1 Приказ
Я получил приказ от хозяина – когда выходил из метро.
Получил приказ – как всегда, без звонка, без эс-эм-эс, без е-мейла и ай-си-кью. Да хозяину все это было и не нужно – как и слова, и письма, и почтовые голуби. Просто всколыхнулось что-то в голове – есть дело.
Я даже не вздрогнул. Прошли времена, когда вздрагивал, услышав приказ хозяина, ронял на себя кофе, спотыкался на эскалаторе, парень, ты чего, больной…
Теперь я привык. Так свыкся, что порой не различал, где мысли хозяина, а где мои собственные.
Выбился из толпы, бегущей из ниоткуда в никуда, нашел более-менее пустой клочок площади. Встал. Прислушался.
Хозяин повторил приказ – резко, нетерпеливо, ну что же ты, давай, давай, время не ждет. Я выслушал его – даже потихоньку кивнул, понял, сделаю, не волнуйся, мой повелитель, все будет честь по чести…
Иду через площадь, к громадине книжного магазина, на ходу нащупываю по карманам баллончик со слезоточивым газом. Когда поднялся на крыльцо Книжного Мира, больно екнуло сердце, так бывало всегда, когда хозяин просил сделать что-то непривычное, подталкивал, подбадривал, а тебе слабо?
И надо было доказать ему – не слабо.
Юноша, рюкзачок ваш…
Охранник посмотрел на меня, как на прокаженного. Я затолкал рюкзак в шкафчик, долго не мог закрыть дверцу, дрожали руки. Пошел – в огромные залы со стеллажами, никогда здесь не был.
Хозяин мысленно подбадривает, что ты хочешь, парень, все приходится делать первый раз.
Тихонько киваю. Вспоминаю, что и когда делал первый раз.
Чувствую, что краснею.
Хозяин повел меня на верхние этажи – в самую гущу народа. Мамашки с детишками метались по залам, искали тетрадки, ручки, штучки-дрючки, ма-а, а купи Бэтмена, ма-а, а там Винкс…
Я сжал в кармане баллончик. Снова екнуло сердце.
- Ма-а, а купи глобус…
- Я что, похожа на сумасшедшую?
Рев детей, крики продавцов, вопли мамашек, я ком-му сказала, денег нет…
Хозяин погнал меня к дальним стеллажам. Впрочем, погнал – это громко сказано. Мне нравится выполнять его приказы. Мне нравится предугадывать его желания, когда он еще только собирается приказать.
Мне нравится чувствовать, что я не один… может – первый раз в жизни по-настоящему не один…
Я прошел до конца стеллажей, устроился в кресле, вытащил с полки книгу, на которую мысленно указал мне хозяин.
Комната полна была мертвецами. Луна сквозь окна освещала их желтые и синие лица, ввалившиеся рты, мутные, полузакрытые глаза и высунувшиеся носы... Адриян с ужасом узнал в них людей, погребенных его стараниями, и в госте, с ним вместе вошедшем, бригадира, похороненного во время проливного дождя.
Что-то екнуло в душе, ай да хозяин, умеет выбирать… Хозяину тоже понравилось, я почувствовал, как он оживает, как будто напитывается невидимыми соками.
В зале беснуется многоголосая толпа, дети выхватывают друг у друга пенал со светодиодами.
Они не знают, что у меня есть хозяин.
Никто не знает.
Если бы знали – меня бы уже не было.
2 Мой хозяин
Мне нравилось выполнять его приказания.
Задания – переданные мне без е-мейлов и эс-эм-эс, ай-си-кью и он-лайн.
Я слышу хозяина – в своей голове.
Потому что он и есть в моей голове.
Поначалу было не по себе, потом как-то притерпелся, привык. Привык – что голова стала тяжелой, уже не спотыкаюсь при ходьбе, не шатаюсь из стороны в сторону. Привык – что в любое время дня и ночи хозяин может потребовать от меня что угодно.
Привык. Поначалу думал, буду жрать, как сумасшедший, с утра до вечера, оказалось – ничего подобного. Ему, в моей голове, нужно не так уж и много. Разве что стал есть больше сахара, не могу утром без чашки кофе.
Привык. К хозяину, к жару, который исходит от хозяина.
Хозяин тоже ко мне привык.
Мне так кажется.
Тихонько прошмыгиваю в свою комнату мимо родителей, застывших перед телевизором. Закрываю дверь, на два оборота, быстро же я научился бояться всех и вся.
Раздеваюсь.
Вытягиваюсь на постели – примеряюсь, чтобы было удобнее хозяину. Хозяину неудобно, он выбирается из моего черепа, устраивается на подушке, мокрый, влажный, похожий на грецкий орех без скорлупы.
Протягиваю руку, осторожно касаюсь его. Он вздрагивает, как пугливое животное. Подбирается к открытому окну, смотрит в сумерки.
Ищет себе подобных.
Я научился видеть их – благодаря хозяину.
Вот они – таятся по переулкам, ползут по карнизам, зависают на рекламных щитах.
Ищут жертвы.
3 Суицид
…вчера, в 17:30 по местному времени совершил самоубийство ученик 134 гимназии Аверченко Николай. Тринадцатилетний подросток написал на своей страничке ВКонтакте предсмертную записку «Все достало, пошли все на…», поднялся на последний этаж тридцатиэтажного дома и прыгнул с балкона. В настоящее время ведется следствие, по предварительным данным…
Аверченко Николай – это я.
4 Это будет завтра
Это будет завтра. Вот такая статья. Про меня. а сегодня будет запись на страничке ВКонтакте – Все достало, пошли все на…
И еще сегодня я поднимаюсь на последний этаж. Сжимаю кулаки, мысленно говорю себе, что я должен это сделать, должен-должен-должен, или я буду трусом. Я им покажу всем, которые а-ты-уроки-сделал, которые что-из-тебя-вырастет, которые надо-тебе-джинсы-купить, и этим, которые бей-кольку, и которые а-что-ты-у-родоков-своих-нормальную-куртку-не-попросишь-лошара, и которые а-мне-игруху-купили-а-мне-смартфон-купили-а-тебе-нет…
И которые…
И которые…
И которые…
Много их, вон они ходят внизу, сбивают в кучу свою машины, хлопают дверцами, как рыбы на нерест врываются в двери гипермаркетов, толкают полные тележки…
Страшно.
Вот теперь начинаю понимать, что такое – страшно, это не когда двойка в четверти, и что-из-тебя-вырастет, это не когда возвращаешься в полночь, как нечистый дух, иди-откуда-пришел, страшно – это здесь…
Перебираюсь через перила, стою на карнизе, цепляюсь в перила – изо всех сил, кажется, сейчас сомну крепкую сталь. Главное, сделать шаг, один-единственный шаг, вот я им покажу, всем, всем, она у меня поплачут, все, все, а я скажу…
Ничего я им не скажу.
Меня не будет.
Да нет, не может быть такого, чтобы меня не было. Потому что…
…просто потому что не может быть.
Нога соскальзывает с карниза, ищет опору, которой нет, а-а, стойте, я же еще не готов, я же еще не хотел, я же только…
Город летит навстречу. Обгоняю собственный крик.
5 Орех без скорлупы
Здесь-то и появился он.
Я еще сразу не понял, что случилось, да я вообще ничего не понимал, почему я завис между небом и землей, кто сжимает меня – тугими гибкими путами, вонзается в тело.
Тогда еще не отбивался, пусти-пусти-пусти, тогда еще вцепился в щупальца, как утопающий в соломинку, карабкался-карабкался-карабкался, забрался на балкон, чувствовал, как тело прошибает холодный пот.
Вообще обнаглели наркоманы, весь подъезд засрали, нам потом убирать все это…
Глухой шепоток очередной бабуленции, даже нет сил огрызнуться как следует. Страх настигает меня уже здесь, на балконе, окатывает – ледяным ушатом.
Смотрю на щупы, еще не понимаю, что, откуда, зачем. Поросль какая-нибудь, растительность какая-нибудь, разведенная энной бабулькой на энном балконе, сейчас и сама явится, раззявит глотку, это что такое, мы тут сажаем, сажаем, они все портят…
Перебираю щупы.
Смотрю на него.
Влажный, розовый, пульсирующий, похожий на орех без скорлупы. Тянется ко мне – тонкими отростками, длинные влажные путы забираются в ноздри, в уши, касаются губ…
Вырываюсь.
Бегу – по лестнице, не знаю, куда бежать, вверх или вниз, налетаю на необъятную тетещу с необъятными сумищами, да-что-такое-совсем-молодежь-охренела-стыда-нет, что-то со звоном и грохотом валится на ступеньки…
Влетаю в квартиру, захлопываю дверь.
Перевожу дух.
Тогда я увидел его первый раз.
Тогда…
6 Мы с хозяином
ЯНДЕКС
НАЙДЕТСЯ ВСЕ
Хотел войти ВКонтакт. Не вошел, услышал голос хозяина.
Я говорю голос – хотя его голоса я никогда не слышал. Мой хозяин не может говорить.
Но я слышу его.
Он подсказывает мне какие-то адреса, какие-то домены. Никогда на них не был. Даже не знал, что они есть.
Я потихоньку спросил у хозяина – что будет, если меня арестуют. Хозяин мысленно успокоил, нет, не арестуют, но кажется, он сам не очень-то в это верил…
ВЫСШИЕ ИЗМЕРЕНИЯ…
На квантовом уровне исследователи наблюдают девять измерений, однако, в макромир разворачиваются только три из них: остальные существуют только на микроуровне…
TupOY ДОБАВИЛ ВАС В ДРУЗЬЯ
Я послал к черту TupOго, стал читать дальше.
…возможно, в других уголках вселенной есть миры, в которых развернуты все девять измерений.
Я тихонько поблагодарил хозяина, что-что, а темы он выбирать умеет, чтобы интересно было…
7 После моей смерти
Это было в каком-то ночном клубе, через пару дней после моей смерти, а может, через пару вечностей. После моей смерти – которая не удалась.
Нет, не в самом клубе – на улице, куда я выбрался в рассветные сумерки, твердо решил про себя, что сегодня уж точно, уж непременно прыгну, пропади оно все…
Здесь я и увидел его.
Второй раз.
Еще подумал – прибредилось в пьяном угаре, мало ли что померещится, обещал Дутыш, выпью его снадобье, будут по мне плясать зеленые феи. Вместо зеленых фей появился он, морщинистый, похожий на грецкий орех без скорлупы, он завис над дорогой, поглядывал на меня.
Он ждал.
Тогда я еще не понял, что он ждет, тогда я еще пошел через дорогу, к остановке, не пошел, пополз, покачался, дорога плясала и прыгала под ногами в ритме музыки из клуба.
Он ждал.
Кинулся на меня – когда я перешел дорогу.
Откуда взялись силы, откуда что взялось, будто не я бежал, ноги сами бежали, несли меня над дорогой, было так, когда убегал из какого-то сада от какой-то собаки, только там не было так страшно.
Бежал – через дороги, через обрывы, через заборы, по-мо-ги-те, и не было сил обернуться, увидеть – или не увидеть эту тварь. Бежал – мимо поста ГАИ, кричал что-то людям в форме, они только отмахивались, да и то сказать, тварь эта скорость не превысила, да и брать с нее было нечего.
Земля поставила мне подножку – на опушке, бросила в сухие заросли. Я еще пробовал подняться – когда он навалился на меня, больно вонзился в голову. Мир захлебнулся криком, не верилось, что кричу я сам…
А потом все кончилось.
Как-то внезапно, резко, будто я только что не валялся на земле, не старался разломать собственную голову, не захлебывался воплями…
Прислушался к себе.
Встал на четвереньки, прислушался к себе. Голова саднила, но хоть не раскалывалась от боли, и то хорошо. Кое-как я встал, кое-как я оглядел мир, спросил себя, это весь мир стал другим, или я сам изменился.
Мир не ответил.
Я попытался вспомнить – что делал до того, как, ничего не вспоминалось, как-то сам напрашивался вывод – ничего.
Пошел – наугад, в никуда, вдоль дороги, к огням, к людям. Оглядывал мир, будто видел его впервые, нет, вру, не я видел впервые этот мир – мой хозяин.
Мне захотелось остановиться – возле свалки, каких много в лесах, захотелось поискать что-нибудь в куче отбросов. Я даже не удивился, это было так естественно, так… обыденно, что ли, даже странно, что я не делал этого раньше. Вытащил захудалую книжонку, еще из тех, бумажных, открыл наугад…
...вакуум представляет собой не пустоту, а совокупность частиц, которые никак не проявляют себя в нашем мире... Однако…
Я стоял на коленях в куче отбросов и читал.
Мне так хотелось.
И только немного погодя я понял, что так хочется не мне – а моему хозяину.
8 Я тут
Ближе к полудню хозяин отпустил меня. Началось мое время, недолгое время, время прожорливого куска мяса.
Это не значит, что хозяин не следил за мной. Он смотрел, как я вытаскиваю из холодильника снедь, подогреваю на плитке, растворяю в чашке кусочки сахара.
Поел сам, накормил хозяина.
Нет, не так. Сначала накормил хозяина, потом поел сам.
Вышел на улицу, в холодок зимы, снег заскрипел под ногами. Хозяин притих, успокоился, думал о чем-то о своем, о хозяйском. Мне даже стало не по себе, то и дело казалось, что его нет, он оставил меня. Я прислушивался к себе, хозяин откликался, чуть слышно – я тут, тут, тут.
9 Люб-Люб
Я посмотрел на часы, понял, что она не придет. На всякий случай еще раз набрал ее номер, послушал длинные гудки.
Спросил у хозяина, что делать дальше, он, образно говоря, передернул плечами, что тут поделаешь…
Я пошел к ненасытной глотке метро, прикинул, есть у меня что-то на карточке или нет.
Она подошла откуда-то из ниоткуда, тронула за плечо, я уже приготовился ответить, что сигарет у меня не водится, и десять рублей у меня тоже не найдется, а найт клаб вон, за углом налево.
- Ты Колька?
- Я, - сердце екнуло, - Люб-Люб?
- Ну…
Хозяин тихонько подтолкнул меня – это она, она, та самая. Действуй.
- Айда, - сказал я.
Она пошла за мной. По пути купил колы, сухариков, чтобы все было честь по чести, чтобы не спугнуть жертву. Вот это главное, это еще хозяин говорил. Главное – не спугнуть жертву.
- Какой музончик любишь? – задал я дежурный вопрос.
- Да попсовый…
- Ага, взаимняк…
Кажется, она перестала меня бояться, это главное. Я привел ее к подъезду какой-то наикрутейшей высотки, просочился мимо консьержа, которого не было на месте, повел наверх.
- Ты че, тут живешь?
- Ага, щас… мне тут жить, это сыном олигарха быть надо…
На последней площадке я обнял ее, впился губами в губы – Люб-Люб отбивалась, как-то нехотя, для порядка, для проформы, у-у, пусти, чучело…
Остатки колы выплеснулись на пол…
Сумка оттягивала плечи, я осторожно поставил ее на пол, расстегнул…
Пора.
Дернул молнию на куртешке Люб-Люб.
- Ты че, прямо сразу? – она отскочила, оторопевшая, куда девалась вся ее развязность, будто и не было.
- А чего тянуть… малявка, что ли? Боишься?
- Не-а.
Хозяин молчал. Позволил говорить мне, это хорошо, что он дал мне слово, если бы сам взялся охмурять эту фифу, ничего бы у него не вышло…
Краем глаза я увидел, как из сумки выползают щупы, вываливается розовый комок, похожий на грецкий орех.
Сдергиваю куртешку, Люб-Люб неуклюже отбивается.
- Че ты такая… первый раз, что ли?
- А то…
Одинокий хозяин вылезает из сумки, прыгает на жертву, вонзается в голову.
Чисто сработано, не пикнула девочка, не дернулась, только что смотрела на меня пустыми глазами, и вот уже откуда-то оттуда выглянул хозяин.
Мы молчали. Теперь говорили наши хозяева, о чем-то о своем, про Бальмонта, про искривление пространства-времени, про цивилизации, которые были и которых больше нет.
Вообще охренели наркоманы, ни стыда, ни совести, я щас милицию вызову!
Здоровенная бабища орет на площадке, хлопает дверью. Делаем вид, что не слышим.
Надо бы отвести эту Люб-Люб в Книжный мир, показать что-нибудь такое, красивое, чего она раньше не замечала. Пусть поймет, что не так это страшно, быть при хозяине…
Мой господин одергивает меня – некогда, некогда. Нам нужно еще встретиться сегодня как минимум с тремя вот такими, бесхозными, заговорить, зачаровать, тихонько открыть рюкзак, выпустить одинокого хозяина.
Расходимся. Хозяин в голове утешает, обещает как-нибудь сводить меня на свидание, настоящее. Он все понимал, мой хозяин, ты же человек, живой, настоящий, тебе же надо…
Но я чувствовал, что наедине с девчонкой меня хозяин не оставит, все равно будет между мной и Люб-Люб ее господин – и мой господин.
10 Дон Долбануто
- Имя, фамилия?
Я хотел ответить – Аверченко Николай, вовремя спохватился, сказал:
- Не помню.
- Как не помнишь? – следователь посмотрел на меня, - имя свое не помнишь?
- Не-а… ник помню, в Сети.
- Давай хоть ник.
- Дон Долбануто.
Люди в форме хохочут.
- Что в «Книжном Мире» делал?
- Вам-то че?
Я ответил так, чтобы потянуть время, чтобы наскоро придумать, что же соврать…
- А ниче, будешь хамить, в обезьянник отправишься.
- Адвокату позвоню, - буркнул я.
- Ага, щас… разбежался твой адвокат, бежит и падает… Что в Книжном Мире делал?
- Блокнотик искал. Там крутые такие, типа как гамбургер сделаны, а внутри странички…
- Учишься как?
- А на хрена?
- Школу прогуливаешь?
- Я там и не бываю.
- Ну говорю вам, товарищ полковник, нормальный пацан…
Товарищ полковник, похоже, был не согласен, спросил меня:
- Где вы были в ночь на двадцать седьмое?
- А я че, помню, что ли? Я вообще не помню, был я или не был…
- Что? – следователь насторожился.
Меня прошиб пот. Врал, врал, кажется, заврался, сболтнул лишнее.
- Да мы абсенту нахряпались до зеленых фей, потом этой фигней зеленой так рвало…
- Ну хватит, хватит… пошли.
- Это куда?
- На электрический стул, - фыркнул следователь, - маме прощальное письмо напиши…
- Ты не шути так, Кирюха, с одним так прикололись, он коньки отбросил… сердце. Так что не ха-ха…
Меня втолкнули в белую комнату с белой койкой, все это и правда было похоже на электрический стул. И проводки к моей голове протянули как-то уж слишком зловеще.
«Энцефалограмма», - подсказал хозяин полузнакомое слово. И тут же умолк. Стушевался, исчез. Молодец, господин, знает, когда и от кого нужно спрятаться.
По экрану бежала бесконечная, ровная прямая.
- Сигналов нет. Все в порядке у парня. Не думает.
Меня отцепили от кушетки. Хозяин чуть всколыхнулся, будто прислушался.
- Ну все, иди парень, - следователь чиркнул еще что-то в своих записях, добавил, - унылая пора…
- Оче…
Человек в форме выпрямился, проткнул меня взглядом.
- Что?
- Че говорите?
- Да ничего… иди…
- А вы где значок такой купили, я тоже хочу…
- А дубинкой по башке еще не хочешь? иди, иди отсюда… значок…
Я вышел в сумерки, не сдержался, послал хозяину сигнал – гневный, сильный. Хорош же ты, шеф, хорош, чуть не сболтнул, чуть не ляпнул – очей очарованье. Вот и накрыли бы нас с тобой, вот и сидели бы сейчас в обезьяннике или на электрическом стуле.
Хозяин сжался, стушевался как-то, первый раз он стушевался передо мной. Но рисковать было нельзя, нас искали, по нашему следу шли, порой я набирал знакомые номера и слушал, что тот или иной в больнице, а можно его навестить, а нельзя, а там такая больница, что нельзя…
11 До и после
- Ой, Люсик, я там туфельки такие присмотрела…
Унылая пора, очей очарованье…
- Да ты им ясно скажи, раньше вторника не отгрузим, чего смеяться-то?
Вселенная представляет собой трехмерное пространство, замкнутое в четвертом измерении…
- Минь, дай-дай-дай, я сыграну, ну да-ай!
В древности все континенты представляли единый суперконтинент – Пангею…
- Ма-а-ам, куп-и-и-и…
Иду по улице, пытаюсь представить себе, вспомнить, как я жил раньше, до того, как, ничего не вспоминается.
Как-то жил…
Или не жил.
Хозяин приятно давит на голову. Потихоньку спрашиваю, откуда родом он сам, с какой планеты, с какой звезды.
Хозяин смеется.
Нет, конечно, не как люди, не заливается звонким смехом. Смеется беззвучно, по-своему, смеется надо мной.
На мой вопрос не отвечает.
- Во-во, гляди, гляди, тут на пробел жмешь, он ему бошку рубит!
Миры летят, года летят, большая вселенная глядит…
Вспоминаю, как я жил раньше.
Не вспоминается.
Смотрю в звезды. Они уже давно перестали быть гвоздиками, прибитыми к небу. Теперь они превратились в раскаленные огненные шары.
- Ты смотри, че получается, там первый взнос сто тыщ, и потом…
…в будущем, вследствие расширения солнца…
12 Красные лучи
Хозяин заметил беду раньше меня – на какие-то доли секунды. Погнал меня по улице, скорее, скорее, торопись, ну же, ну же, давай. Я еще не понимал, что случилось, мне казалось – хозяин ошибся, как будто он умеет ошибаться.
Но хозяин гнал и гнал меня по улице – от рокочущего вертолета. Крылатая машина опускалась все ниже, как будто выискивала что-то, и я уже видел, как скользят по улице синие лучи, будто выискивают что-то.
Я видел… видел, как лучи пронзали головы людей, одного, другого, третьего, ничего не находили, скользили дальше. я видел, как синий луч просочился в голову какой-то девушки, тут же вспыхнул красным. Девушка кинулась в переулки, подгоняемая своим хозяином (теперь я не сомневался, у нее есть хозяин), тут же упала, подстреленная с вертолета.
- Беги, беги, - нашептывал хозяин, - беги…
Я бежал – в никуда, в улицы, прочь от треска винтов – где-то над головой. Так уже было, тогда, осенью, когда бежал от жуткой твари, которая хотела просочиться в мою голову.
Так было теперь.
Скользили по улице синие лучи. Искали жертвы. Освещали хозяев – красным сиянием. Падали люди, подстреленные с вертолета.
А потом тротуар дернул меня за ноги и упал на меня.
Рухнул мир.
13 Не-бу-ду
- …жить будет.
Я заставил себя открыть глаза – глаза не открывались, будто были не мои. Руки меня тоже не слушались, все тело принадлежало как будто не мне, у кого-то другого взяли это тело, приставили мне.
- Ожил, орел?
Человек в белом наклонился надо мной. Запахло больницей, чем-то мерзким, воспоминаниями какими-то, из детства, как лупил башмаками по белому халату, не-бу-ду-не-бу-ду, как люди в белом увещевали, комарик укусит, и все.
- Не… буду… - повторил я.
- Чего не будешь? – человек в белом прищуился.
- Укол… не буду.
- Была бы честь предложена, - белый человек засмеялся, - вот сразу видно, не колется парень… А то бывало придешь к больному, сразу укольчик просят…
- Ну что, что, Колюнечка? Принести чего-нибудь? – захлопотала женщина у кровати.
Я посмотрел на нее, не узнал ее, быть не может, чтобы это была моя мать, моя мать – это которая сидит перед телевизором, трещит по телефону, ой, Люсик, Катька в ипотеку влезла, да отстань, не видишь, я разговариваю…
- Мам…
- Он меня узнал… вы смотрите, он меня узнал!
Ну вот видите, а вы боялись, - кивнул человек в белом, - отлежится, как новенький будет. Никаких потрясений сейчас, никакого напряжения, пусть мультики какие-нибудь легонькие смотрит, в сетях сидит…
Я попробовал вспомнить, чем я болел, ничего не вспоминалогсь, прошлого как будто не было. Чувствовал себя так, будто уснул осенью, а проснулся весной, и поди-разбери, где я был все это время…
Приподнялся на постели. Спохватился – чего-то не хватало. Непривычная легкость во всем теле. Как будто я что-то потерял. Ключи, телефон… нет, не то, не то…
И тут я вспомнил.
Паразит, сидевший в голове, исчез.
14 Происхождение видов
- Москва что?
- Отстояли.
- Ай, молодца, так и знал… Москва за нами. В глубинке что?
- Плохо в глубинке, паразит на паразите сидит, паразитом погоняет…
Я слушал голос отца за стеной – привычный мир возвращался, медленно, нехотя, по кусочкам. Я снова вспоминал, как двигаться сам, без приказа хозяина, как нажимать на кнопки, как звонить по телефону и играть в варкрафт.
- …нет, люди не помнят ничего… эти, которых от паразитов освободили. Ну ничего, так потихоньку в себя приходят… мой вон сорванец…
- Документы видел? - хрипит голос в динамике.
- Видел, видел… как этого допрашивали?
- Ну.
- Выпытали у паразитов этих, откуда они родом?
- Какое там… пыль в глаза пускают, они, видите ли, всю жизнь с людьми бок о бок жили, в телах у людей, а тут, видите ли, люди их потихоньку от себя выгнали… а без людей они не могут, вот и возвращаются… видите ли, они наши хозяева…
- Мульки крутят, короче. Экспресс-анализы что показали?
- Да ничего не показали. Все наше, земное… вот и пойми, с какой они планеты, из какого измерения…
Вхожу в Контакт, перебираю адреса. Лара, Ласковый Май, Леголас, Люб-Люб… что-то шевелится в памяти, тут же затухает.
Памяти больше нет.
Мыслей больше нет.
Потому что его больше нет.
15 Йес-с-с-с
- Колюшенька, а ты не сильно рано вставать начал?
Я посмотрел на мать, первый раз видел, чтобы она не сидела перед телевизором и не болтала с подругами, это было что-то странное, даже что-то страшное, как конец света, только хуже.
- Колюсик, голова не болит?
- Мам, да нормально все, - я взял сумку, поплелся к двери, идти ни в какую школу не хотелось, с места в карьер ссориться с родителями тоже не хотелось, поэтому нужно было идти.
- Колечка, ты куда?
Я обреченно замер у двери, только вякни мне про завтрак, сама своим завтраком давись…
- В школу, куда еще…
- Колюньчик, нельзя тебе… доктор сказал, никакой школы теперь…
Я так и подпрыгнул на месте, йе-с-с-с, не было бы счастья, несчастье помогло.
- Коленька, может тебе купить чего? – не унималась мама, -мы с папой выходной взяли, так может…
- Рюкзак ты там какой-то навороченный хотел, и скейт… или как его… - отец выбрался в коридор, бледный, весь какой-то позеленевший, - айда, поехали, покажешь, чего тебе…
- Время-то какое, давка самая, - я покосился на часы.
- Такси возьмем… ради такого случая…
Снова прыгаю на месте, й-ес-с-с…
Это было утром.
TupOY Мне предки айпад семерку купили.
LOsara Че восьмерку не попросил?
TupOY Че наглеть-то, и так бабок до хренища отдали.
attsTOY И еще бы отдали, они тут нам щас хоть весь мир купят.
TupOY Пацаны, кто-ньть в школу ходил?
$$$$ Охренел? Про школу забудь, их вообще прикрыть хотят. Эти, говорят, больше в таких внедряются, которые уные шибко.
Это было вечером.
Хвастали, кому больше накупили родоки.
Хотелось грохнуть ноутбук об стену. И самому биться головой об стену, больно, сильно.
16 Это будет завтра
…вчера, в 17:30 по местному времени совершил самоубийство ученик 134 гимназии Аверченко Николай. Тринадцатилетний подросток написал на своей страничке ВКонтакте предстмертную записку «Все достало, пошли все на…», пропал без вести. В настоящее время ведется следствие, по предварительным данным…
Аверченко Николай – это я.
17 А сегодня…
Это будет завтра. Вот такая статья. Про меня. А сегодня будет запись на страничке ВКонтакте – Все достало, пошли все на…
И сегодня я иду прочь из города – в никуда, в никуда, в холодную орось весны, по мартовской слякоти.
Набираю номер.
Не верю, что ответит.
Жду.
- Колька?
- Любка, я…
- Ты где запропал-то?
- А… везде, а ты где?
- Зауральск знаешь?
- Не-а.
- Ой, горюшко мое… короче, ты на Калмыцком тракте сейчас?
- Ну.
- Давай, вперед иди потихонечку… я тебе скажу, когад свернуть…
Она сказала мне свернуть, и я свернул, она вышла мне навстречу, на окраине маленького городка, и я не верил, что в этом городке поселились мы все, плененные. А может быть, и не все. Я хотел обнять ее, она не хотела, как будто не узнала меня, а может, и правда не узнала, бывает, человек во власти хозяина становится совсем другим, отворачивается от близких, заводит новых друзей…
- Хозяин твой, - Любка протянула мне сумку.
- К-кто?
- Хозяин твой. Тебя дожидался.
Сердце подскочило. Никак не думал, что он будет меня ждать. И что он вообще остался жив.
- Ему уже сколько раз людей предлагали, кого только не подыскивали. Только он ни в какую. Подавай ему тебя, и все тут.
- Да ты че…
- Ага, он как верил, что ты вернешься.
Я открыл сумку, - хозяин сам прыгнул мне на голову и дальше, в голову, и как всегда в первые минуты это было больно, хотелось вырваться, а потом я посмотрел в небо и вместо блестящих гвоздиков увидел раскаленные гненные шары.
Только теперь Люб-Люб обняла меня.
Крепко, сильно…
Миры летят, года летят…
18 Мозг
Мой хозяин повел меня к городку. Нам предстояло сделать еще много, очень много, одомашнить людей, которые стали дикими, забыли своих господ. Так повелел мой хозяин, похожий на орех без скорлупы, извилистый, разделенный на две половинки, мой господин, мой повелитель, - мой Мозг.
2013 г.
|
Главная