Потенциальный информатор, абориген из племени Лопатоголовых, запирался до тех пор, пока мы с Рихардом не начали применять к нему методы форсированного допроса. Правда, на сей раз никаких положительных результатов не дали не только пытка заталкиванием конечностей в тело, но даже и послойное электрохимическое считывание нейронной информации — последнее привело лишь к разжижению мозга туземца. И тогда Рихард прибег к крайнему средству: в уже начавший разлагаться мозг потенциального информатора он срочно запустил с десяток дистанционно управляемых микроботов-шахтёров, которые занялись поаксонным распутыванием памяти аборигена. Меня от подобных зрелищ обычно немного мутит, поэтому я подождал результатов допроса снаружи нашего посадочного модуля.
    
     — ...Все мозги пришлось переворошить у паршивца, — устало сообщил мне Рихард, выходя из модуля и вытирая пот со лба.
    
     — А как там сам туземец? — поёжился я.
    
     — Да то ли сдох, то ли околел, — равнодушно сплюнул Рихард и принялся чистить свой бластер.
    
     — Но в памяти-то его хоть нашлось что-нибудь дельное? — с надеждой спросил я.
    
     — Кажется, да. Их так называемое "Великое Сокровище Лопатоголовых", оказывается, спрятано на самой оконечности какого-то Скользкого полуострова. Не знаешь, случайно, где это?
    
     — Скользкий полуостров? — Моё настроение сразу заметно улучшилось. — Да он совсем под боком, в Береговом проливе. На передвигателе за полчаса доберёмся.
    
     Я и Рихард давно уже хотели улететь с Глухомании обратно на Землю, но для этого нам были нужны очень большие деньги: дело в том, что на Земле нас с нетерпением ждали люди, профессионально работавшие по долгам, а проценты на наши долги нарастали с бешеной скоростью. Деньги в кредит мы с Рихардом когда-то взяли для организации предприятия по отлову и одомашниванию диких роботов, но эта наша затея, увы, с треском провалилась: почти все поставленные нами клиентам роботы оказались либо преступными, либо мятежными. После разорения нашего предприятия с роботорговлей своим новым методом добычи денег мы избрали кладоискательство — точнее, изъятие ценностей из туземных захоронений и святынь на одной полузабытой планетке, затерянной внутри пылившейся в самом дальнем углу космоса туманности. Информацию о туземных ценностях мы отыскивали в опубликованных отчётах старых земных этнографических экспедиций. К сожалению, сведения из этих отчётов далеко не всегда были достаточно полными, и потому нам частенько приходилось добывать необходимые уточнения у представителей местного населения.
    
     Мы с Рихардом на всякий случай надели скафандры среднего уровня защиты, завели наш передвигатель и поехали через кустыню Крестоносых к Береговому проливу...
    
     — Внимание, Зоркий, мы почти у цели, — уже через полчаса передавал я Рихарду по интеркому. — Вход вполне может быть между вон теми...
    
     Договорить мне не дали. Прямо из земли вырвалась целая толпа аборигенов низшей касты и осыпала наш передвигатель градом отравленных булыжников. В рамках необходимой самообороны мы для начала отпугнули нападавших огнём турбореактивного огнемёта, а затем, дабы минимизировать опасность повторения подобных атак, простерилизовали вокруг себя пространство в радиусе примерно полукилометра взрывами ядерных гранат. В скафандрах среднего уровня защиты для нас такие боестолкновения — детская забава.
    
     Когда дым атомных грибов немного рассеялся, я заметил в одной из взрывных воронок полузасыпанные ходы.
    
     — Угу, — кивнул Рихард, посмотрев в указанном мной направлении, — судя по всему, это как раз и есть Заповедный Лабиринт Лопатоголовых.
    
     Включив травожатку, я заехал в густой ягодник кружевники и поставил наш передвигатель на защитно-сторожевой режим, а Рихард тем временем поточнее сориентировался по картинкам, извлечённым из памяти давешнего туземца-информатора, и полез в какой-то узкий проход. Не успели мы, однако, проползти по проходу и нескольких десятков метров, как вдруг из-за поворота нас внезапно окатили струями дымящейся липкой жидкости, от контакта с которой пластиковые части наших скафандров словно вскипели и начали разжижаться.
    
     — Очень похоже на неразбавленный сок камнежорки... — в голосе Рихарда чувствовалась явная встревоженность. — Как бы теперь побыстрее выбраться из этих наших доспехов?
    
     Мы поспешно проползли ещё несколько метров до первого же расширения прохода, поднялись там на ноги, стащили с себя пузырившиеся и шипевшие остатки скафандров и кинулись искать диверсанта. Мы нашли его в укромном тупичке, отгибавшемся от широкого туннеля: уже немолодой абориген жреческой касты, вибрируя всем телом, торопливо погружался в каменную породу. Я сделал отчаянный бросок и в самый последний момент успел вырезать вибратор из тела туземца.
    
     Подстёгиваемый разрядами бластеров, лопатоголовый туземец вылез из камня и, воя от страха перед нашим оружием и от боли в кровоточившей ране, повёл нас по лабиринту к Великому Сокровищу своего племени.
    
     ...Абориген испустил дух у самой Печати Пылеглота Лучезарного, выбитой в скале рядом с малозаметным ответвлением от длинного прямого туннеля. Рихард, едва сунувшись в это ответвление, словно ошпаренный, выскочил обратно. Вслед ему полетели боевые проклятья бешенцев — туземных воинов, давших обет любить свою смерть — а пламя огнемёта — должно быть, трофейного — опалило стену туннеля.
    
     — Надо же, у них тут, оказывается, поставлена охрана... — иронически хмыкнул Рихард и принялся распаковывать свой оружейный ранец.
    
     — Что думаешь применить? — в тон Рихарду ухмыльнулся я. — Атаку в штыковую? Или воспитательную бомбу?
    
     — Излучатель приёмов каратэ, — подмигнул мне Рихард, доставая из ранца компактный аппарат, подозрительно похожий на мутагенатор малой дальности.
    
     — Постой-ка, Зоркий, откуда у тебя мутагенатор, — забеспокоился я, — у нас ведь вроде бы никогда не было этой дряни?
    
     — Да я его позавчера ночью сам сварганил на всякий случай, — признался Рихард, сосредоточенно что-то подвинчивая в аппарате. — Вышло всё, правда, корявенько, направленность у излучателя ни к чёрту, так что спрячься за поворотом и приготовь для меня восстановитель.
    
     Через пару минут я уже обрабатывал Рихарда генным восстановителем, время от времени против своего желания с чувством тошноты скашивая глаза на облучённых туземцев: все они с калейдоскопической быстротой мутировали в корчившиеся от мучений груды кровавого мяса.
    
     Мы отгребли ещё шевелившееся мясо в сторону и протиснулись мимо него к Священной Двери, за которой нас ждало оно — Сокровище Лопатоголовых.
    
     Рихард обвёл разрезным лучом бластера контур Священной Двери, и я осторожно выдавил её ногой. В мерцающем свете нескольких факелов, горевших по стенам склепа, перед нами засверкала усыпальница Пылеглота Лучезарного.
    
     Я подошёл к туземной святыне поближе, хорошенько осветил её своим экспедиционным фонарём — и в который уже раз испытал разочарование: волшебно сверкавший саркофаг был склеен из разноцветных стеклянных бусин и выложен ярким тряпьём и голографическими открытками. Очередное сокровище аборигенов на поверку опять оказалось кучей всё той же второсортной дребедени, на которую древние звёздные торговцы выменивали у инопланетных дикарей золото и драгоценные камни. Мы с Рихардом на всякий случай разворотили и обыскали всю усыпальницу, но так и не нашли ничего, представлявшего коммерческий интерес. Что ж, можно было ставить крест ещё на одной туземной легенде о сокровищах.
    
     Перед тем как уходить мы, как обычно, аккуратно уничтожили огнём лучемётов все наши следы: вдруг сюда на Глухоманию когда-нибудь сунут свои носы типы из Инспекции по Охране Коренных Обитателей? Ведь за одно только доказанное применение мутагенатора полагается столетнее одиночное заключение мозга и последующая пожизненная работа на стройках галактического хозяйства...
    
     "Почему нам так не везёт, почему мы без конца терпим неудачи с этими аборигенами? — не отпускали меня грустные размышления на обратном пути по туземному лабиринту. — А может быть, — пришла мне в голову мысль, — мы страдаем из-за нашей доверчивости, из-за того, что туземцы постоянно вводят нас в заблуждение своей алчностью? Да, похоже, всё именно так и есть: ну разве может цивилизованный человек не поверить в реальность, в реальную ценность сокровища, если за него толпами готовы отдать жизни?"
    
     — Слушай, до чего же всё-таки мелочны эти аборигены, — поделился я с Рихардом своими соображениями, — прямо ведь из-за любой ерунды готовы лезть на рожон... Вот нам поневоле и приходится их маленько... того... утихомиривать...
    
     — Знаешь, меня тоже постоянно поражает эта их нечеловеческая жадность, — поддержал меня Рихард, с осторожность пробираясь вперёд по лабиринту. — Буквально ни за что вынуждают убивать себя, бедняги...
    
     Мы вползли в узкий проход. Рубчатые подошвы ботинок Рихарда задвигались прямо перед моим лицом.
    
     — Слушай-ка, Зоркий, — опять окликнул я Рихарда, — а ты что-нибудь читал в отчётах этнографов про Золотой Алтарь Кособородых?
    
     — Нет, первый раз про такое слышу... — Рихард остановился и обернулся. — Но... но у нас ведь вроде бы все боеприпасы уже на исходе?
    
     — Ах, да, ты же ещё не в курсе... Вчера, пока ты спал, мимо планеты пролетал "Космопродавец", и его капитан сбросил нам в долг три контейнера "Универсальных боекомплектов".
    
     — Что же ты до сих пор молчал, балда? — укоризна в глазах Рихарда быстро сменилась азартным оживлением. — Золотой Алтарь Кособородых, говоришь? Хм, звучит солидно. Ну, где будем ловить потенциального информатора?