Н. В. Гоголю — из XXI века с любовью
    
     Из новостей электронного книгоиздания:
     «“Сделай сам!” — издательским домом “Писарь” разработана программа адаптации литературного текста применительно к вкусам современного читателя. Расширение текстового пространства, усиление динамики событий, разбивка на необременительные абзацы, привлечение лучших образцов из бестселлеров последних лет — к вашим услугам...»
    
     * * *
    
     Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! Всмотритесь в нее.
     — Я — «Сокол»! Я — «Сокол»! Захожу для бомбового удара!
     — Берегись! Они на хвосте!
     — Где истребители?!
     Трассы пуль распороли темень. С середины неба глядит месяц. Необъятный небесный свод раздался, раздвинулся еще необъятнее. Горит и дышит он. Зарево над ядерным могильником, в который превратилась Диканька, заставило мир содрогнуться. Кони всадников Апокалипсиса топчут луга. Пришел их день! — черный, убийственный день без солнца. Земля вся в серебряном свете радиации; и чудный воздух и прохладно-душен, и полон неги, и движет океан благоуханий — горящая плоть, паленая резина, солдатский пот.
     Божественная ночь! Очаровательная ночь!
     Ночь мечей и копий!
     Недвижно, вдохновенно стали леса, полные мрака, и кинули огромную тень от себя.
     — Ариэль! Что там, во мраке?
     — О-о! Это орки! Они прячутся в тени!
     — Руби!
     — Коли!
     — Выпускай им кишки!
     — Топи их в пруде!
     Тихи и покойны эти пруды; холод и мрак вод их угрюмо заключен в темно-зеленые стены садов. Колышутся на дне белые лица утопленников. Лишь изредка маг-некромант поднимет их для гиблого дела — и распухшие, укрытые доспехами из вцепившихся раков, неумолимые трупы идут исполнять приказ. Призраками скользят они меж деревьев. Девственные чащи черемух и черешен пугливо протянули свои корни в ключевой холод и изредка лепечут листьями, будто сердясь и негодуя, когда прекрасный ветреник — ночной ветер, пахнущий соляркой танков и кожей доспехов, подкравшись мгновенно, целует их.
     Весь ландшафт спит.
     Не спят лишь роботы-десантники. Оставив трюмы космобота «Неистовый», лязгающей гурьбой идут они покорять Землю. А вверху все дышит, все дивно, все торжественно. А на душе и необъятно, и чудно, и толпы серебряных видений стройно возникают в ее глубине. Рушатся города. Монстры пожирают блондинок. Эльф выхватывает верный кольт 45-го калибра. Черный Владыка наводит морок на цитадель, охваченную страхом. Божественная ночь!
     Очаровательная ночь!
     Зомби тянут руки к окнам хат, откуда пахнет теплой кровью. Мертвецы хотят, чтобы царство смерти раскинулось до самого горизонта. И вдруг все ожило: и леса, и пруды, и степи. Ожило — но ненадолго! Сыплется величественный гром украинского соловья, и чудится, что и месяц заслушался его посереди неба... Нет! это не соловей! Это гром плазмотронов линкора «Батюшков». Снижаясь, он уже готов присоединить Диканьку к Российской Космической империи! Нейроизлучатели накрыли территорию; искусственный сон охватывает местных жителей. Как очарованное, дремлет на возвышении село. Еще белее, еще лучше блестят при месяце толпы хат; еще ослепительнее вырезываются из мрака низкие их стены. Еще ярче пылают скирды сена, подожженные из огнеметов.
     Песни умолкли. Все тихо.
     Благочестивые люди уже спят. Некоторые партизанят в окрестных лесах. Кое-кто превратился в мутантов. Где-где только светятся узенькие окна. Перед порогами иных только хат запоздалая семья совершает свой поздний ужин.
     Свой последний ужин.
     — Да, гопак не так танцуется! То-то я гляжу, не клеится все. Мир рухнул, кругом бои, Ктулху вышел из глубин. Что ж это рассказывает кум? А ну: гоп трала! гоп трала! гоп, гоп, гоп! — так разговаривал сам с собою подгулявший мужик средних лет, танцуя по улице с автоматом подмышкой. — Ей-Богу, не так танцуется гопак! Что мне лгать! ей-Богу, не так! А ну-ка длинной очередью по взводу звездной пехоты! А ну: гоп трала! гоп трала! гоп трала! гоп, гоп, гоп!
     — Вот одурел человек! Так и палит во врага! Добро бы еще хлопец какой, а то старый кабан, детям на смех, танцует ночью по улице! — вскричала проходящая пожилая женщина, неся в руке солому и ржавый протазан. — Ступай в хату свою. Пора спать давно!
     И все, кто остался жив, заснули.
     Знаете ли вы украинскую ночь?