Заглянувший в глаза медведю
     больше не сможет спать спокойно.
     Индейская пословица.
    
     Это было около года назад, осенью. Я возвращался из небольшой деревушки под Первоуральском с дачи бывшего однокурсника. Ещё со студенческих времён у нас появилась традиция съезжаться всей честной компанией к нему на день рождения. Так было и в этот раз. Прикатили мы туда в пятницу, бурно праздновали всю ночь и следующую ночь тоже, а в воскресенье вечером, стоило только включить телефон, чтобы позвонить любимой, меня подцепил начальник и срочно вызвал на работу. Вообще-то на понедельник отгул был, но... И всё бы ничего, но ехать надо было не домой, а в Тюмень. Хорошо, что с утра в меня спиртное просто не полезло. Делать нечего, после бурного прощания с друзьями, пожелания всяческих благ, обещаний писать-звонить и появиться на даче на следующий день рождения, я тронулся.
     Моя старенькая тойота весело прыгала сначала по ухабам деревенской грунтовки, а потом по «ровному» асфальту до города. Честно говоря, это веселье утомило меня довольно быстро, после нашей дружной пьянки чувствовал я себя не очень, да и спали мы немного за прошедшие сутки.
     И вот, выезжаю я из Первоуральска и вижу... стопщика! А точнее стопщицу. Раньше я сам автостопом ходил всё время, а, когда появилось своё авто, стал подбирать всех, кого видел. Да, только сев за руль, я понял, насколько же остро бывает нужно, чтобы кто-нибудь говорил рядом, не важно о чём, лишь бы глаза не закрывались. А тут ещё и девушка!
     Я остановился, она добежала до машины, открыла дверь и сказала:
     - Здравствуйте, я в Тюмень, подбросьте куда попутно.
     - Я туда же, садитесь. Бэг кидайте на заднее сиденье.
     Девушка выглядела, мягко говоря, не ахти: глаза впалые, под ними почти чёрные круги, сама бледная - нездоровый вид, одним словом. К тому же вместо причёски было что-то невообразимое, частью собранное в хвостик, частью свободно свисавшее по бокам головы. Сразу бросилось мне в глаза, что на куртку пришиты СОПы (светоотражающие полосы). Сама куртка светло-серая, такая не будет особенно сильно пачкаться в дороге, и днём её заметно на фоне обочин и облетевшего леса. На ногах ботинки на толстой подошве и тёплые широкие штаны, совсем не подчёркивающие фигуру, что весьма важно для стопщицы-одиночки. Стало ясно, девушка на трассе не в первый раз.
     Какое-то время мы ехали молча, потом у неё зазвонил телефон. Не люблю слушать чужие разговоры, но куда из машины деться.
     - Алло.
     - Остановиться? - спросил я чуть слышно.
     - Нет, - ответила она шёпотом и продолжила разговор: - Я уже возвращаюсь... Да... Нет, Али, я не могла его ждать и ехать обратно... Да, нужны были деньги… Да не могла я его ждать! Я сразу... да, в этот же день двинулась дальше… Нет, сейчас всё в порядке… и со мной всё хорошо… Нет, минимум двое суток отсыпаться. Я две недели туда-обратно моталась!.. Имей совесть, не меньше! Мы договаривались? Ну вот, я укладываюсь как надо. …Ну всё, до скорого.
     Я был рад, что появился повод начать разговор.
     - Хозяин?
     Было темно, но её взгляд заставил меня поправиться:
     - Начальство?
     - Работодатель, так скажем.
     - А кем вы работаете?
     - Экспедитором.
     Я задал ещё пару вопросов, отвечала она неохотно, а потом спросила:
     - А чем вы занимаетесь?
     -Я работаю в арт-агентстве. Организуем выставки, показы.
     - А сейчас откуда едете?
     - Да вот, ситуация дурацкая получилась: вызвали на работу с дня рождения.
     - Да уж.
     - Вы очень устали, я смотрю.
     - Давай на «ты»?
     - Давай, - я улыбнулся.
     «Странная девушка», - подумалось мне тогда.
     - Если я «Аукцион» включу, не будешь против?
     - Нет. Хотя я бы предпочла ДДТ или «Алису».
     - А у нас совпадают музыкальные вкусы!
     Понемногу мы разговорились. Прикольная оказалась девчонка, умная, с юмором. Я не ошибся, стопом она ходила часто, а поэтому у неё в загашнике оказалось много весёлых историй. Она с удовольствием расспрашивала обо мне, но все вопросы о себе переводила на мою персону. Это было что-то вроде игры, я к ней и с той стороны, и с этой, мне очень хотелось догадаться, кто же она такая, но она ловко уворачивалась и уводила разговор в сторону. Мне особенно была интересна её профессия. Не «бабочка» точно, хотя и могло так показаться. Но кто?
     В конце концов я не выдержал:
     - Ты не можешь работать экспедитором!
     - В смысле?
     - В прямом. У тебя сленг стопщика, ты трассу понимаешь как стопщик. Для экспедитора главное погрузка-разгрузки, график, уроды в конторах, у которых обед как раз тогда, когда надо оформлять документы, а дорога, это так, неизбежность. А ты думаешь по-другому.
     - Откуда искусствоведу с высшим образованием всё это знать, а?
     - Детка, я как в шестнадцать на трассу вышел, так пока год назад свою малышку не купил, только стопом и передвигался, - я посмотрел на неё и понял, что победил. - Судя по тому, что ты рассказываешь, твоя профессия связана с трассой, ты не экспедитор, не бабочка, так кто же?
     Она хмуро ответила:
     - Раскусил. Всё равно не поверишь или решишь, что я тебе лапшу на уши вешаю, или что я чокнутая.
     - Обещаю верить каждому слову, рассказывай, - легкомысленно пообещал я.
     - Я не то чтобы обычный экспедитор, то есть какие обычно сопровождают груз, а я «экспедирую» водителя. В общем, подковой работаю.
     - То есть?
     - Ну, подкову над воротами на счастье вешают, а меня в кабину на удачу сажают.
     Я ничего не понял, о чём сразу сказал, она попыталась объяснить ещё раз.
     - Чем конкретно ты занимаешься?
     - А ты напористый парень.
     - Профессиональное, - я даже смутился, если честно. - Извини, мне правда интересно.
     - Ладно, давай по-порядку, только ты всё равно не поверишь.
     - Да ладно тебе, рассказывай!
     - Когда я училась на первом курсе в институте, крепко подружилась с одной девчонкой из своей группы. Она была такая хиппи-хиппи, со всеми вытекающими. Как-то она позвала меня к себе в гости на выходные, а родом она была из небольшого городка, до него от нас километров сто двадцать. Естественно, никаких автобусов она не признавала. Мы пошли стопом. Так я впервые оказалась на трассе, мне безумно понравилось. Потом мы много ездили вместе, а когда у неё появился парень, я стала ходить в одиночку. Тогда-то и стал проклёвываться мой Талант. Сам знаешь, на трассе нужно прислушаться к своей интуиции.
     - Да, обязательно.
     - Практически всё опытные стопщики могут сказать, в какую машину садиться стоит, а в какую - нет, некоторые предчувствуют аварии, а у меня всё это и много чего ещё. Однажды стояла на остановке, ко мне подошла женщина лет тридцати с бэгом за спиной и спросила, где можно вписаться на несколько дней. Где я знала и домой этим вечером, конечно же, не явилась. Она меня очаровала, ни на минуту не хотелось от неё уходить. Что такое родное в ней было, такое светлое, меня тянуло к ней, как к магниту. Мы просидели на кухне всю ночь, а под утро она рассказала мне, кто я на самом деле, и что за Талантом обладаю. Мне тут же захотелось сорваться на трассу, проверить, на самом ли деле я всё это могу. Но она меня остановила. «Если ты затронешь Талант, если начнёшь его развивать, то с жизнью обычного человека тебе придётся попрощаться. Ты не сможешь больше оставаться среди них надолго, трасса станет твоим домом. Это жизнь одиночки. Встретить такого же как ты - редкая удача, это почти невероятно».
     Мне было все равно, я уже загорелась. Она понимала, что что бы ты не говорил новичку, ему всё будет казаться пустяком, поэтому она поставила мне условие. «Хочешь пойти со мной - забирай документы из института, тебе всё равно придётся порвать с людьми».
     Это было серьёзным испытанием, но мою решимость оно сделало только крепче. С мамой после проблемы начались жуткие, но это уже не важно.
     Мы вдвоём неделями жили на трассе, она показывала мне как и где можно найти еду или возможность помыться, где стоит оставаться на ночь, а где нет. Как лучше разговаривать с драйверами и гаишниками. Научила меня быстро искать работу в городе. И, главное, не перед кем не гнуть спину. Я поняла, что значит Жить.
     - А где она сейчас?
     - Не знаю. Однажды она поблагодарила меня за то, что я у неё училась. Сказала, что больше за меня не беспокоится, и дальше мне можно жить одной. Перешла на другую сторону трассы, подняла руку, ей сразу же остановилась машина.
     - И всё?
     -Да, с тех пор мы не виделись. Она мне только это оставила.
     Она что-то протянула мне. Я щёлкнул кнопкой и в тусклом свете увидел небольшой медальончик, на нём был выпуклый профиль старухи, волосы её стояли дыбом, глаза были полузакрыты, а рот, наоборот, чуть открыт, голова наклонена вперёд, а правая рука поднята. Старуха указывала куда-то крючковатым пальцем.
     - Да уж, красавица. Кто это?
     - Это крутая бабушка. Она давно умерла, но уровня её умений ещё никто не достиг.
     - А чем же ты сейчас занимаешься?
     - Как-то ехала в Тюмень, в город надо было попасть очень срочно. И вот стопится мне спортивная чёрная иномарка. За рулём не то кавказец, не то азиат какой-то. «О, - говорит, - как хорошо, а то я совсем засыпаю». Села, едем, разговор не клеится, он вообще на грани полного выруба, а мне живой доехать хочется и побыстрее. Решила ему помочь. Водителя можно погрузить в такое состояние, в котором он вроде бы спит, но всё видит, то есть на дорогу он смотрит моими глазами, а его мозги отдыхают. Он в очередной раз отключился, я к нему подцепилась, так до места и доехали. Когда он очнулся, перепугался до смерти! Чуть креститься не начал, даром, что мусульманин, - она засмеялась, - а я ему говорю, мол, сам цел, машина цела, до города доехали – чего трястись-то? Тут он в себя пришёл и с хитрой рожей спрашивает:
     - А ты так целую ночь можешь?
     - Могу.
     - А две?
     - И две могу.
     - А три?
     - Ну, если постараюсь, то и три смогу.
     - А пойдёшь ко мне работать?
     Оказалось, он занимается грузоперевозками. С тех пор этим и зарабатываю. Меня усаживают к дальнобойщику, и мы трое-четверо суток едем почти без остановок и риска улететь с трассы. Днём я сплю, ночью работаю. А заодно предупреждаю о ментах, авариях и так далее, если с рацией вдруг что-то случилось. У Али в основном азиаты баранку крутят; боятся меня, как чёрта, но помалкивают.
     У меня чуть не сорвался вопрос, хорошо ли платят за такой труд, но меня самого достали расспросами о зарплате.
     - Видать, тебя сильно такая работа выматывает.
     - Я сейчас не в лучшем виде. Обычно всё по-другому. У меня последние две недели были тяжёлыми. Один человек влип в крупные неприятности, ему очень нужны деньги. Вот их-то я и добывала.
     - А что за человек?
     - Мой любимый.
     - Понятно, - я даже не знал, что сказать; сболтнул первое, что пришло в голову: - Он должен быть счастлив, что у него есть такая девушка.
     - Счастлив, - она с улыбкой покачала головой. - Нет. Мы ещё очень недолго будем вместе.
     - Почему?
     - Как объяснить, например, его напрягают мои долгие поездки, но это второстепенно. Он не понимает меня, вот что. Ты постоянно имеешь дело с людьми искусства, скажи, верно, что художника в состоянии понять только художник?
     Я кивнул.
     - И тут примерно то же. На трассе я дома, именно на трассе, а не в какой-нибудь бетонной конуре. Я не люблю города — я люблю дороги. Но кто в состоянии понять это...
     Я знал... Выходишь на трассу, поднимаешь руку, какое беспредельное чувство свободы захлёстывает душу в эту минуту! В нашей автостопной тусовке были те, кто жил на трассе неделями, и, если честно, я завидовал им.
     - Скажи, а много таких как ты?
     Она задумалась.
     - Насколько я знаю в России около полутора десятков. Парни все как один дальнобойщики, а девушки... кто чем занимаются.
     - Немного.
     В ответ она только вздохнула.
     Мы молчали. Я думал о ней. Да, нелегко ей будет найти свою половинку, если такое вообще возможно. Наверное, я не был бы счастлив, если бы так жил. А она? Вот у меня есть моя работа, отличная, надо сказать, работа, и за неё хорошо платят. Иногда езжу по делам в Пермь, в Тюмень, изредка дальше. И там, и там у меня есть друзья, и я рад, что моя работа позволяет мне относительно часто с ними видеться. По роду деятельности много общаюсь с интересными людьми, и вообще со мной много интересного происходит. А дома меня ждёт замечательная девушка Женя. Она художник, но это не мешает нисколько, мы отлично понимаем друг друга. И… мы любим. В общем, я могу назвать себя счастливым человеком. А она?
     «Слушай, - сказал я себе тогда, - а может, когда есть не дорога, а Дорога, не трасса, а Трасса. Может быть это тоже счастье, странное, но всё-таки?»
     - Скажи, у тебя такая безумная жизнь, а ты счастлива?
     - Да, - ответила она твёрдо.
     - Но почему? У тебя нет дома, ты совсем одна, и вообще не факт, что найдёшь парня, который тебя поймёт?
     - Я знаю, зачем живу.
     Ответа я не понял, но больше не стал ни о чём спрашивать. Она откинулась на спинку и прикрыла глаза, кажется, заснула. Скоро и у меня глаза начали слипаться. Я всё думал тогда, правду она сказала или нет. Всякое бывает в жизни, как говорится, но… как-то не верилось в это.
     Я так жалел, что решил позвонить Жене, пожелать спокойной ночи. Ну до чего же не вовремя меня вызвали! Держать глаза открытыми становилось всё труднее, а останавливаться нельзя, иначе опоздание почти гарантировано. И ехать приходилось медленно, так как покрытие после екатеринбургской объездной - две колеи и ямы между ними, а чтобы жизнь не казалась мёдом, температура упала ниже нуля, и намокшая вечером дорога превратилась в каток. После Белоярки (полсотни километров от города) я уже абсолютно серьёзно думал плюнуть на завтрашнюю встречу и вообще на все планы, остановиться и поспать.
     - Глаза слипаются?
     - Я думал, ты спишь.
     - Да нет. Тебе помочь?
     Признаться, первой мыслью было отказаться, но тут чёрт пихнул в ребро, не даром Женя часто мне повторяет: «Любопытство кошку сгубило».
     - Давай.
     - Сейчас участок поровнее будет.
     Действительно, через полкилометра дорога стала глаже.
     - Теперь расслабься и закрывай глаза. Скорость можешь не сбавлять.
     Мне стало страшно, но отступать было поздно. Сначала ничего не получилось.
     - Да не напрягайся ты так, всё хорошо будет.
     Почему-то её слова меня успокоили, а может любопытство опять взяло верх.
     - Готов?
     - Да.
     - Только не смотри на меня, это не очень приятное зрелище.
     Я закрыл глаза и, честное слово, не понял, что произошло. Когда открыл глаза, спать совершенно не хотелось, я себя прекрасно чувствовал, но всё вокруг было каким-то непривычным, будто нереальным, как в компьютерной игрушке. Я прикоснулся к своему лицу и обнаружил там приличную щетину; вспомнил, как вечером договорился с Саньком, что заеду к нему рано-рано утром, чтобы привести себя в порядок, потом снова положил руку на руль, привычный, шершавый. Нет, ощущения были настоящими. Дорога опять стала неровной, я объехал одну яму, другую, машина слушалась как всегда. Минут через десять освоился и перестал обращать внимания на что-либо, кроме дороги. Через некоторое время посмотрел на свою попутчицу. Голова её свесилась вперёд и покачивалась в такт движению машины. Рот приоткрылся, а глаза были почти закрыты. В этот момент она напомнила мне бабушку с медальона. Я захотел к ней прикоснуться, проверить, всё ли в порядке. Но не успел даже дёрнуться, как она подняла голову и повернула ко мне лицо. Её кожа была неестественно бледной, будто покрытой воском, она смотрела на меня в упор абсолютно белыми глазами. От этого зрелища у меня свело низ живота, а в позвоночник с размаху воткнулась спица. Она несколько раз качнула головой из стороны в сторону, и я понял, что тянуть к ней руки не стоит. Она тут же повесила голову на прежнее место. После этого старался на неё не смотреть.
     Так мы и ехали. Когда до Тюмени осталось километров тринадцать, я вдруг почувствовал, что надо остановиться. Съехал на обочину, машина послушно замерла, а на меня свалилась тьма.
     Я проснулся оттого, что она трясёт меня за плечо.
     -Эй, просыпайся!
     Я открыл глаза и увидел её лицо, вполне симпатичное, правда, сильно уставшее, но совершенно нормальное живое лицо. Всласть потянулся и потёр глаза.
     - Где мы?
     - А ты места не узнаёшь?
     Да, машина была именно там, где я остановил её.
     - Узнал, - помолчал немного и добавил. - Значит, правда.
     - Значит, - улыбнулась она.
     «Как же я дальше с этим жить-то буду?» - мелькнула невпопад мысль.
     - Ну, что, приходи в себя и трогаемся.
     Я тронулся, во всех смыслах. В тот момент я понял, что любопытство завело меня в задницу. Мозг отчаянно пытался опровергнуть происшедшее.
     - Скажи, ты что, так всю жизнь по дорогам мотаться будешь?
     - Это люди по дорогам мотаются, а я здесь живу.
     - Но так нельзя!
     - Кому нельзя? Тебя нельзя? Верно, нельзя.
     Тут до меня начало доходить, о чём она.
     - Но дальше?! - я сам не понял, что сказал.
     - Откуда я знаю? - улыбнулась она. - Я везу деньги парню, в которого влюблена, мы выпутаем его из неприятностей, потом он уйдёт к другой, и я даже не подумаю его держать, так должно быть. Али, в конце концов, кинет меня с деньгами или выкинет ещё какой-нибудь фокус в этом духе, а в ответ будет послан куда подальше. И это, в принципе, будет хорошо, я в Тюмени засиделась, за два года мне тут надоело. Я снова буду жить на трассе, поеду к друзьям, у меня их много. Кто знает, что там дальше будет. Одно сбудется, Трасса опять подкинет меня тому, кому нужна помощь, - она улыбнулась и добавила: - Я знаю, зачем живу.
     А я не знал, что и думать. Вопросы толкались, перебивали друг друга, но все они казались глупыми и не к месту. В голове творился полный бардак. Так утекли последние километры.
     - Высади меня на Московском кольце.
     - Может тебя до дома довезти?
     - Не надо.
     Я остановился, она вылезла, улыбнувшись, сказала: «Счастливо», - захлопнула дверь и пошла.
     Прошло уже много времени, а всё помню, будто вчера из Тюмени вернулся. С этого дня всё пошло как-то не так. У меня по-прежнему есть всё: деньги, карьера, любимая девушка, - но в глубине души появилось нечто, чему я не знаю названия. Вокруг полно народа, но об этой встрече я никому не рассказал, даже Женя не поняла бы ничего и не поверила. Она и стопом-то не ходила ни разу, Женя вообще трассы боится. И это меня угнетает.
     Всё, что я знал до сих пор о мире, было листом бумаги, наклеенным на грязное окно. Уголок оторвался, и оказалось, что по ту сторону что-то есть. Я всматриваюсь, но за мутью стекла не могу ничего различить. И попасть туда тоже.
     Ричард Бах сказал, что в нас есть все ответы. Эта девушка была данным мне ответом, а подходящий вопрос так и не нашёлся. Ответ у меня внутри, и я не могу ни принять его, ни отказаться.