1.
    
     – Мисс Дэннивуд, сколько раз вас просить больше не приходить в наше бюро?
     У входа в кабинет в дверном проёме стояла стройная женщина лет тридцати, с фиолетовым шарфом, изящно обнимающим шею. Её осеннее пальто расширялось книзу, и поверх светлых замшевых перчаток были одеты многочисленные кольца. Безукоризненный макияж и изящная походка делали её похожей на светскую львицу.
     Но лицо молодой женщины было искажено мольбой. Она пыталась вырваться из цепких рук секретарши и проскользнуть в кабинет.
     – Прошу вас, выслушайте меня! Клянусь, это в последний раз. Но мне и правда нужно срочно поговорить с вами.
     – Хорошо, впустите её, она всё равно не уйдёт, пока не добьется своего, – устало вздохнул начальник бюро. – Заходите, мисс, но жалуйтесь поскорее, иначе я из-за вас останусь без обеда.
     Мисс Дэннивуд торопливо прошла в кабинет и села на стул. Расправив складки пальто, она приступила к рассказу.
     – Простите, что причиняю вам неудобства. Я хотела записаться на приём, но мне каждый раз отказывали, поэтому у меня не оставалось другого выбора. Я знаю, что пользоваться услугами вашего бюро каждому человеку позволено не больше трёх раз. Но я снова устала от своей жизни и умоляю вас: помогите мне!..
     – Это исключено, – категорично заявил мистер Колд. – Наши услуги недороги только потому, что проект спонсируется государством. Оно вносит большую часть денег за своих граждан. Вы помните, что этот проект был создан лишь для того, чтобы уменьшить число самоубийств… Я не верю, что вам хочется покончить жизнь самоубийством теперь, когда вы начали новую и успешную жизнь, когда у вас нет недостатка в деньгах и вам доступны все возможные развлечения и удовольствия.
     Миссис Дэннивуд наклонилась совсем близко к начальнику бюро и прошептала, выразительно глядя ему в глаза:
     – Деньги для меня не проблема. Теперь я сама могу заплатить вашему бюро за свою новую жизнь, и для этого мне совсем не нужна помощь государства.
     – Да очнитесь же, дамочка! Зачем вам менять жизнь, скажите мне на милость? Должно быть, вы ещё оплатите её деньгами вашего мужа?
     При этих словах женщина вскочила со стула, и сверху вниз, широко расширенными глазами посмотрела на мистера Колда.
     – Я не пришла бы к вам, если бы была счастлива, – ответила она презрительно и едва сдерживая гнев. – Я заплачу любые деньги. Только позвольте мне снова пройти диагностику. Я уверена, она покажет, что в моей жизни опять необходимы перемены. Ежедневно её проходят сотни человек, так почему же вы мне не позволите, в последний раз?!
     Мистер Колд задумался.
     – Значит, вы даже мысли не допускаете, что сейчас, в вашей новой жизни, вы как раз на своём месте?
     – Ох, не говорите этого. Моя жизнь ужасна, – ответила мисс Дэннивуд, прикрыв рот перчаткой и закатив глаза.
     – Ну что ж. – Мистер Колд задумчиво почесал лоб. – Я отправлю вас на диагностику к нашему психологу. Пока я вам ничего не обещаю. Всё будет решать он. Но если мы снова возьмёмся за вашу жизнь, то имейте в виду, это обойдётся вам недёшево.
     – Спасибо вам огромное, – воскликнула мисс Дэннивуд. – Я могу пройти к нему прямо сейчас?
     – Да, пожалуйста, – безразлично ответил мистер Колд, выпроваживая её из кабинета. – А я пока пойду обедать.
    
     2.
     Спустя десять минут она уже удобно расположилась в высоком чёрном кресле. Каждый раз, сев в него, она чувствовала себя чуть ли не самим Богом, который сам управляет своей судьбой. Она оказалась в этом месте уже в третий раз. Кабинет был уютным и немного сумрачным. Прямо над её креслом, словно как в кабинете у стоматолога, завис непонятный прибор, записывающий всё, что она говорит, и подсоединённый к её вискам и запястью. Напротив неё сидел седой психолог в белом халате, готовый слушать и записывать всё, что она скажет.
     – Начинайте, миссис Дэннивуд. Я вас слушаю.
     – Можно мне начать сразу с моей третьей жизни? – робко переспросила женщина.
     Доктор развёл руками.
     – Мы уже не ожидали увидеть вас снова в качестве нашей клиентки, поэтому удалили все данные о предыдущих сеансах. Придётся вам начать рассказывать с самого начала.
     – Ну хорошо, – ответила мисс Дэннивуд и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. – Ещё до первого визита в ваше бюро я была замужней женщиной лет двадцати двух. Я училась в университете, но студенткой была весьма посредственной. Я тогда считала, что человек может стать успешным, только если найдёт работу, которой будет предан всю жизнь и которую будет любить. Но время, когда я окончила учёбу, пришлось на пору кризиса, и я никак не могла найти работу. Конечно, помаленьку я подрабатывала, и на жизнь хватало, но успешной я себя в таких условиях чувствовать не могла.
     Мой муж был человеком добродушным, с мягким характером. Всеми нашими делами руководила я, и принимала решения тоже я. Он во всём слушался меня и подчинялся мне. Конечно, мне это нравилось, но всё же я знала, что для счастья мне не хватает чего-то: во-первых, мне не хватало самодостаточности, потому что я была домохозяйкой и зависела от него, а во-вторых, я хотела быть полноценной личностью, нужной обществу. А ещё я мечтала путешествовать – а денег на это у нас не было. Каждый день я делала одно и то же, каждый день был похож на вчерашний. Я чувствовала себя запертой в такой жизни, и не могла найти в себе сил что-то изменить.
     Знаете, почему большинство людей апатичны и несчастны? Их жизнь монотонна. Им трудно выйти из замкнутого круга, потому как выходить некуда. В их жизни нет выбора, нет свободы. – Мисс Дэннивуд открыла глаза. Психолог ничего не ответил ей, а лишь делал какие-то пометки в блокноте. Она вздохнула.
     – Мы с ним жили на Украине. С самого детства меня окружали неуспешные люди, и у меня возникла некая боязнь быть не успешной, по временам даже переходящая в фобию. Я говорила ему, что хочу покончить с собой, но он не верил мне, потому что считал, что моя жизнь не так уж плоха. Он думал, что я сама себе от скуки придумываю проблемы. Но мне вовсе не было скучно. Мне на ум приходили жизни, которые я могла бы прожить, но никогда не проживу, потому что родилась в своей стране и самой собой. Каждый день я чудилась себе в новой роли. А собственной жизни у меня уже и не оставалось: все, что я могла испытывать – периоды веселья, которые сменялись более продолжительной депрессией.
     И вот однажды мы смотрели телевизор и я увидела вашу рекламу. Я до сих пор помню каждую подробность этой рекламы, каждое лицо и даже музыку. Помните? Та-тара-та-та-та! – мисс Дэннивуд засмеялась.
     «Многим людям не нравится их жизнь, но они боятся её изменить, – говорит диктор. – Или же у них это не получается, потому что не хватает силы воли, умений или знаний. Наша компания изменит вашу жизнь настолько, насколько это возможно. Вы больше не будете винить себя в том, что когда-то получили не то образование, или выбрали не того спутника жизни. Всё изменяемо! Ваша жизнь динамична и способна к переменам, так что вам ни к чему больше чувствовать себя жертвой обстоятельств. Просто приходите к нам, и мы поможем вам изменить не только образ жизни, но даже и сам ваш характер». – она помолчала. – Я тогда начала восхищаться вашим бюро, и сразу же нашла его сайт в интернете. В то время оно ещё только-только открылось. Я думала, что ваши услуги ужасно дорогие, но оказалось, что государство оплачивает большую часть расходов.
     Муж смотрел на меня напугано. Он, конечно, замечал мои приступы депрессии, но не думал, что мне на самом деле опостылела моя жизнь. Он полагал, что это всё женские причуды. Но в тот день он испугался, что я его брошу. Я узнала, где в Киеве находится ближайшее отделение вашего бюро, и там ваш коллега постановил, что услуги по перемене жизни будут для меня не лишними. С этого момента начался переход к моей новой жизни.
    
     3.
     – Когда меня спросили о моих предпочтениях относительно новой жизни, я ответила, что хотела бы получить достойное образование и жить на свои собственные доходы.
     – Кем бы вы хотели работать? – спросили меня.
     Я задумалась. Наиболее достойной профессией казалась мне тогда профессия врача.
     Компания устроила всё как нельзя лучше: мне организовали переезд в Европу, и там я получила образование. Сама не понимаю, как вам это удалось, но компания решала все возникавшие у меня проблемы – будь это проблема со съёмом жилья или разногласия с преподавателем. Мне даже помогли выучить английский язык. Я жила словно под гипнозом; в меня вливали тонны знаний ежедневно. Так я выучилась по ускоренной программе и уже спустя три года начала работать врачом. Ах, совсем забыла сказать, что с моим бывшим мы расстались, как только я переехала. Я тогда решила, что на самом деле всегда мечтала жить одна, и так и заявила вашим коллегам. А может, сделала это, чтобы меня не угнетало воспоминание о том, что я была его домохозяйкой.
     И вот теперь я могла обеспечивать себя без посторонней помощи, и у меня была работа, которую я сама выбрала и могла полюбить. Работала я много, и зачастую приходилось оставаться сверхурочно. В то время я действительно чувствовала себя человеком, нужным обществу.
     Но спустя пару лет я осознала, что из-за такой работы времени на личную жизнь у меня совсем не остаётся. Я приходила домой, и там меня никто не ждал. Одиночество пустой квартиры давило на меня, как некая весомая субстанция, как свинец.
     Тогда же пришла мне мысль, что я пашу как вол, но отдачи от этого никакой. Разве я прославилась оттого, что работаю сверхурочно? Разве это кто-то оценил, кроме меня самой? И вот меня стали посещать честолюбивые планы. Моя природа всегда любила перемены, и я подумала: а что, если с помощью этого бюро у меня получится достичь грандиозного успеха? Жизнь всего одна, но как приятно превратить её в несколько жизней!
     И тогда я приняла решение: «А что мне мешает попробовать ещё раз?».
    
     4.
    
     – Знаете, что я люблю больше всего на свете? Море. Порой я мечтаю жить в какой-нибудь небольшой хижине прямо на берегу моря, вдали от всех людей с их суетой, и каждый день смотреть на волны, накатывающие на берег. Это была бы прелестная жизнь. Но потом я смотрю правде в лицо: с моей натурой, которая вечно требует перемен, я не смогла бы прожить там, в глуши, больше двух недель. Меня бы опять начало манить куда-то. И хорошо, что я не попросила такой жизни у вашего бюро. Организовать это было бы несложно, но и толку от ваших усилий было бы мало.
     Психолог покорно выслушивал всё, что ему рассказывала мисс Дэннивуд, и ничего не отвечал. Это немного раздражало её, но она лишь вздохнула и продолжила свой рассказ:
     – В следующий раз я пришла в ваше бюро и сказала, что желаю стать спортсменкой. «Мы можем устроить так, чтобы вы ходили на каждодневные тренировки и участвовали в соревнованиях, но не можем вложить в вас спортивного таланта. Существует вероятность, что спортсменкой вы станете весьма посредственной. Вы просите такую жизнь из честолюбия, но в таком случае оно не будет удовлетворено. Да и понравится ли вам жизнь, полная тяжелых тренировок? Вы хотя бы занимались когда-нибудь спортом?» – Я ответила, что занималась. И что если вдруг с этой жизнью ничего не выйдет, у меня всегда есть шанс прийти в бюро в третий раз.
     -Но не забудьте, ваш третий раз будет уже последним, – ответили мне.
     Всё оказалось так, как меня и предупреждали. Мне выбрали вид спорта, нашли тренера, организовали тренировки и возили на соревнования. Но толку было мало. Проигрывая раз за разом, я не чувствовала ничего, кроме досады. В конце концов я поняла, что и от этой жизни не получаю достаточной отдачи, а значит, нет смысла и дальше так себя мучить. И тогда я пришла в бюро в третий раз.
    
     5.
    
     – Я пришла и заявила, что теперь мечтаю только о спокойствии и удачном замужестве.
     – Каковы же ваши предпочтения относительно будущего мужа? – спросили меня, не без оснований опасаясь, что я опять в своих требованиях перегну палку. Так оно и случилось.
     – Я мечтаю выйти замуж за канадского миллионера и жить в его большом замке. Наверняка там будет полно слуг, и я тогда смогу отдохнуть от постоянных хлопот по дому. И это позволит мне быть уважаемой окружающими и занимать неплохое положение в обществе, ничего для этого не делая.
     Ошеломлённые моими требованиями, работники бюро ответили:
     – Для нас, конечно, не составит труда организовать вам встречу с несколькими миллионерами, но мы не можем обещать вам ничего определённого. Понимаете, они ведь живые люди, и мы не можем их заставить влюбиться в вас. Всё зависит от вашего личного обаяния.
     – Да бросьте, – ответила я, – я слышала столько положительных отзывов о вашем бюро, вы и с более трудновыполнимыми запросами справлялись.
     – Если честно, – сказали мне, – мы сначала подумали, что вы пожелаете вернуться к вашему первому мужу. – Но я лишь усмехнулась в ответ на такое нелепое предположение.
     Хотя работники бюро и сказали, что не могут заставить миллионера влюбиться в меня – мол, на всех желающих миллионеров не напасёшься – они сделали для этого всё возможное. Английский язык я уже знала с той поры, когда училась в Англии на врача – меня обучили ещё и французскому. Научили меня одеваться, как полагается женщине, которой нужно соблазнить миллионера, разным способам макияжа, танцу живота – словом, постарались на славу и сделали меня абсолютно очаровательной. Благодаря их стараниям я стала гораздо уверенней в себе и своей притягательности.
     На курорте в Италии мне организовали встречу с тремя мужчинами, и третий мне очень понравился. Я пустила в ход свои чары и в конце концов он положил на меня глаз. Не прошло и полгода, как я оказалась его женой и хозяйкой замка, о котором мечтала.
     Нужно признаться, что замок понравился мне безумно. Бывало, я выходила по вечерам на балкон, чтобы полюбоваться видом на озеро, а муж в это время занимался делами на своей фабрике. Несколько месяцев я была абсолютно счастлива. Но потом появилась деталь, которая стала всё больше и больше раздражать меня.
     Помните, я говорила, что мой первый муж во всём слушался меня? Так вот, второй муж был совсем другим человеком. Он сразу показал мне, кто из нас главный, так что я ему ни в чём не противоречила, даже пикнуть не смела. Сначала его стремление доминировать в отношениях показалось мне качеством привлекательным, но, видно, два капитана на одном корабле – это перебор. Мне трудно стало мириться с такой ролью в семье.
     Потом, начав скучать, я приступила к уговорам съездить куда-нибудь. До этого мы с ним несколько раз путешествовали, но в тот момент, когда мне приспичило уехать куда-нибудь подальше, он оказался слишком занят, чтобы покинуть Канаду. Однако после его отказа моё желание пуститься в странствие лишь возросло, и я предложила ему такой вариант: пусть он занимается делами, а я съезжу одна. Нужно только, чтобы он выделил мне на это денег.
     Но он сказал: сиди дома и не дал нужной суммы. Мол, тебе, любимая, нужно больше времени проводить в замке. Я совсем тебя избаловал. После этого случая я начала себя чувствовать в его чудесном замке настоящей пленницей. Я бродила целыми днями вдоль озера, и в моём уме зрел план моей идеальной жизни. Когда я разобралась, чего на самом деле хочу, то пришла к вам.
    
     6.
     -Ну и чего же вы на самом деле хотите? – спросил психолог, и ей показалось, что ему взаправду интересно, что же она ответит на этот раз. – Вы хотите, чтобы мы поговорили с вашим мужем и уговорили его позволить вам командовать им? Или чтобы мы переделали его?
     – Ах, если бы всё было так просто. Беззаботная жизнь в замке тяготит меня, и я мечтаю о вечных путешествиях.
     Психолог удивлённо поднял брови.
     – Что вы имеете в виду?
     – Я мечтаю всю жизнь ездить с места на место, нигде долго не останавливаясь. Бывать каждую неделю в новом городе, всё время знакомиться с новыми людьми. Быть каждый день новым человеком. Не иметь постоянной крыши над головой. Чувствовать в себе свободу быть там, где хочешь в каждый момент своей жизни. Всё время ехать куда-то, бежать от самой себя, бежать вслед переменам. Знаете, я посчитала: если в каждой стране проводить всего месяц своей жизни, то целой жизни не хватит, чтобы посетить их все!
     – А как вы себе это представляете в финансовом плане?
     – Пусть ваше бюро организует мою работу так, чтобы я могла зарабатывать в пути и этим обеспечивать себе движение вперёд.
     Психолог встал с кресла и направился к рабочему столу.
     – Свободны, – коротко скомандовал он.
     Мисс Дэннивуд испугалась. У неё задрожали губы, как будто бы она собиралась заплакать.
     – Вы скажите хотя бы, – взмолилась она, – неужели это невозможно? Неужели моя мечта совсем-совсем неосуществима?
     Психолог снял очки, протёр их, и будто бы нехотя ответил, неторопливо растягивая при этом слова:
     – Думаете, если б каждому, кто хочет покончить жизнь самоубийством, предложили такую неограниченную свободу, он отказался бы? Если бы их избавили от необходимости зарабатывать на жизнь, или же терпеть боль, или быть запертыми в одном доме, или ходить одним и тем же маршрутом на работу – а стать свободными духами, которые могли бы наслаждаться красотой этого мира, парить с места на место и видеть людей – они отказались бы? Тогда ни один человек не умер бы добровольно, и все до последнего железно держались бы за жизнь – ведь только страдания и тоска отчуждают людей от жизни, которую они до последнего вздоха продолжают любить.
     Будь у нашего бюро возможность давать людям такую жизнь – они бы не пришли в сюда второй раз. А вы, выйдя сейчас на улицу из моего кабинета, не встретили бы там ни одного живого страдающего человека, а увидели бы лишь одни бесплотные духи, парящие над дорогой и наслаждающиеся безбедной, прекрасной жизнью.
     А раз этого до сих пор не произошло – мы не можем оказать вам таких услуг. Поэтому до свидания. И если вы в самом деле очень хотите изменить свою жизнь – конечно, в пределах реальности, – а не как вы только что заказывали – вы сможете сделать это сами, не пользуясь услугами нашего бюро.