелость я бы поставил автору наивысший балл. Но кроме собственно смелости и оригинальной идеи, автора можно похвалить за ясный стиль, которым написан рассказ.
    Опять же, кому-то стиль покажется не таким уж и ясным, и не всегда естественным. Но это уже дело индивидуального вкуса. У каждого свои критерии. В связи с этим я позволю себе высказать несколько самых общих взглядов на природу литературного стиля.
    Излагая ту или иную идею, все мы (пишущие) должны максимально облегчить читателю её восприятие. Теоретики литературного стиля так раскладывали эту задачу: внимание читателя есть величина постоянная. Эта величина как бы делится на две части: первая часть уходит на понимание текста (разбор терминов, сложных предложений, метафор и прочих штук), а вторая часть внимания расходуется непосредственно на усвоение основной мысли, выраженной в тексте. И тут прямая зависимость: чем труднее разобраться с терминологией, тем меньше сил остаётся на усвоение непосредственно смысла. И, соответственно, наоборот. Спенсер называл это явление «сбережением внимания». Слишком длинные и путанные предложения вызывают у читателя отвращение (а у некоторых священный ужас, как у Гоголевского Петрушки, который читал какие угодно книги и радовался, когда из букв получалось какое-нибудь слово, «которое иной раз чёрт знает, что и значит»). И наоборот, простые и ясные словесные конструкции легко ложатся на сердце.
    Хорошо об этом сказал Пастернак:

    «В родстве со всем, что есть, уверясь
    И знаясь с будущим в быту,
    Нельзя не впасть к концу, как в ересь,
    В неслыханную простоту».

    Быть может, он имел какую-то другую простоту, но я понял это почти дословно. Здесь нет нужды приводить в пример Чехова – это стало уже общим местом. Да и не обязаны все любить Чехова. Так же как и Шаламова, который довёл принцип краткости до предела (в своих «Колымских рассказах»). Это невероятная концентрация мысли, эмоции на таком скудном пространстве, что дух захватывает.
    Но вернёмся к рецензируемому рассказу. Далее речь пойдёт о его стилистике, и уже можно догадаться, с каких позиций я буду её оценивать. Именно: с позиций простоты, ясности, прозрачности, лёгкости восприятия, соответствия мысли и формы, «сбережения внимания читателя».
    Вот начало рассказа:
    «Ничто так не выбивает из колеи американца, как невозможность сходу определить, на сколько миллионов тянет человек. А человек стоял посередине Таймс-сквер, одаривал широкой улыбкой всех желающих и ничего не подозревал о сумятице, которую вносил в умы ньюйоркцев, спешащих по своим делам. Холодный, леденящий тело и душу ветер дул со всех сторон, не давал дышать и с легкостью проникал под шелковую рубашку, превращая ее в трепещущий парус. Элегантные твидовые брюки и модные кожаные туфли свидетельствовали о некотором достатке моложавого господина со светлой кучерявой шевелюрой, но отказывались выдать его размер».
    Это пример хорошего стиля, ясной структурированной речи. Сразу заданы ритм и тональность. Лёгкая ирония, игра слов, точно расставленные акценты. Как бы между делом набрасывается портрет героя. Всё легко и непринуждённо. Читать такой текст приятно.
    А вот и концовка рассказа:
     «Назавтра, в назначенный час, когда все были в сборе, Борис привычным движением запустил зеркалатор, и на его экране возник осел, такой маленький ослик, очень похожий на Иа... Борис победно взглянул на Тарасова. Глаза Михаила горели, он все понял.
    – Поехали! – сказал он, и Борис запустил грибную программу.
     Результат оказался тем же – осел начал мыслить, только случилось это уже на семнадцатой минуте!..»
    Первое предложение длинное, но хорошо структурированное, с наглядным образом (ослик Иа). И сразу за этим длинным предложением следуют два коротких, очень ёмких и энергичных: «Борис победно взглянул на Тарасова. Глаза Михаила горели, он всё понял».
    Затем следует команда из одного слова. Затем сообщается о том, что программа запущена. И – конечный результат, который ошеломляет своей парадоксальностью.
    Это и есть тот лаконизм и та наглядность, о которых я говорил выше. Исаак Бабель в своём рассказе «Ги де Мопассан» выразился о литературном стиле в таком духе: «Тогда я заговорил о стиле, об армии слов, об армии, в которой движутся все роды оружия. Никакое железо не может войти в человеческое сердце так леденяще, как точка, поставленная вовремя».
    Вот эта «точка, поставленная вовремя» — это великое искусство. И автор рассказа «Грибы» продемонстрировал, что он владеет этим искусством.
    Нет нужды подробно разбирать стилистику всего рассказа. Мне импонирует манера письма Игоря Простоквашина. Но всё же, есть отдельные фрагменты, с которыми я бы ещё поработал.
    Такой, например:
     «Ну, конечно, не все так просто: слопал грибов и готово...»
    Или такой:
     «Галлюцинации расшатали подсознание, пока в нем не образовалась маленькая зона, которая попыталась взять управление на себя».
    А вот фрагмент диалога, в котором один из героев повторяет сентенцию, ставшую уже банальной:
     «– Шучу, шучу я. Но в каждой шутке есть доля шутки».

    А теперь ещё немного рассуждений общего порядка.
    В рассказе не должно быть ничего лишнего. Фразу нужно строить предельно экономно, отсекая от неё всё, что затрудняет её восприятие. Я не призываю к упрощенчеству. Ни в коем случае не нужно себя заранее ограничивать, накидывать узду на свой темперамент. Но давая себе полную свободу, нужно держать в уме основные принципы литературного письма. Даже там, где можно и должно применить длинное предложение со множеством метафор и сравнений, с перекличками и сложными ассоциациями, — всё равно мы должны понимать, что это делается исключительно для повышения информативности письма, для создания какого-либо образа, для усиления эмоционального воздействия на читателя; мы должны быть уверены – что это оптимальный вариант подачи информации. Тут включается и другая сторона дела: монотонность утомляет и усыпляет. Необходимы перебивы ритма, разнообразие стиля, сгущения и разрежения действий, акцентирование на чём-либо, подробное описание существенных деталей и беглое перечисление второстепенных. Чередование длинных и коротких предложений, выход из автоматизма восприятия, выпячивание отдельных характерных черт и максимальная образность – вот примерная характиристика хорошо сбалансированного стиля. (Я тут не говорю об умении автора адекватно выражать свои мысли, а также о его грамотности – это подразумевается само собой).
    Но на этом я остановлюсь. Рецензия уже превысила по объёму сам рассказ, а это хороший знак. Это значит, что рассказ заставляет всерьёз задуматься, и диапазон размышлений может быть достаточно широк.
    С чем я автора и поздравляю!

    Лаптев Александр

    16.08.2009 г.