Жил-был Город. А в Городе жил-был Оркестр. Наверное, это был не совсем Нормальный Оркестр. Потому, что Инструменты и Музыканты в нем жили-были сами по себе. Нет, конечно, они между собой общались: Музыканты ухаживали за Инструментами, чистили их, ремонтировали, настраивали... А Инструменты позволяли на них играть. И даже, конечно, если были в хорошем настроении, не фальшивили. Но как у тех, так и у других была своя жизнь, о которой ни те, ни другие даже не подозревали. Ну, про то, как живут Музыканты, мы-то знаем! Или догадываемся. Ведь каждый из нас в душе - музыкант! А вот про жизнь Инструментов.... Но я расскажу! Я сам только недавно узнал. И сейчас расскажу!
    
     Была в этом Оркестре одна Скрипка. Просто Маленькая Скрипка Нет-нет! Когда она только родилась, она была Пикколо, но потом повзрослела и стала Маленькой Скрипкой. А поскольку ее папа был старый и умудренный партитурами Контрабас, она довольно быстро стала двигаться все ближе и ближе к Дирижерской Палочке. Ах, как эта Маленькая Скрипочка трепетно и нежно пела, смеялась и плакала буквально от одного взмаха, а то и неприметного движения Дирижерской Палочки! Эта, с виду невзрачная тростиночка, владела всеми ее мыслями и чувствами!
    
     Но больше всего на свете Маленькая Скрипочка любила Своего Музыканта! Она прижималась к его щеке и плечу, а он прикасался к ней Смычком, и в ней пробуждались то самые возвышенные, то самые низменные чувства! Пение птиц и лед снежных вершин, шум песка пустынных барханов и игры дельфинов, страдающая и торжествующая любовь... Это были чередования восхитительных экстазов ее плоти! И он всегда знал, чего она хотела!
    
     Поблизости в Оркестре находилась группа из восьми Альтов. Они тоже когда-то были Скрипками, но, по-видимому, возраст и влияние Улицы сделали их голоса низкими и властными. Если некоторые из них еще и могли спеть меццо-сопрано, то остальные ничего, кроме контральто уже взять не могли. Да и строй у них был (с возрастом, наверное) на квинту ниже. Маленькой Скрипочкой они не интересовались. Конечно! Ведь рядышком пристроились эти вульгарные Виолончели! «И было-то у них всего четыре слова в запасе: la, re, sol, do. Но как их Дамы-Музыканты шикарно (Фууу!) раздвигали ноги... И где они такого нахватались?! Разве это Любовь?» - капризно сердилась Маленькая Скрипочка.
    
     Но время текло. Концерты, гастроли... И она вдруг стала ощущать какой-то дискомфорт. Что-то было явно не так! Действительно, пока Альты и Виолончели звучали вместе с другими Инструментами, они были почти незаметны, но стоило хоть одному из них начать солировать, все преображалось! Как?! Почему?! Этого она понять не могла! Это было просто выше ее понимания! Я же говорю: она выросла в семье властного и решительного Контрабаса! Бум-бум-бум! - произносил он и мелодия переходила в другую тональность, а Контрабас умолкал до следующего взмаха Дирижерской Палочки.
    
     Однажды Оркестр выступал в Самой Большой Церкви Города. Там Маленькая Скрипочка впервые увидела Орган. Этот убеленный сединами труб Инструмент умел все! От ласковых и трогательных насвистываний (наверное он их знал от своего пра-пра-прадедушки - Бога лесов Пана), от любовного шепота и хулиганских пересмеиваний до решительного и могучего солирования, такого, что дрожали в страхе подвески люстр! Но ни разу за весь концерт Маленькая Скрипочка не услышала у него ни одной ноты настоящей Любви!
     - Ах, бедный! - думала она. - Неужели он никогда не любил?! Нет-нет! Его просто нужно отогреть! Мне непременно нужно его отогреть! У него наверняка большая, добрая и нежная душа!
    
     Как раз в это время она была в дуэте с каким-то заезжим хулиганом Фаготом - деревянным духовым инструментом самого низкого звука. И хотя тема была одна, они (конечно же, по замыслу Великого Композитора!) скорее переругивались, чем пели вместе. Откуда ей было знать, что такая любовь называется контрапунктом! Наконец Дирижерская Палочка решительно прекратила этот дуэт.
     - Замолчите оба! - скомандовала она. - И марш по местам!
    
     И тут!
     И тут налетел шквал! Лавина мощных звуков из-под купола центрального нефа, из-под арок и абак отскакивала от волн и углов готических колонн и пилястров, кружилась, уносилась ввысь и, отраженная куполом, падала вниз, чтобы тут же разлететься брызгами по скамьям и анфиладам капелл, и скрывалась в подземельях крипт. Это был Голос Органа!
     И она, Маленькая Скрипочка, услышала, что этот Голос обращен к ней! Он, этот Большой Убеленный Сединами Труб Орган рассказывал ей о джунглях и смуглолицых красавицах, о сокровищах и трущобах, о Большом Городе и океанских пучинах... Маленькой Скрипочке стало легко и просто: ведь Большой Орган говорил все это ей! Только ей! Она вздрогнула и запела. Сильным и восхитительно волшебным голосом Настоящей Скрипки. Она никогда раньше так не пела!
     - Небесная музыка! - восхищенно прошептал кто-то из слушателей.
     И это было так! Они пели вместе, изнывали от страсти и любви, от неги и счастья... Это был один единый непрерывный оргазм души и плоти! Оргазм гармонии...
     - Что?! - мысль, как луч лазера, поразила самое сердце Маленькой Скрипочки. - Это всего лишь гармония? Физика, химия, математика? А чувства? а любовь?.. Гармония... Ах, как это оказывается обычно...
    
     Больше концертов в Соборе не было. Маленькая Скрипочка никогда больше не встретилась с Большим Органом. Она навсегда разуверилась в любви. Повела дружбу с Альтами, а потом и с Тромбонами, Валторнами и Геликонами. А с годами превратилась в старую, брюзжащую, располневшую Виолончель.
    
     Вот, какую историю поведала мне одна Пьяная Флейта, мечтающая сохранить фигуру и выйти замуж за какого-нибудь лихого Кларнета.