Румынские пограничники никогда не видели английских фунтов. Это меня и спасло – на границе Румынии и Болгарии наследники «секуритате» упорно отказывались пропустить шофера такси на болгарскую сторону. Я со своими двумя паспортами, британским и израильским, теоретически мог идти куда угодно, но на практике это означало, что мне предлагают пять километров до городка Русе топать пешком с сумкой на горбу.
     Предложение долларов пограничник отверг с негодованием, но при слове «фунты» глаза его загорелись... В общем, за сорок фунтов взятки минус десять долларов сдачи румынское такси без всяких документов въехало на территорию Болгарии. Согласитесь, только такой гибрид шотландца и еврея, вроде меня, может потребовать сдачу со взятки (и получить ее!).
     Через полчаса я уже стучался в дверь номера гостиницы, где жила моя подруга Майя. Тщетно – видимо, она по утрам спала беспробудным сном (как и я, кстати). Неожиданно я услышал, что за моей спиной открылась дверь. Я резко обернулся – в проеме стояла высокая шатенка в одном нижнем белье. Стройная фигура выдавала в ней танцовщицу. Я уже было открыл рот, чтобы поделиться этим интересным наблюдением, но она перебила мои шерлокхолмсовские упражнения:
     - Вы Мориарти Крэйг?
     От удивления я только кивнул.
     - Наслышаны, наслышаны, - прекрасная шатенка усмехнулась и, не теряя времени, прошла в комнату, куда я так безуспешно стучался. Из джентльменского воспитания я не решился последовать за ней и, как понимаю, поступил правильно – через минуту девушка вышла и сказала:
     - Подождите немного, пока Майя встанет и приведет себя в порядок.
     «Немного» на практике означало минут сорок – через это время моя подруга уже готова была своим внешним видом привести меня в шоковое состояние.
     Мы вышли на улицы города Русе – курортного местечка на берегу Дуная, где Майя работала в ночном клубе.
     Собственно, город состоял, на мой взгляд, исключительно из ночных клубов, «сладкарниц» - болгарских кондитерских, ресторанов, кафе и гостиниц. Уже потом, когда все кончилось, я вспомнил, что две тайны Русе так и остались неразгаданными. А именно:
     - Почему в полдень во всех кафе на площади заняты все места? Что эти люди там делают?
     - Откуда в городе столько красивых девушек? Они там живут или приезжают в Русе централизованно?
     Конечно, если бы в Русе вдруг состоялся экспресс-конкурс красоты, моя подруга победила бы всех с такой же легкостью, с какой я взламываю сайт очередного ламера. Но согласитесь – с Грецией, где ее не допустили бы на такой конкурс за явным преимуществом, разница была существенная.
     Первая же прогулка по городу показала, что он романтичен до приторности. Если архитектура – это застывшая музыка, то Русе – это застывшая «валентинка». Впрочем, в присутствии моей подруги даже чикагская бойня показалась бы романтичным местом...
     Мы сели в кафе на площади перекусить, и когда утолили первый голод жареными сырными колобками, Майя мне сказала, нервно щелкая зажигалкой:
     - Похоже, у нас в гостинице завелся маньяк.
     - Маньяк? – удивился я.
     Должен вам сказать, что многие женщины страдают манией величия. Им постоянно кажется, что их преследуют незнакомые мужчины (надо сказать, кажется без достаточных к тому оснований). Моя же очаровательная подруга страдает манией преследования...
     - Слушай, - сказала она таинственным шепотом, - мы (то есть балетная труппа – М.К.) по вечерам всегда курим на балконе, который находится на нашем этаже. Дверь там никогда не закрывается. А сегодня утром дверь оказалась закрытой. Когда я выходила, там возился гостиничный слесарь, подбирал ключи из вот такой груды...
     Она показала рукой чуть ли не полметра от пола.
     - А потом произошел еще более загадочный случай. Позавчера я забыла в кафе на столике пачку сигарет. А вчера утром я нашла ее у себя в комнате!
     - Странно... А откуда ты знаешь, что это была именно твоя пачка?
     - Я всегда переворачиваю одну сигарету, чтобы пачку не подменили...
     Она открыла пачку сигарет и показала мне. И впрямь одна сигарета оказалась перевернутой. Да, недаром с первого взгляда Майя показалась подходящей парой такому параноидальному типу, как я.
     - Давай еще погуляем по городу и купим тебе какое-нибудь оружие, - предложил я.
     Говоря об оружии, я не имел в виду ничего конкретного, но буквально через четверть часа на одной из боковых улочек, недалеко от оперного театра, мы наткнулись на оружейную лавку. Понятное дело, и речи не могло быть о том, чтобы покупать настоящее оружие. Без лицензии можно было купить либо огромные пневматические «стволы»...
     - Ну вот, я буду девушка-терминатор, - усмехнулась Майя.
     ...либо газовое оружие. Осмотрев газовый пистолет, мастерски копирующий советскую модель «ТТ», я решил, что от него может быть больше вреда, чем пользы, и взял для Майи авторучку в стиле Джеймса Бонда, стреляющую газовым патроном. И к ней – небольшой запас боеприпасов, на всякий случай.
     - Вот, держи, - торжественно вручил я ей оружие, про себя ехидно думая, что у моей подруги оно не залежится.
     Вечером нам все-таки пришлось расстаться – Майя отправилась готовиться к выступлению, а я немного посмотрел в номере телевизор и спустился в ночной клуб.
     К моему удивлению, там никого не было! Огромное помещение ночного клуба отеля «Рига», выстроенное в форме амфитеатра, было пустым и страшным в темноте. Я занял место поближе к сцене и видел, что к стойке пугливо жмется одинокая официантка, а за стойкой расположился бармен. Я подозвал официантку и заказал бутылочку пива, хотя уже было понятно, что никакого представления не будет. Из-за кулис выглядывали удивленные мордочки танцовщиц, а я нервно попивал «Золотой Туборг», чувствуя отчетливый неуют. Наконец из-за кулис выглянула Майя и резким движением руки подтвердила мое предположение, что представление на сегодня отменяется. Я допил пиво, бросил на стол купюру и направился к выходу.
     В дверях я столкнулся с подвыпившим американцем в белом смокинге.
     - Представления сегодня не будет, - резко сказал я ему. Мне не хотелось, чтобы администрация задерживала артистов в надежде, что посетители все-таки соберутся.
     - Да я только сигарет купить! – ответил он мне.
     - Будете курить сигариллы? – я достал из кармана пачку, чтобы как-то загладить резкость.
     - С удовольствием, - он взял из пачки сигариллу, прикурил ее от довольно дорогой зажигалки и представился. – Кирилл Ласкарис, наследный принц Византии.
     - А меня зовут Крэйг. Мориарти Крэйг.
     - Мориарти? - изумился принц. - Как в...
     - Да, как у Конан-Дойля. Но я не англичанин, как вы наверняка решили по моему произношению, я шотландец. Точнее, шотландский еврей.
     - Ну, я ведь тоже не американец, а грек, - рассмеялся Ласкарис.
     Возможно, он хотел, чтобы я спросил, почему он называет себя «наследным принцем», но мне, говоря откровенно, это было все равно, я хотел поскорее уединиться со своей подругой.
     ...Я всегда плохо сплю в чужих местах, поэтому утром проснулся в семь часов. Майя сказала, чтобы я не вздумал ее будить до одиннадцати, так что я тихонько выскользнул из-под одеяла и направился завтракать.
     В коридоре гостиницы, ведущем к столовой, было шумно, и его перегораживала небольшая толпа. Я абсолютно не понимаю по-болгарски, поэтому начал бесцеремонно расталкивать людей (это был персонал гостиницы), пробиваясь вперед и приговаривая по-английски:
     - Извините, извините...
     Пробившись, я понял, почему здесь собрались эти люди и куда они смотрели – на полу лежал мой вчерашний знакомый, именовавший себя наследным принцем, а вокруг суетилась полиция.
     Его белоснежный смокинг был залит кровью, горло перерезано, но самое ужасное – кто-то вырвал глазные яблоки из глазниц принца.
     Я охнул. Невысокий плотный черноволосый человек (очевидно, инспектор полиции) повернулся ко мне и что-то сказал по-болгарски.
     - Говорите по-английски, - сказал я ему.
     - А еще какие-то языки вы знаете? – спросил он меня с сильным акцентом.
     - Еще свободно владею ивритом. Понимаю также русский, но совсем немного, - я умолчал о том, что мой запас русских слов подходит скорее для общения с девушками, чем с полицией.
     Так мы дальнейшем и общались – на смеси двух ломаных языков.
     - Вы знаете, кто это? – спросил меня инспектор.
     - Практически – нет.
     - Практически? Что это значит?
     - Я вчера встретил этого человека возле ночного клуба здесь в отеле. Он был в этом же смокинге, так что я понимаю, что вернуться в номер он не успел.
     - А во сколько вы его видели?
     - В четверть второго ночи. Я угостил его сигариллой.
     - Горничная обнаружила труп в шесть часов утра... Значит, в этот же промежуток времени его и убили...
     - Спросите у прислуги, кто видел Ласкариса – так он представился – в это время.
     - Спасибо за подсказку, - усмехнулся инспектор, - но пока выясняется, что никто. Сейчас мои полицейские опрашивают возможных свидетелей... А вы что, читаете много детективов?
     - Нет, я веду расследования. Я интернетовский сыщик, меня зовут Мориарти Крэйг.
     - А я вас знаю! – неожидано сказал инспектор. – Я читал в Сети о ваших делах. А как вы оказались у нас в Болгарии?
     - Приехал по делу.
     - Понятно... – инспектор дал в сторону какое-то указание на болгарском, и полицейские накрыли труп белой пластиковой пленкой.
     - Давайте сейчас узнаем, заходил ли Ласкарис в клуб, и сколько времени он там провел, - предложил я. – Заодно я покажу место, где видел его в последний раз.
     Мы по лестнице начали спускаться в клуб. Со стороны инспектора чувствовалось отчетливое напряжение: я ведь мало того что последним видел убитого, так еще и находился в Русе по каким-то малопонятным «делам» - скорее всего, подозрительным.
     - Успокойтесь, инспектор, - сказал я. - Насчет «дел» я пошутил. Я приехал сюда навестить свою подругу, которая работает в балете местного ночного клуба.
     - А... – не слишком доверчиво протянул он. - Кстати, раз уж я вас все равно знаю, позвольте и мне представиться – меня зовут Иван Хаджииванов. Думаю, вам будет легче называть меня просто Иваном.
     Когда мы оказались у дверей ночного клуба, я первым делом подошел к металлической пепельнице на высокой ножке. К счастью, ее еще не убирали со вчерашнего вечера. К моему удивлению, там лежал только мундштук от докуренной сигариллы, которой я вчера угостил несчастного принца.
     - Вот здесь мы встретились, - сказал я Ивану. – Я сказал Ласкарису, что представления не будет, поскольу в клубе никого нет, а он мне ответил, что только хотел купить пачку сигарет. Я угостил его сигариллой, и, судя по всему, он прямо здесь ее и выкурил – вот окурок... После чего либо вошел в клуб, либо отправился еще куда-нибудь.
     - Сколько курится такая сигарилла?
     - Минут пять-семь. Значит, если мы встретились в четверть второго ночи, максимум в час двадцать пять он должен был двинуться дальше.
     - Давайте я сейчас позвоню официантке или бармену, и узнаю, заходил ли Ласкарис вчера в клуб.
     Пока инспектор делал звонки, я еще раз осмотрел окурок в пепельнице и обратил внимание, что пепла там гораздо меньше, чем обычно оставляет сигарилла. При этом на полу следов пепла не было – значит, Ласкарис куда-то отходил и там стряхивал пепел минимум один или два раза.
     Постепено у меня в голове созрел и второй вопрос – если Ласкарис не собирался сидеть в клубе, то для чего он так вырядился? Тщательно восстановив в голове вчерашнюю встречу, я обратил внимание, что наряд на принце был довольно необычен. Это был не классический английский смокинг с закругленным воротником и шелковыми лацканами, а скорее то, что американцы называют «таксидо», вечерний пиджак. На плечах Ласкариса красовались странные черные погоны с двуглавым орлом (я решил было, что это такое украшение в византийском духе)...
     - Ласкарис в клуб так и не заходил, - сообщил мне Иван, вернувшись. – Я разбудил и официантку, и бармена, но никто из них его вчера не видел.
     Про себя я подумал, что информация эта наверняка достоверна – вчера ночной клуб напоминал пустыню Сахару, – а вслух поделилися с инспектором своими соображениями. Заодно рассказал о наблюдениях Майи насчет возможности нахождения в гостинице маньяка – в свете последних событий они приобретали неприятную достоверность.
     - Вообще-то у нас в Русе даже обычные преступления совершаются нечасто, а тут такое дело, - инспектор задумался. – Меня больше всего смущает, что с трупа ничего не пропало – и бумажник, и дорогие часы были на месте.
     - Такие преступления совершаются не с целью ограбления, - уверенно сказал я. – Хотя скажите, ключ от номера у Ласкариса был с собой?
     - Ах я осел! – хлопнул себя по лбу Иван.- Нет, конечно! Я побегу, осмотрю его номер, а потом мы с вами еще поговорим.
     Он пулей понесся вверх по лестнице, а я поплелся за ним, сообразив, что не успел рассказать инспектору еще одну важную подробность.
     В вестибюле я вспомнил, что так и не успел позавтракать. Вид истерзанного трупа не добавил мне аппетита, и поэтому я решил пока погулять по городу и найти Интернет-кафе, там же выпить чашечку кофе, а заодно узнать, почему покойный при жизни именовал себя «византийским принцем».
     Вскоре на улице Александровской (она вела прямо от площади Свободы) я нашел очень уютный подвальчик Интернет-кафе, где сразу же дал хозяину, совсем молодому парню, несколько ценных советов и стал «своим человеком». После чего погрузился в привычный для меня мир Сети.
     Кирилла Ласкариса я отыскал, можно сказать, без особого труда. Он, и все его «багрянородное» семейство обитали по адресу http://www.new-byzantium.org/
     Когда-то, в пятнадцатом веке, турки-мусульмане взяли Константинополь и выгнали оттуда императорское семейство, разрушив Византийскую империю. Ласкарисы отправились в изгнание, не забыв прихватить с собой титул «багрянородные». Они переселились в Грецию, затем в Испанию, а в новейшие времена оказались в Соединенных Штатах, величая их «Византией нового времени»... Я бы скорее сказал – Вавилоном, но меня за отсутствием багрянородности никто не спрашивает. При этом беглые императоры сохраняли свою греко-ортодоксальную религию (Православие – прим. перев.).
     Императорский двор в изгнании щедро раздавал титулы, а, кроме того, занимался благотворительностью и научными исследованиями. На первый взгляд, убивать Ласкариса вроде было не за что... Хотя иногда за благотворительностью скрываются самые неприглядные дела, а научные исследования, особенно в области истории, вытскивают на свет омерзительные тайны древности.
     Что мне не понравилось на сайте – там не было никаких адресов, по которым можно было бы связаться, а главное – электронной почты! К тому же сайт давно не обновлялся, и узнать, каким образом Ласкарис оказался в маленьком курортном болгарском городке, на первый взгляд не представлялось возможным.
     В задумчивости я стал просматривать сайт, ища хоть какую-нибудь зацепку. Так, в списках рыцарей ордена Константина Великого и святого Евгения Трапезундского есть много известных людей – значит, можно найти электронную почту кого-то из них.
     Попутно я обнаружил интересную вещь – оказывается, странный белый смокинг с черными погонами, который вчера был на покойном принце, являлся парадной формой офицеров ордена св. Евгения Трапезундского. Зачем ему понадобилась форма в будний день?
     Я быстро разыскал адреса нескольких членов ордена и принялся взламывать их почтовые ящики. Идея моя была проста – наверняка Кирилл Ласкарис, как офицер ордена, мог вести с ними переписку, а значит, я как минимум мог узнать его электронный адрес. А в его ящике вполне могли храниться письма, проливающие свет на причину поездки принца в Болгарию.
     Мои розыски прервал звонок инспектора на мобильный:
     - Мистер Крэйг, я только что обшарил номер Ласкариса, и уверен, что там кто-то побывал!
     - А что пропало?
     - Понятия не имею! Но деньги и все мало-мальски ценные вещи на месте!
     Я взглянул на часы – в принципе, уже надо было будить Майю.
     - Я сейчас вернусь в гостиницу, - сказал я инспектору, – и расскажу кое-что интересное.
     Вернувшись в «Ригу», я растолкал свою подругу, а затем побежал на третий этаж к инспектору, предоставив ей возможность привести себя в порядок.
     Судя по разгрому в номере, там уже до нас что-то искали (как можно догадаться – небезуспешно).
     - Я так и не нашел ничего, что бы указывало, зачем Ласкарис посетил наш городок! Причем, судя по всему, у него были с собой какие-то бумаги – но эти бумаги сейчас похищены! – Иван явно нервничал. – Возможно, дело связано с бизнесом? Ведь наш город – зона свободной торговли, тут крутятся большие капиталы.
     - Деловая версия не объясняет, почему принц был в форме ордена святого Евгения Трапезундского, - возразил я.
     Инспектор посмотрел на меня, как на сумасшедшего:
     - Какой принц? Какой орден?
     - Мой вчерашний знакомый, ныне покойный, представился мне, как «византийский принц в изгнании». Это на самом деле так – сегодня утром в интернете я обнаружил, что он является потомком византийских императоров. А смокинг, который был на нем – это форма рыцарей ордена, основанного потомками императоров.
     - Очень странно... Как тогда он оказался в Русе? Может, просто приехал в качестве туриста?
     - Я сейчас подниму свою подругу, мы позавтракаем, а потом я попробую взломать пару электронных почтовых ящиков – может быть, там отыщется тайна визита принца.
     - Действуйте, - кивнул инспектор. – Но сами понимаете – я этих предложений не слышал.
     Мы с Майей позавтракали в уютной пиццерии на площади Свободы, после чего я рассказал ей о событиях, произошедших утром. Моя подруга задумалась и закурила первую утреннюю сигарету:
     - Особенно загадочно, что это произошло в «Ночь слепых».
     - Какую ночь? – поразился я.
     - Вчера, помнишь, в ночном клубе никого не было. Когда мы уходили оттуда, я спросила у официантки: «А где же народ?» Она ответила, что сегодня в городе траурная ночь, называемая «ночью слепых», и что вообще не надо было открывать клуб, потому что это страшное время.
     - Если ты уже доела – давай пойдем в Интернет-кафе, я попытаюсь разузнать, о чем идет речь. К тому же я хочу продолжить расследование.
     В Интернет-кафе царил полумрак, и, кроме нас, больше никаких клиентов не было. Воспользовавшись этим, я стал щипать Майю за ноги, на что она рассердилась:
     - Если мое присутствие мешает тебе сосредоточиться – давай я лучше отсяду!
     Собрав волю в кулак, я погрузился в Сеть. Довольно скоро мы узнали, что «Ночь слепых» отмечается в Болгарии уже почти тысячу лет – по крайней мере, так гласила официальная легенда.
     Тысячу лет назад византийский император Василий Второй воевал с болгарским царем Самуилом. На стороне Византии было и численное преимущество, и военная выучка. Василий взял в плен четырнадцать тысяч болгар, но не стал их использовать в качестве рабов, а, ослепив, отослал всех на родину. Когда царь Самуил увидел несметные толпы своих ослепленных соотечественников, он не выдержал этого и умер от горя. И в 1018 году первое болгарское царство прекратило свое существование.
     Легенда говорит, что царь встречал своих несчастных подданых именно здесь, в районе Русе. Дело происходило ночью, и с тех пор Болгария отмечает «ночь слепых», как память о невиданой народной скорби.
     Я представил себе эту картину – ночь, горящие факелы, царь стоит на холме, а мимо него идет бесконечная колонна болгар с выжжеными глазами. Мне стало жутко.
     - Так ты понял, - сказала Майя, - что Ласкарис был прямым потомком того самого Василия Второго, которого прозвали «Болгаробойцем»?
     - Да, и я не думаю, что такое родство могло пользоваться в Русе особенной популярностью.
     Я отсадил Майю за отдельный компьютер, предоставив ей возможность просматривать сайты танцевальных коллективов, а сам принялся методично взламывать электронные почтовые ящики рыцарей ордена Евгения Трапезундского. Часть из них обитала в США, где сейчас была ночь – зато многие держали ящики на веб-серверах, где они доступны всегда (особенно такому опытному хакеру, как я). Вскоре в одном из ящиков я нашел письмо от Кирилла Ласкариса – на мое счастье, у него тоже был «вебовский» ящик. Впрочем, вполне логично – если вы много путешествуете по миру, то вам нужно иметь доступ к почте с любого компьютера.
     В ящике принца нашлась отгадка – каким образом он попал в Русе. Некая организация «Византийское наследие» пригласила принца на проведение торжественного открытия общества болгарско-византийской дружбы. В свете того, что я прочитал недавно, это могло выглядеть не иначе как издевкой, но, очевидно, принц не знал настолько досконально имперской истории – тем более, настолько мрачных ее страниц. «Византийское наследие» обещало полное покрытие всех расходов по предоставлении счетов и билетов (обычно так обещают, когда точно знают, что платить не придется), а также сообщало дату мероприятия.
     Как вы уже догадались, она приходилась на «Ночь слепых».
     Дело было за малым – вычислить, откуда выходил в сеть представитель «Византийского наследия» (я быстро убедился в том, что в реальности такой организации не существовало) – и первый подозреваемый должен был оказаться у нас в руках. Однако, найдя все-таки IP компьютера, откуда посылали принцу письмо, я понял, что задача не так уж и проста.
     Письма Ласкарису отправляли из того же Интернет-кафе, в котором сейчас сидели мы с Майей.
     «Вполне логично», - подумал я. «Надо быть полным идиотом, чтобы проделывать такое из своего дома. А учитывая, что в городе, скорее всего, только одно Интернет-кафе, это может быть кто угодно».
     - Слушай, у нас нет ни одной зацепки! – сказал я Майе.
     - Почему же ни одной? Мне кажется, сюда ходит не так уж много народу, и хозяин может вспомнить, кто его посещал в те дни, когда были отправлены письма. Он ведь отправлял не одно письмо?
     - Да, писем было неколько... – я быстро посмотрел их. – Обрати внимание – Ласкарису написали, что гости будут останавливаться в отеле «Рига»!
     - Тогда не исключено, что это кто-то из персонала отеля, - сказала Майя. – Потому что у него должен быть доступ к ключам. Он мог увидеть, как я забыла сигареты в кафе (при этом зная, что я работаю в ночном клубе гостиницы), забрать пачку и потом занести ее в мой номер.
     - Может быть, это был не наш убийца, а просто кто-то из мужского персонала гостиницы? Я понимаю, что женщина вряд ли бы стала носить за тобой сигареты.
     - Я думаю, что обычный мужчина воспользовался бы возможностью отдать мне сигареты лично!
     - Хорошо, но тогда как объяснить случай с закрытой балконной дверью? Хотя... погоди... ведь твой номер на втором этаже? А под балконом растет здоровенное дерево? Как я понимаю, убийца планировал сделать свое дело и выскользнуть из гостиницы через балкон. Дверь же он закрыл, чтобы ему не мешали тренироваться – а потом просто забыл ее открыть.
     - Пока вроде звучит логично... Сейчас я спрошу у хозяина кафе, кто к нему заходил в те числа, когда состоялась переписка между «Византийским наследием» и принцем.
     Как и ожидалось, в Интернет-кафе постоянно ходило не так уж много людей. Под пристальным взглядом голубых глаз Майи хозяин сообщил, что из постоянных клиентов к нему чаще всего заходят из расположенного напротив отделения болгарской монархической партии, а в эти дни вроде бы бывал высокий темноволосый парень в очках. Больше никаких подробностей хозяин кафе не знал, поскольку был убежденным демократом и монархистами не интересовался в принципе. Зато слышал, как парня называли Стефаном.
     - Я знаю, где тут отделение партии монархистов, случайно видела, - сказала Майя. – Зайдем вместе, но спрашивать буду я, потому что когда заходит постороний человек и задают вопросы на английском – это как минимум подозрительно.
     Клуб монархистов и впрямь находился чуть ли не напротив Интернет-кафе. Помещение изнутри было обклеено плакатами и схемами, рисовавшими происхождение Болгарского царства непосредствено от Адама. Особено колоритно выглядели портреты – почти фотографического качества – каких-то ханов, бывших болгарскими царями еще в те незапамятные времена, когда сам народ жил на Волге.
     Майя задала несколько вопросов на болгарском парням, сидевшим внутри, после чего сделала мне знак, чтобы мы выходили.
     - Монархисты говорят, что Стефан сейчас на работе, в отеле «Рига», - мы переглянулись. – Ладно, сообщи об этом инспектору. А я пошла на репетицию – я ведь старшая в ансамбле.
     - Я тебя провожу.
     По дороге я размышлял о том, что, если действительно убийство совершил Стефан, то он продумал все четко – насколько я знаю, в гостиницах работают посменно, и если сейчас его смена – значит, ночью он был свободен и наверняка постарался обеспечить себе алиби.
     Мы дошли до гостиницы, зашли в вестибюль и спустились в подвал, к ночному клубу. У лестницы стоял парень в форме швейцара – высокий, худой и в очках.
     - Это он, - сказала Майя на русском языке.
     Лучше бы она этого не говорила. Большинство болгар понимает русский язык, и Стефан не был исключением. Думаю, он точно так же понял бы это выражение на английском, а ивриту я пока Майю не выучил.
     Нервы у Стефана сдали, и он стремглав бросился вверх по лестнице. Я рванулся за ним, успел подсечь за ногу, и мы кубарем загремели вниз по винтовой лестнице. Стефан оказался неожиданно жилистым - впрочем, и я не решался применять особенно опасные приемы, памятуя о том, что я все же не полицейский.
     Нашу битву прервала Майя – она достала из сумочки газовую ручку и, далеко отставив руку, выстрелила в лицо Стефану. Приличный заряд газа достался и мне, так что я вначале успел услышать, как швейцар грохнулся на пол, а только потом вырубился сам.
     ...Очнулся я оттого, что меня поливали водой. Один из полицейских, которых привел Иван, пытался привести меня в чувство, а сам инспектор заковывал Стефана в наручники. Увидев, что я пришел в себя, Иван сказал:
     - Я знал, что вы моментально проводите расследования, но ничего подобного и представить себе не мог!
     - Не обольщайтесь, я дал вам только подозреваемого. Все улики, которые у нас есть, – косвенные, и вам еще предстоит попотеть, чтобы привлечь этого парня к суду.
     - По крайней мере, я сейчас хотя бы смогу его задержать на несколько дней за нападение на иностранного подданного, а за это время он у меня расколется.
     Иван помог мне встать и спросил:
     - Скажите, а как вы догадались о мотиве преступления?
     - Очень просто, - усмехнулся я. – Я живу в стране, где принято помнить обиды, нанесенные тысячи лет назад.