Ростовская встреча

    
     Июль 1967 г. В купе СВ поезда "Тбилиси-Москва" едет веселая компания. На столике коньяк, фрукты - словом, застолье. Художественный постановщик мультфильма "Укротитель" Шалва Михайлович Гедонишвили едет со своими коллегами в Москву сдавать фильм. При подъезде к Ростову, в Батайске, один из компании, невысокий коренастый мужчина, лет 50, выходит покурить. В проходе неожиданно сталкивается с женщиной, которая, бросив на него мимолетный взгляд, вздрогнула, повернулась и быстро прошла в свое купе. Мужчина в тамбуре выкурил сигарету, и вернулся к своим друзьям. Через несколько минут в купе появились проводник и комендант поезда, и стали особо внимательно проверять билеты у всей компании. Ничего подозрительного не обнаружив, вышли. Однако на перроне ростовского вокзала к обоим выходам из вагона подошли несколько крепких молодых мужчин, а двое из них поднялись в купе проверить документы. Киношники оторопело замолчали, когда они пригласили "курильщика" пройти с ними. Мужчина усмехнулся и вышел. В этот момент, "та" женщина, уже стоявшая на перроне, закричала: "Это он! Он! Из лагеря!". Задержанный нисколько не смутился: "Проведите меня в отделение милиции и позвоните по этому телефону..."
     - Так она узнала вас, через столько лет?
     - Конечно, узнала. Я тоже ее сразу узнал. По моему приказу ей 25 плетей дали за то, что не встала и не сняла косынку при появлении эсэсовского офицера.
     - А где это было?
     - В лагере Флоссенбюрг.
    
    

Вступление

    
     Мне необычайно повезло. Один из моих знакомых, зная, что я занимаюсь военной историей, однажды познакомил меня с удивительным человеком. Эти встречи стали основой моего рассказа. Мой герой родился в 1912-м году и до последнего дня жизни сохранил не только удивительную физическую силу и бодрость духа, но и ясный, критический ум, блестящую память, острую, меткую и выразительную речь.
     В хрестоматийной фразе: "Все дороги ведут в Рим", уже давно, особенно во второй половине ушедшего века, можно заменить Рим на Иерусалим. Моя встреча с человеком, о судьбе которого я хочу рассказать, подтверждает это.
     Ну какой же причудливый маршрут начертала судьба нашему герою: родиться в России, жить в Грузии и Германии, носить мундир эсэсовского офицера, исколесить всю Европу, чтобы в конце концов вместе с семьей оказаться в еврейском государстве, в его столице.
     Все, что он рассказал мне, было настолько необычно, что я не сразу поверил ему. Даже ответ на мои порой провокационные уточняющие, детализированные вопросы, документы, привезенные и показанные мне собеседником, не совсем рассеяли мои сомнения в правдивости и уникальности всего рассказанного.
     Его откровения могут послужить сюжетом для многотомного романа о превратностях человеческой судьбы, об удивительных приключениях, о заблуждении и прозрении, о силе и слабости человеческого духа, о войне и мире. Не всегда с ним можно согласиться. Многое из сказанного им вызовет не только непонимание, но, возможно, и шокирует читателя, вызовет раздражение, у некоторых - гнев. Его рассуждения порой откровенно прагматичны, жестоки и циничны. Его рассказы ломают привычные стереотипы восприятия войны, сложившиеся под воздействием одиозной советской пропаганды.
     Теперь, благодаря встрече с этим человеком, на многие явления, факты, события, поведение человека в военные годы смотрю несколько иначе, чем раньше.
     Наши многократные встречи материализовались в более чем 20 часовые магнитофонные записи. Во время бесед мой герой неоднократно просил меня выключить магнитофон, что я и делал с большой неохотой, поэтому очень многое останется для читателя "за кадром". Воспоминания изложены мной непоследовательно, я связал воедино разные по времени откровения.
     Мой собеседник согласился лишь на частичную публикацию наших бесед, запретив называть его подлинное имя и тем более публиковать его фотографию. Тому есть основательная причина: 7 лет мой герой носил мундир офицера СС.
     Итак, краткое представление:
     Имя, фамилия в те годы: Авенир Беннигсен
     Последнее воинское звание - штурмбанфюрер, что соответствует званию майора вермахта.
     Участие в польской и французской компаниях 1939-1940 гг.
     Награды и отличия: Железный крест I степени, Железный крест II степени. Знак “За участие в танковой атаке”. Две нашивки за тяжелые ранения.
     Трижды ранен.
     1941-1944 гг. работа на авиационном заводе по производству истребителей "Мессершмитт", расположенном в Регенсбурге и филиале авиазавода в концлагере Флоссенбюрг.
     1944 г. - участие в Арденнском наступлении, американский плен.
    
    

Глава 1

     "И все-таки вы не знаете, что такое немец..."
     Кое-что о танкистах в эсэсовской форме и немецкой психологии.
    
    
     А.Ш. Александр Петрович, (именно так предложил называть себя наш герой) как складывалась ваша военная карьера?
     А.П. Давайте начнем с конца истории. Моя военная карьера началась с Зеппом Дитрихом и кончилась с ним.
    
     Справка. Дитрих Йозеф (Зепп) - Группенфюрер СС (генерал-лейтенант). Один из первых членов нацистской партии. В 1933 г. командир "Лейбштандарта СС Адольф Гитлер" - полка личной охраны фюрера. Участник боев в Польше, Франции, России. В декабре 1944 г. командующий 6-й танковой армии в наступлении в Арденнах. В 1946 г. американским военным трибуналом осужден на 25 лет, как один из ответственных за убийство 71 американского военнопленного неподалеку от Мальмеди (Бельгия) 17 декабря 1944 г. Отсидел 10 лет. Умер в 1966 г. в Германии.
    
     В ноябре 1944 г. я попросился добровольцем на фронт, несмотря на свои ранения, и в начале декабря 1944 г. я прибыл в 6-ю танковую армию. Мною гордились: "Инвалид, списанный, а идет воевать, настоящий немец!" Когда я прибыл туда, меня собирались поставить на тыловую работу. Но в отличие от Советского Союза, где "человек - это звучит гордо, а кадры решают все" только на бумаге, в немецкой армии без лозунгов понимали, что человек - это все, что люди - основа любого успеха. Поэтому перед наступлением 15 декабря сам командующий армией Зепп Дитрих обходил прибывшее к нему пополнение - около 400 офицеров. Увидев меня в строю, скомандовал: "Штурмбанфюрер, выйти из строя!" Я вышел, и он (хотя немцы не целовались) обнял меня. Ведь для него это было воспоминание о боевой молодости, когда он был всего лишь командиром танкового батальона, а я у него командиром взвода, а затем роты.
     "Штурмбанфюрер, пройдите в штаб и ждите меня там", - приказал он мне.
     После этого, обращаясь ко всем прибывшим офицерам, Дитрих сказал, что это мой старый боевой комерад. Мы вместе с победы начинали в Польше и победой закончим сейчас здесь.
     А когда мы остались наедине, он сделал то, что редко делают немцы. Они во время работы не пьют, и немецкий генерал и офицер с собою б… не возят и не возили. Рокоссовский двух возил все время. Жуков тоже свою стерву возил и даже в мирное время. Этого ни один американский и английский генерал себе не позволяли, правда, подозревали, что у Эйзенхауэра была, но это исключение.
     Итак, остались мы с ним вдвоем, и он сказал: "Давай выпьем. Ты и я воюем давно. Мы не идиоты. Я пью за нашу последнюю атаку с открытыми люками".
     Понимаете, когда полный генерал такое говорит майору. Правда, мы знали друг друга с 39-го. В батальоне всего 16 офицеров, 4 командира роты. Мы с ним в Польше и во Франции были. Верил он мне. Конечно, верил, поэтому и сказал про последнюю атаку.
     Выпили. "Желаю тебе всего наилучшего..."
     Я прекрасно понимал, что он хотел сказать: война проиграна.
     А.Ш. Вы участвовали в этом наступлении?
     А.П. Я не такой дурак, чтобы атаковать с открытыми люками. Хватит, что во Франции чуть не сдох, когда во время атаки сорвало крышу с башни, а меня так контузило, что выше этого (показывает) я и сейчас руки не поднимаю. Я предусмотрительно был назначен, вернее Дитрих меня спросил: "Кем хочешь быть?" Я говорю: "командиром разведбатальона". И в первой же разведке, взяв взвод танков, я вместе со своей машиной "по ошибке" заехал к американцам, попали в яму. Постреляли для вида, а потом 4 человека экипажа и 5-й - помощник начальника штаба батальона предпочли все же, несмотря на эсэсовскую форму, поднять руки и сдаться вместе с бронемашиной.
     Кстати, а вам известно, что генерал фон Штауффенберг, однофамилец графа, но не родственник, сделал под Смоленском?
     Справка. Граф Клаус Шенк фон Штауффенберг (1907-1944), полковник генштаба германской армии, исполнитель взрыва в ставке Гитлера 20 июля 1944 г., один из руководителей заговора против Гитлера.
    
     Когда дважды его дивизия была отброшена, он в третью атаку повел танки сам. Каким образом? Разделся до трусов - лето жаркое, генеральская фуражка на голове, на шее рыцарский крест, постелил на лобовик танка коврик, сел на него, в одной руке бутылка коньяка, в другой бокал... И вот так под снаряды, в открытую, в трусах повел за собой свою дивизию. Остался цел и позиции русских прорвал. Немцы есть немцы.
     Комментарий 1.
     Автор не нашел никаких сведений о подобном факте. Подобная история, по мнению автора, маловероятна, однако оставим ее на совести рассказчика. Война и героическое поведение всегда служат источником возникновения различных мифов. Причем с обеих противоборствующих сторон.
     А Дитрих, у него настолько все накипело, он понимал. И, встретив одного из тех, кто с ним начинал, и уцелел, понимая, что он не скурвится, вырвалось у него это: "последняя атака с открытыми люками...
     Это об очень многом говорит. Как у нас принято: "Ох, немцы были дураки: до конца дрались!" Нет, знали, что конец, но дрались. Немцев заставляло драться в 45-м то, что русские пришли в Берлин, и то, что в 41-м немцы были под Москвой.
     Дитрих был умный и очень неплохой мужик с моей точки зрения.
     А.Ш. Однако мы знаем, что эсэсовские части делали не только в бою.
     А.П. Этот танковый батальон, развернутый в полк, бригаду, дивизию, а затем в танковую армию - вообще танкисты, карательными операциями не занимались. Им негде было заниматься и незачем, они не для этого создавались.
     А.Ш. А поведение по отношению к захваченным пленным?
     А.П. К пленным те СС, которые воевали на фронте, относились не так как те эсэсовцы, которые были в карательных частях и дрались с партизанами, или служили в концлагерях.
     А.Ш. То есть вы считаете, что Ваффен СС (части СС, сражавшиеся на фронте А.Ш.), которые принимали участие в боях, если не по-рыцарски, то, по крайней мере, относились...
     А.П. Наполовину по-человечески, даже на три четверти, потому что сами понюхали войну. И, конечно, тыловая часть СС, да еще и с полицейским батальоном в придачу, прибывшая из тыла долбать партизан, эти относились по-другому. Ваффен СС - это покрывшие себя славой боевые части, а охранные - "мертвая голова" и каратели - части, покрывшие себя позором и бесславием.
     А.Ш. Однако известно много фактов, когда именно на передовой захваченных пленных зверски пытают, убивают...
     А.П. На передовой это могло происходить, когда пленные попадали в лапы охранных частей. Я очень сомневаюсь, чтобы солдаты, понюхавшие порох, так поступали, хотя исключение есть везде. Но в основной массе тот, кто сам пробовал запах крови, лучше себя ведет, чем тот, который, мягко говоря, прибыл с криком: "Хайль Гитлер!" - наводить "новый порядок".
     И еще хочу обратить внимание на то, что другая психология была у немецкого солдата и офицера, чем у русских.
     Вот, ваш земляк, фамилию забыл, (моими земляками А.П. называет евреев.- А.Ш.) написал гениальную вещь, которая соответствует правде:
    
     "Мой товарищ, в предсмертной агонии
     Не зови понапрасну друзей.
     Дай-ка лучше согрею ладони
     Над дымящейся кровью твоей.
     Ты не плачь, не кричи - ты не маленький.
     Ты не ранен - ты просто убит.
     Дай на память возьму твои валенки:
     Мне еще наступать предстоит".
    
     Немец этого написать не мог. Психология немецкого солдата - "комерадшафт" - вбивалась так, что ему никогда не пришло бы в голову, даже умирая, греть руки над товарищем.
    
     Справка. Эти стихи написал Ион Деген. В годы войны танкист, после войны врач, профессор ортопедии. Вышеприведенные строки Е. Евтушенко включил в поэтическую энциклопедию "Строфы века".
    
     А.Ш. Но это поэтический образ.
     А.П. У немца этот образ даже возникнуть не может.
     А.Ш. Однако, несмотря на "отсутствие образного мышления" немецкий солдат снимал, сдирал одежду и обувь с военнопленных и гражданских.
     А.П. Да, с пленного мог, но со своего он бы валенки не снял. Поверьте мне. Я семь лет жил с ними и врос в их психологию. Я не оправдываю немцев. Нет. Понятно, что в СС было больше людей, которые могли ненавидеть большевизм, чем в обыкновенном вермахте. Но, как правило, побывавшие в бою части, особенно танкисты, которые смерть нюхали...
     Почему в танке генерал и солдат могли разговаривать одинаково? Потому, что, если генерал, ведущий в бой пехотную дивизию, находится за несколько километров, порой 10 км., от линии фронта, то генерал-танкист и водитель в одном танке. Смерть рядом. Значит и другие отношения. Я не говорю, что они были ангелы. Но по сравнению с тем, что творило вообще СС, танкисты - тихие ребята, ягнята.
     А.Ш. Тем не менее Нюрнбергский трибунал признал преступными все войска СС без исключения.
     А.П. Совершенно верно. Конечно, они творили то, что не нужно было делать, но в меньшем масштабе, чем могли бы.
     А.Ш. Так, что им надо еще спасибо сказать? А ведь известно, что после атаки, набрав какое-то количество пленных, танковый батальон мог развернуться и прокатиться по ним.
     А.П. Война есть война.
     А.Ш. А вам самому приходилось убивать?
    
     А.П. (Пауза.) Ну, говорю честно - мне приходилось стрелять в людей в упор. Удовольствия не испытывал. Но если мне поставят нашего долгогривого, вашего с украшениями (имеется в виду раввин. Но почему с украшениями? - А.Ш.) и кретина в чалме - вот этих служителей, я попрошу вашей помощи только в одном: подавать мне заряженный магазинами автомат. Понимаете, человеку прошедшему такую жизнь, трудно поверить в бога. Если он есть, он не должен был допускать того, что я вам буду рассказывать. Ну, бог с ним, есть бог, уговоримся на том. Зачем мне - Толстой прав, зачем мне посредник между мною и богом, зачем?
     Ну что ж, настало время приоткрыть завесу над моим собеседником. Последующий его рассказ объяснит нам не все, но многое. Мой герой - советский разведчик, более 20 лет проведший в заграничных "командировках".
     А.Ш. И все-таки, когда и где вам приходилось стрелять в людей?
     А.П. Ну приходилось, так сказать, в некоторых обстоятельствах. Вот я с большим удовольствием расстрелял пару, сам. Совершенно случайно я обнаружил их в Германии. Было это между селением Тамбах и городом Гота. Я сопровождал в лагерь репатриантов группу советских товарищей из Франции. Товарищей, которым, как тогда говорили, мать-родина простила, а НКВД-сволочь - нет. Сдал группу и на обратном пути на улице обнаружил двух своих бывших коллег. Увидев меня в форме советского полковника, они испытали шок, даже не ругались. Приволок я их в американскую комендатуру, помогли американские солдаты и наши, которые меня сопровождали. Это был 45-й год, август, когда американцы с англичанами на нас молились. Если бы я их привез в советскую, то они попали бы к Абакумову, а потом в лагерь.
    
     Справка: Абакумов Виктор Семенович (1908-1954) - в 1943-1946 гг. -заместитель наркома обороны СССР, начальник ГУКР "Смерш" НКО СССР. С мая 1946 г. по июль 1951 г. - министр государственной безопасности СССР. Арестован 13 июля 1951 г. 19 декабря 1954 г. Военной коллегией Верховного суда СССР приговорен к расстрелу.
    
     Я вам расскажу, что сделал один из них на моих глазах, а второй был не лучше, поэтому, когда я американцам все объяснил, разговаривали, кстати, на немецком языке, английского я не знаю, и было смешно - победители говорят на языке побежденного. Был там американец, майор Штрайк, еврей, видимо, Штрайк - переделанная фамилия, с которым я случайно познакомился в комендатуре. А я представитель миссии по репатриации. О том, что бывший эсэсовец, конечно, никто не знает. Так вот я объяснил Штрайку, кто эти "товарищи", И предложил: "Давайте, братцы, отвезем в лесок и не будем ни вашему Верховному командованию докладывать, ни моему. Шлепнем". Август-месяц 45-го года, в Германии порядка не было.
     Американские "товарищи" дружно поддержали мою инициативу. Американцы, между прочим, порасправлялись первое время, пока на них не цыкнули, жутче, чем мы. У них был свой метод расправы с эсэсовцами - связывали по девять человек в звено, а сверху пропускали "Шерман" - 32 тонны, или привязывали две канистры с водой на шею и в воду - плыви, если сможешь. Были и другие способы.
     А.Ш. А за что все-таки вы этих расстреляли?
     А.П. Ну как вам нравится, например такая веселая картина. Весна, 44-й год. Немцы уходят из многих мест. В районе, за Новоград-Волынском место, где расстреляли несколько тысяч евреев. Расстреливали, по-моему, поздней осенью. А теперь немцы следы решили заметать. Значит, вскрыть могилы, облить горючим и сжечь. Зимой трупы не разлагались. Когда вскрыли могилы, только- только начиналось разложение. И вот могила, в которой несколько тысяч женщин. Только женщины, женский транспорт видимо был. Когда землю вскрыли, пар оттуда пошел. И вот эта сволочь стоит и изволит шутить: "Какие горячие!" А перед нами лежит девчоночка лет 17-ти-18-ти...
     А.Ш. Извините, а вы в качестве кого присутствуете?
     А.П. Я в качестве немецкого офицера в командировке. В одном из лагерей занимаюсь набором рабочей силы для моего завода. А эти двое командуют...
     Я стою рядом. И вот девчоночка изумительной красоты, ну, гнить еще не начала, но пар идет. "Какие горячие, если бы знал, я бы на несколько дней продлил ее жизнь". Вот вы понимаете, что я в этот момент чувствовал! Я готов был к провалу. Если бы он на меня посмотрел, он бы увидел, что рука потянулась вот сюда. (Показывает слева на живот, где на ремне немцы носили пистолет). Думаю, сейчас хлопну в тебя и скажу: "Ну, лежи, сволочь, рядом", причем в живот, как они любили делать. Четыре пули в живот - эсэсовский квадрат называлось.
     И вот он мне там попался, как вы думаете, что я должен был с ним делать - целовать в зад? Да, я преступление сделал, но вам это понятно? Такая шутка вам понятна? Меня и сейчас трясти начинает!
     Но даже после этого, когда я знал, что убиваю мерзавцев, какой-то осадок остается у человека.
     Я знаю, кто такие немцы. Я с ними из одного котла жрал, спал с ними на одних нарах, как говорится, в одной упряжке был. Рисуют немцев садистами? Нет! Они не садисты, это гораздо хуже. Образ врага, который создали в лице немцев, не дотянул до настоящего. Настоящий немец хуже в 100 раз, был страшнее потому, что он не был садистом, но он был послушным роботом. Это гораздо хуже. Когда крокодил плачет, но жрет, это хуже, чем, когда тигр рычит и рвет. Вы не знаете, что такое немец!
     Вот еще две вещи вам нарисую сейчас, и вы поймете.
     Итак, эсэсовский капитан, гауптштурмфюрер, концлагерь Флоссенбюрг.
     Я часто буду вспоминать этот лагерь. Там авиазавод был частично. Я к нему имел отношение, это было мое дело. Итак, лагерь. Никому не нужный котенок лезет под проволоку, которая находится под током до 1000 вольт. Не крикнув на вышку часовому отключить ток, ни минуты не раздумывая, этот человек лезет под проволоку и вытаскивает котенка. Этот человек вполне интеллигентный, буквально со слезами на глазах слушает Вагнера и ругает Гитлера за то, что он там развел в Германии, запретил Гейне и тому подобное. Во многом не согласен с Гитлером. Это - одно лицо.
     А вот второе лицо этого человека.
     Знаете, что такое "санаторный" концлагерь Берген-Бельзен? Это половинный паек от тех трехсот грамм, которые вы получаете в нормальном лагере. Но люди там не работают, что вы. Они занимаются "лечебной физкультурой". Ходит эсэсовец с резиновой дубинкой, заставляет делать приседания и командует: "Айн, цвай, драй..." А они сидят голые до пояса.... Ну сколько сделает такой доходяга, 10 приседаний? На 11-м упал, в дело пошла резина... Вот такая "оздоровительная" гимнастика... Отправляют туда "физкультурников" тогда, когда уже из-за отсутствия жиров наступает истощение - пеллагра, и человек весит 35-40 килограмм, а то и 32, то есть остается то, что вы видели на фотографиях - кости и шкура.
     Отправляют в таком состоянии, что, как правило, ходить они сами уже не могут. Их, значит, на машинках подвозят к эшелончику, грузят на платформы. Действие происходит опять-таки в районе концлагеря Флоссенбюрг, отправляют в Берген-Бельзен. Дело летом, платформы открытые, тут часовой, там часовой, а люди уже сидеть-то еле могут... Я вам только что описал человека, который спас котенка.
     Действие второе. На одну платформу попадает еврей-отец, на другую - еврей-сын, парень лет восемнадцати. В обоих вместе если есть сорок килограмм, то хорошо. И тут отец обращается к гауптштурмфюреру: "Господин офицер, положите нас вместе, чтобы мы умерли рядом". Из кармана достается перчатка, надевается, за ногу из кучи полутрупов выдергивается сын, ну, килограмм двадцать, больше не весит, рывком, пока он выдергивался, ударился об асфальт площадки - весь в крови, зашвыривается к отцу, и эта сволочь со смехом говорит ему: "Получай своего сына!". Вот как это можно увязать с котенком?
     А.Ш. Увы, давно известно, что гений и злодейство уживаются друг с другом. Интеллигентные, кажется, люди, готовы убивать и убивают.
     А.П. Не только это. У нас не представляют себе, никто не разъяснил, почему немец стал таким.
     А.Ш. А вы можете?
     А.П. Вы понимаете - это страшная нация. Нация, которая воспитана на послушании и которая считает, вот как у японцев было написано в строевом уставе: "Каждый вышестоящий начальник умнее нижестоящего по служебному положению". Вы понимаете, несколько поколений немцев - это хорошие люди были, но их убедили в том, вот мы сидим с вами здесь, вы увидели таракана, или чумную крысу, что вы сделаете?
     А.Ш. Раздавлю, попытаюсь убить...
     А.П. Конечно. Но ни вас, ни меня нельзя убедить, что мы - чумные крысы. Но вот - самое страшное: ужас и горе этой нации, ее беда в том, что их в этом можно убедить! Когда он швырял этого ребенка, он не человека швырял, он швырял чумную крысу, наделенную человеческим интеллектом, понимаете? Это страшнее, чем садизм.
     Вы знаете, как однажды Наполеону на вопрос: " Это предательство?" - ответил, кажется Фуше: "Нет, сир, это хуже, это ошибка!". Так вот их поведение это не ошибка - это еще хуже. Помните, в фильме "Генерал де Роверо" показан гестаповец, который говорит: "Не заставляйте меня перестать быть человеком!" Вы поняли - вот это страшно. Страшна эта система. Он плакать будет после того, как перережет горло мне и вам, но он приказ выполнит!
     А.Ш. Но ведь были и такие, которые и не плакали, а именно горло резали, убивали.
     А.П. Таких было процентов пять, а остальные были хуже, они поверили в то, что мы с вами - чумная крыса.
     А.Ш. Но так говорили только о евреях...
     А.П. Не только. Не волнуйтесь, от славян тоже хотели очистить мир.
     А.Ш. И все- таки у евреев не было никаких шансов. У славян выбор - сотрудничество, рабство, но жизнь...
     А.П. На евреев легко натравить. Допустим, сейчас в Америке появится гитлеровский антисемитизм. Почему там легко натравить на евреев? Командные высоты, интеллект в руках у кого?
     Ничто не вызывает такой ненависти, неприязни у человека, как сознание того, что рядом сидящий умнее и выше его по интеллекту. Вот поэтому у меня есть железное правило: "Никогда не кажись умным, если особой нужды нет, и всегда поставь собеседника над тобой!" Он тебя любить будет, потому что он понимает, что ты - глупенький!
     А.Ш. Железное правило разведчика?
     А.П. Любого нормального человека. И вдруг неожиданно где-то покажи ему коготки, и он вдруг поймет, оказывается, дурачок-то дурачок, а хрен его знает, как это он меня на крючочек-то забрал!
     А.Ш. Вот я и попался на ваш крючок.
    
    

Глава 2

     О дворянских корнях, любви и революции. О знакомых незнакомцах и лаврах Лоуренса. Был ли Штирлиц импотентом.
    
     Пора представить нашего героя еще раз, теперь как профессионала-разведчика:
     Челидзе (псевдоним) Александр Петрович. С 1934-1956 гг. 1963-1966 гг. от ИНО (иностранный отдел) ГПУ до 1-го Главного управления КГБ. Полковник. Почетный чекист.
     Заграничные командировки:
     1937 г. - Испания.
     1937-1945 гг. - Германия.
     1945-1947 гг. - Франция - Германия. Уполномоченный миссии по репатриации во Франции.
     Все последующие должности были официальной "крышей" для проведения разведработы.
     1948-1951 гг. - Бельгия. Советник торгового атташе.
     1952-1953 гг. - Франция. Представитель комиссии по урегулированию вопросов ленд-лиза.
     1953-1956 гг. - Франция. Торговый атташе.
     1963-1966 гг. - Франция. Референт советского посольства по торговле.
     Награды: 2 ордена Ленина, орден "Красного знамени", орден "Красной звезды", иностранные награды.
     А.Ш. Александр Петрович, обратимся к истокам. Как вы оказались в разведке?
     А.П. Порой мне кажется, что я не мог не оказаться там. Дядя Эйзер, царство ему небесное, всегда помнить буду. Он во многом из меня человека сделал. Он из тех, кто по-настоящему делали революцию. Я их не оправдываю. За это их бог накажет, за то, что они сделали. Уже наказал. Но это были люди, которым гарнитуры не нужны были, которые взяток не брали, которые четко мне с восьми лет объяснили: "Наркому говори - "ты", а дворнику - "вы".
     А,Ш. А кто это дядя Эйзер? Уж очень еврейское имя.
     А.П. А он и был еврей. Муж моей тети Сони - сестры отца. Софья Сократовна была ударница в женском батальоне, а муж -комиссар гражданской войны. Все переплелось. Историк. Кавалер двух орденов Красного знамени. Эйзер Львович Шифрин. Преподавал в Комвузе, а затем в институте Красной профессуры. Академик, автор книги "Войны справедливые и несправедливые". А знаете, кто был его ближайший друг и собутыльник? Аркадий Гайдар!
    
     Справка. Гайдар (Голиков) Аркадий Петрович (1904-1941) - известный советский писатель. В годы Гражданской войны в 16 лет командовал полком в Красной Армии. Сражался на Украине, в Сибири - Хакасии, сражался с повстанческой армией Антонова на Тамбовшине в 1920-1921 гг. В 1941 г. фронтовой корреспондент газеты "Комсомольская правда". Погиб в сентябре 1941 г. под Леплявой в Киевском окружении.
    
     А.Ш. Александр Петрович, я уже ни чему не удивляюсь.
     А.П. Я его знал, когда он уже писать начал. Один раз дядя Эйзер при мне ему брякнул: "Ты как, совсем вылечился, или все на шкурку тянет?" Тогда я ничего не понял. А через несколько лет, когда подрос, я тетю Соню спросил, что это значит. А тетя Соня мне сказала: "Он больной человек был. Сдирал кожу живьем с пленных бандитов.
     А.Ш. Ответная реакция на их преступления?
     А.П. Ответная реакция? Господин Рокоссовский тоже рубил сотнями, но шкуру не сдирал.
     А.Ш. И среди таких знакомых вам говорили об уважении к людям? Кто?
     А.П. Отец говорил, дядя Эйзер говорил, дядя Кронид говорил, крестный мой говорил - дядя Боря Смирнов. Он был председатель ЧК Московской области. У меня со всех сторон чекисты.
     А.Ш. А родители? Расскажите о них.
     А.П. Отец из грузинских обедневших дворян. Студентом отдыхал у графа Ростовцева, своего приятеля, недалеко от Ельца. Там у графа было большое поместье, лошади, собаки - отец и граф страстные охотники. Там отец и познакомился с его племянницей Екатериной Готовцевой, по матери праправнучка графа Беннигсена, которого не любили ни Кутузов, ни Толстой.
    
     Справка. Беннигсен Леонтий Леонтьевич (1745-1826). Генерал кавалерии. Граф. В Отечественную войну 1812 г. в августе-ноябре начальник главного штаба русской армии. Был снят с должности за интриги против Кутузова.
    
     В 1899 г. матери 21 год был, только из Института благородных девиц. Познакомилась с молодым кавказцем, студентом Лесного института. Был такой в Петербурге. Понравились друг другу, но... разъехались. Через два года приезжает опять в поместье, но на этот раз уже со своим мужем, довольно крупным дирижером, Кравецкой, если слышали, его молодая супруга Екатерина Модестовна. Дирижер остается, а граф вместе с Михаилом Сократовичем воруют Катюшу - и на Кавказ.
     А.Ш. Совершенно романтическая история!
     А.П. Прошло 4-5 лет. Все забылось, и они отправились в Москву. В 1912 году жили в доме на Лесной 55. Там я и родился.
     А.Ш. Так ведь это известный адрес. Там типография большевиков была.
     А.П. Вот, вот. Приходят к отцу Василий Конделаки и Авель Енукидзе, он хорошо знал отца раньше. "Михаил, помоги нам". А грузинский дворянин тоже царем недоволен.
    
     Справка. Енукидзе Авель Софронович (1877-1937). Член компартии с 1898 г. Участник революции 1905 г. Участник Октябрьской революции в Петрограде. С июля 1918 г. член и секретарь Президиума ВЦИК. В 1922-1935 член и секретарь ЦИК СССР. Расстрелян в 1937 г.
    
     А.Ш. А почему он к отцу пришел? Верил?
     А.П. Конечно, верил. Брата его, моего дядю, знал. А дядя Кронид, член партии с 1904 г. У дяди фамилия тоже... В 14-м году гвардейский сапер был. От него песенку знаю:
     Почему сапер таскает и лопату и топор,
     Потому, что дело знает, потому, что он сапер.
     В 1912 году возникает эта подпольная типография. Вход через подвал и через колодец. (Рисует) Вот так на втором этаже, слева, наша квартира, а вправо сюда, торговый дом Колонтадзе, фрукты сушеные и т.д. Но это я, конечно, все потом узнал.
     И с этого момента мой папаша пошел в революцию, перед войной 14 года стал уже настоящим большевиком.
     Начинается Первая мировая. Отца мобилизуют, и он попадает в резервную бригаду в Сызрань. Отец - лошадник, он своих лошадей имел. Командир бригады, отставной генерал, тоже лошадник. Обходит строй и вдруг видит: "Михаил Сократыч! Вы что здесь делаете?" И отец, вместо воевать, три года жил в Сызрани на частной квартире. Выписал свою жену. Все командиры в бригаде знали, что это дворянин, хоть и рядовой.
     А.Ш. А его революционная деятельность? Что он там тихо и благополучно жил и отдыхал со своей семьей в военное время?
     А.П. Революционная деятельность? Пакости делали. Листовки распространяли. Товарищ Фрунзе туда приезжал, ребенком его помню. Понимаете, я в этой среде вырос.
    
     Справка. Фрунзе Михаил Васильевич (1885-1925) -партийный, государственный и военный деятель. Член ком. партии с1904 г. Дважды приговаривался к смертной казни. 1914-1917 гг. вел революционную работу в армии. В годы Гражданской войны командующий армиями, фронтами, В 1924-1925 гг. Зам. председателя и председатель Реввоенсовета СССР, нарком по военным и морским делам и начальник штаба РККА. Умер во время операции по поводу язвы желудка. По некоторым версиям преднамеренно убит по приказу Сталина.
    
     А.Ш. А в гражданскую войну, где был ваш отец?
     А.П. А где мог быть лошадник? У Буденного. В 4-й дивизии, оттуда и Тимошенко хорошо знал и другую компанию.
    
     Справка. Буденный Семен Михайлович (1883-1973). Маршал Советского Союза. Трижды Герой Советского Союза. Герой Гражданской войны. Командующий 1-й Конной армией (1919-1921 гг.) В 1941-1942 гг. командующий войсками Юго-Западного и Северо-Кавказского направления. За неумелое командование отстранен от руководства действующими войсками.
     Тимошенко Семен Константинович (1895-1970). Маршал Советского Союза. Дважды Герой Советского Союза. Командиры кавбригады и кавдивизии в 1-й Конной армии. В 1940-1941 гг. (до июля) - нарком обороны СССР. Затем командующий фронтами. После войны командующий военными округами.
     А.Ш. Кем он служил?
     А.П. Кем? Он же лошадник. Специалист, группой по ремонту руководил. (Ремонт - кавалерийский термин, обозначающий набор лошадей для армии.- А.Ш.) Всеми лошадьми ведал. Затем захотелось саблей помахать, и стал эскадроном командовать. Потом в ЧК забрали в середине 19 года. Потому, что дядя и крестный - большие чекисты, и его туда взяли.
     А.Ш. Действительно высокие посты занимали?
     А.П. А как же. Кронид Сократович... - родной дядя. Председатель ЧК Горской республики. Снимки есть с Ворошиловым, Орджоникидзе. Потом член коллегии ЧК. В 22 году заболел и ушел на хозяйственную работу. Отец тоже, годом позже, в 23-м ушел из ЧК. Мы к этому времени перешли жить на Шереметьевскую,12. В этом доме Ворошилов, Фрунзе жили. Есть карточки, где я и мой двоюродный брат на коленях у Ворошилова сидим. А над нами Троцкий жил. В 24-25 году я его прекрасно помню: с портфелем ходил. Господина Артузова у моего дяди Кронида первый раз я дома видел.
    
     Справка. Ворошилов Климент Ефремович (1881-1969) - Партийный, государственный и военный деятель. Маршал Советского Союза. С 1925 г. Нарком по военным и морским делам СССР, с 1934 г. нарком обороны СССР. Один из организаторов репрессий против командных кадров Красной Армии в 1937-1938 гг. Полностью провалился как командующий Ленинградским фронтом в 1941 г. Назначен командующим партизанским движением. В 1953-1960 гг. Председатель Президиума Верховного Совета СССР.
     Орджоникидзе Григорий Константинович (Серго) (1886-1937). Военный и партийный деятель. В годы Гражданской войны член реввоенсоветов ряда армий и фронтов. В последствии на партийной и государственной работе. С 1932 г. нарком тяжелой промышленности СССР. В 1937 г. по покончил собой, протестуя против политики террора проводимой Сталиным.
     Артузов (Фраучи) Артур Христианович.(1891-1937). В центральном аппарате ВЧК-ГПУ. Зам. начальника разведуправления РККА.
    
     В 27-м году мы в Грузию переехали, в Тбилиси. Жили, где все руководство жило, напротив дома Махарадзе, он был в это время председателем ЦИК Грузии, а потом глава правительства. В доме напротив жил замнаркома сельского хозяйства Грузии, товарищ моего отца Василий Васильевич Конделаки, с которым они вместе эту пакость на Лесной устраивали. Покойник бедный. Он меня с детства знал. Ну, понимаете, дружили семьями. Их задний сад соприкасался с двухэтажным особняком Лаврентия Палыча Берии, где, кстати, никого не расстреливали и не насиловали. Супружница там была и сынишка. В свободное от работы время Лаврентий Палыч в волейбол с нами играл. Столбы помогал на площадке закапывать. Правда, это не помешало ему в 37-м году Василия Васильевича Конделаки, с которым он вместе в шахматы играл, шлепнуть. Наряд пришел на всех старых товарищей, которые знали, что Сталин - не бог, ликвидировать. И ликвидировали. Вот оттуда я знаю Берию. Я его несколько раз в неделю до моего отъезда в 32-м видел.
     Лето в 30 и 31 году я проводил в мухранском совхозе, бывшее имение князей Багратион-Мухранских. Отец принял шефство, оставаясь зам. наркома, над этим научно-исследовательском совхозом, чтобы навести там порядок. Там сохранилась огромная княжеская библиотека. Я оттуда не вылезал.
     А.Ш. Александр Петрович, но все-таки, как вы попали в разведку?
     А.П. Я с детства неплохо рисовал и поступил в Тбилисскую художественную академию. В 1932-м я перевелся в Ленинградскую академию и одновременно поступил в политехнический институт, и успел окончить три курса по специальности инженер- электромеханик. В 1934-м году меня вызвали в обком комсомола и вежливо сказали: "Уважаемый... мы знаем, кто вы и что вы. Если хотите защищать советскую власть, мы вас будем учить". Так мне предложили работать в органах. Ну, а всякие книжки про разведчиков каждый мальчишка читает. В это время я уже какую-то книжку о Лоуренсе прочитал. Интересно, что меня именно романтика Лоуренса закрутила, а не сама работа в органах на службе родине. Я согласился.
    
     Справка. Лоуренс Томас Эдуард (1888-1935), английский разведчик, действовавший в арабских странах с 1916 г. Получил прозвище - "Аравийский". Действовал на Ближнем и Среднем востоке. Был тесно связан с арабскими шейхами. Принял мусульманство. Организатор выступлений арабов против Турции, воевавшей на стороне Германии. В 20-е годы о нем были написаны книги и вышли художественные фильмы. Стал символом разведчика и авантюриста. В 30-е годы был близок к фашизму.
    
     А.Ш. Так вы еще и авантюрист по натуре?
     А.П. Понятное дело. Наверное, каждый разведчик должен быть немного авантюристом.
    
     Комментарий 2. Пауль Леверкюн - исследователь работы немецкой разведки в годы 2-й мировой войны в одной из своих статей писал, что "решающим в разведывательной службе будет всегда не форма организации, а подбор кадров. Пригодность к разведывательной службе предполагает наличие у человека особых качеств... Солдат носит форму, и вооруженные силы требуют единого образа мыслей и единой воли. Человек же пришедший на разведывательную службу, должен думать как угодно, но только не шаблонно. Подчиненные, наделенные большой фантазией, не всегда желательны в обычных условиях, а в разведывательной службе они являются незаменимыми. Своеволие похвальное качество для разведчика. Он должен страстно любить свое дело, быть многосторонне образованным и хорошо разбираться в военных вопросах... иметь способность "сживаться с чужими народами..." Итоги второй мировой войны. Сборник статей. М., 1957, с. 80.
    
     А.Ш. С чего началась ваша служба?
     А.П. С учебы. Оставалось два года до окончания академии. Несколько раз в неделю бывал на некоторых квартирах. Со мной занимались разные люди. Обязательно наедине.
     А.Ш. И чему вас обучали?
     А.П. От шифровального дела, до умения кидать нож, хотя настоящему разведчику это не нужно. Как умный человек, Лаврентий Павлович говорил, в году 38-м, меня уже там не было, потом рассказали: "Когда начинается стрельба из пистолета и беготня по крышам, то это кончилась разведка". Кстати, уже в 50-е годы мне рассказали, что Берия осадил, по-моему, Рюмина. Однажды, после открытия Ленинградского комсомольского дела, тот на партийном собрании бил себя в грудь и говорил, что вот мы 79 человек накрыли, посадили и так далее. Лаврентий Павлович встал и сказал: "Чекист кончается там, где начинаются аресты. Надо было не допустить до 79 человек, а когда было там 2-3 человека, вот тогда надо было. Мы бы 70 человек сохранили". Вот такие вещи умел говорить и говорил искренне.
     А.Ш. Да, говорил и арестовывал. Но вернемся к вашему обучению.
     А.П. Учили психологии, как охмурять добрых людей. Выиграть психологический поединок с противником.
     А.Ш. А кто занимался с вами? Известные вам люди, представлялись под псевдонимами?
     А.П. Шпигельглас был. И то узнал его по фотографии после. Других я не знаю. Когда попал на Лубянку, последний год, тогда иногда занимался с Артузовым, иногда с Пузицким.
    
     Справка: Шпигельглас Сергей Михайлович (1897-1938) - один из руководителей советских органов госбезопасности. С 1935 г. - заместитель начальника иностранного отдела НКВД.
     Пузицкий Сергей Васильевич (-1965) - комиссар госбезопасности. Участник операций "Трест", "Синдикат". Один из организаторов захвата эсера Савинкова и генерала Кутепова.
    
     А.Ш. Чему все-таки учили? Каким деталям? К какой стране готовили? Должна же быть специфика подготовки.
     А.П. Рассказывали мне, что такое Германия, читали немецкие газеты, показывали немецкие города. Думали, думали, как составить легенду, чтобы была на 99% правда. Вот всему этому и, главное, умению работать с людьми. Учили актеры, специалисты, профессионалы разные... Тот же Пузицкий, дай боже ему царство небесное, умнейший, хороший человек. Пузицкий и Пилляр - два человека, которые создали нашу разведку вместе с Берзинем, которого тоже расстреляли.
    
     Справка: Пилляр Роман Александрович (1894-1937). Комиссар госбезопасности 2 ранга.
     Берзин Ян Карлович (Кюзис Петерис Янович) (1889-1938). Начальник Разведуправления РККА.
    
     А.Ш. Кстати, а откуда у вас немецкий язык.
     А.П. Как откуда? С детства. Мамаша Институт императрицы Марии Федоровны закончила. Папа тоже год в Германии стажировался в 10-м или 11-м году. Дома с детства день говорили на немецком, а день - на французском. Кроме того, после переезда в Грузию, я учился в немецкой школе. В Грузии было в этот момент достаточно немецких колоний, а в Тбилиси была немецкая школа на Кирочной улице. Ее я и закончил.
     А.Ш. Александр Петрович, продолжим о деталях вашего обучения. Вы можете все откровенно говорить. Вы же сами знаете, что сейчас практически нет тайн. Более того, порой идет искажение и очернение.
     А.П. Вот я и не хочу уподобляться сегодняшним шавкам. В разведке ничего секретного нет. Разведка - это умение работать с людьми. Никогда не становись лидером при знакомстве. Вот сейчас в беседе с вами я становлюсь лидером потому, что ничего мне не угрожает. В другой обстановке, в советское "хорошее время" вы бы видели старого дурака, фронтовика, может быть, даже и разведчика. Однако ломали бы голову: Ну, как - такой кретин и не завалился? И восхвалял бы я вам подвиг разведчика... И говорил бы, что в стенном шкафу немецкий генерал оперативную карту прячет. Если что-то и похоже на правду, так это "Щит и меч".
     А.Ш. Странно, мне казалось, что и там много фантазии.
     А.П. Конечно и там есть "ноль-ноль и семь" - всякая бондиада. А этот мой совет вам и в жизни пригодится. Знакомитесь с человеком, пускай думает, что вы глупей, пускай думает, что он самый, самый. Когда-нибудь пригодится. Обязательно когда-нибудь пригодится. Потому, что если человек чувствует, что у него появилось чувство лидера, то он, прежде всего, перестает за собой следить. Против него ванька-дурачок. Если не ванька-дурачок, то человек, которого он, как какой-то поэт сказал: и в бильярд и в карты, и в девках тоже, вечно обыграет он тебя. Ну, в вашей мирной жизни это не надо. А мне это надо было для того, чтобы быть гарантированным от какой-нибудь пакости.
     Потом второе: старайся расположить к себе человека.
     А.Ш. А конкретно бытовому поведению учили? Например, играть в карты, в бильярд, наконец, общению с женщинами - словом всему тому, чем и как занимается немецкий офицер?
     А.П. Совершенно верно. Всему тому, чем занимается и что должен знать нормальный западный офицер. Светскому этикету и танцам. Даже как правильно погасить окурок сигареты. Например, немецкий офицер на улице никогда не бросит окурок просто в урну. Он должен погасить ее о тыльную сторону каблука, а потом бросить в урну
     А.Ш. Кто этому обучал?
     А.П. Те, кто уже успел поработать там. У кого был опыт. Тот, кто мог мне сказать: "Когда я был там..." Почему? Потому, что у нас работа такая, что ты должен к этому человеку, который тебя учит, проникнуться доверием. Если он будет читать книги, энциклопедии и говорить: "Иванов Миша действовал так, а Гриша так", - ему не веришь. Вот, когда ссылается на собственный опыт, ему можно верить. Кстати, обращали внимание даже на то, что немецкий офицер, в отличие от русского, женщину за титьки не хватает, даже если она проститутка.
    
     Комментарий 3.. Наверное, именно галантность большинства немецких офицеров, да и не только офицеров, поражала советских женщин даже на оккупированной территории. Именно это привело к тому, что в Калуге, которая и была то под немцами 2,5 месяца, по сводке особого отдела "было зарегистрировано 52 брака немцев с нашими девушками в церквах, официально". А вообще об отношении к немцам свидетельствует тот факт, что в той же "Калуге, был приказ коменданта о доставке в публичный дом 80 девушек. Явилось добровольно 250". Москва военная. Мемуары и архивные документы. Изд. Мосгорархив. М., 1995, с. 591
     (Подобные явления происходили и в других оккупированных районах СССР. А.Ш.)
     Правда, люди пережившие оккупацию, бывшие пленные, очень точно подмечали одну из причин подобного поведения женщин в оккупации. По словам Я. Самитер, "...часть молодых женщин шла на сближение с н6емцами, имевшими власть и продукты. Очень малая часть были развратницы. Большинство просто использовали свой женский род, чтобы спастись от голода и прокормить детишек". (А.Шнеер. Плен. Т.2. Иерусалим. 200, с. 254)
    
     А.Ш. Вот, наконец, поговорим о роли женщины в жизни разведчика. Все годы работы в Германии вы не были женаты. В советских книгах и фильмах о разведчиках все советские агенты - аскеты. Разве что в "Щит и меч" Зубов, помощник Белова-Вайса, женится на немке и она даже ждет от него ребенка. Благодаря фильму "Кто вы, доктор Зорге?" узнали о его связи с японкой... Насколько верен и правдив образ разведчиков в советских произведениях? Или это все - ханжество советской идеологии?
    
     Справка. "Щит и меч" - роман В.М. Кожевникова и одноименный фильм о советском разведчике Белове (Вайсе).
    
     А.П. Да вы что? Это только идиоту Штирлицу могли вызвать его жену, чтобы он засыпался на свидании.
    
     Справка. Штирлиц - герой романа Ю.С. Семенова "17 мгновений весны" и одноименного фильма режиссера Т. Лиозновой о советском разведчике Максим Максимовиче Исаеве. Впервые в советском фильме враги-немцы показаны нормальными людьми порой даже вызывающими симпатии - шеф гестапо Мюллер в исполнении артиста Л. Броневого. Фильм эстетизировал нацистскую атрибутику, способствовал повышенному интересу к немецкой разведке и СС. Главный герой - Штирлиц в исполнении известного артиста кино Н.Тихонова - стал героем множества анекдотов.
    
     Во время моего пребывания в Германии мои тетушки предпринимали регулярные попытки женить меня. Однажды я чуть было не женился на племяннице генерал-полковника графа фон Шверингера. Она была сестрой в госпитале, где я лежал после ранения и контузии под Амьеном. Во время атаки с танка сорвало башню и меня выбросило наружу. Она меня выходила.
     Но я так там и не женился. Правда, с 42-го года у меня были почти официальные отношения с одной немочкой, о чем немцы прекрасно знали. А до этого у меня, как у всякого немецкого офицера, были связи. Не каждый молодой немецкий офицер должен был жениться. Как правило, женились, когда создавали свое положение. И, конечно, Штирлиц, сразу должен был вызвать подозрение: либо импотент, либо, как теперь говорят, "голубой", либо еще что-то.
     Нас учили вести совершенно нормальный образ жизни. Главное - быть обыкновенным живым человеком, которого изображаешь, хоть "голубым", но обыкновенным в своем кругу.
     Общение с женщиной - это очень существенный момент, который говорит о естественности и правдивости жизни. То, что в советской литературе скрывается абсолютно.
     Надо быть нормальным человеком, а не печь картошку в камине и не распевать про себя: "Степь да степь кругом...". Это ненормально. Хорошо, что авторы еще не додумались до того, что Штирлиц поет во весь голос. Да и помнить про 23 февраля и другие советские праздники, да не до этого было!
     Я жил жизнью немецкого офицера, немца, а иначе не выжил бы. Что за глупая ностальгия и сентиментальность - петь про себя? Это ложь потрясающая!
     А.Ш. А случалось такое, что уже находясь "там", вы думали: "А вот это было лишнее, или вот хорошо - этому меня научили, или - какая чушь, чему меня учили, все не так?"
     А.П. Потом понял, что такие вещи как парашюты, пистолеты, зачем-то учили нож кидать... Где он мог мне пригодиться? Если бы меня начали брать, ну пистолет пригодился бы, только что в рот его успеешь сунуть. Тогда препаратов азота, которые язык развязывают, еще не было, тогда еще выматывали кишки.
     Главное, если врастаешь в эту профессию, не надо, как говориться, пудрить мозги. Ты привыкаешь не делать глупости, ты врастаешь в шкуру, входишь в образ.
     На самом деле профессия разведчика менее романтична и менее рискованна, чем она кажется людям.
     А.Ш. Менее романтичная, согласен. Но менее рискованная?
     А.П. Понимаете, если ты правильно подготовлен, у тебя хорошая крыша и все продуманно, и сбоку дураков и предателей нет, то вживаешься и живешь себе. Перед сном не проверяешь пистолет на взводе и под подушкой или нет. Это только Штирлицы всякие могли положить. Зачем тебе пистолет под подушкой, если ты находишься в тылу и ты немецкий офицер?
     Умные люди меня посылали. Продуманно было все, чтобы я не попадал в такие ситуации, в которых мог бы засветиться. Вот если бы послали позже, после 37-го года, наверняка я бы полез и в дела военнопленных и еще куда-то и явно привлек бы к себе интерес, если бы увидели, что я слишком любопытный.
    
     Комментарий 4. В 1937-1938 гг. все старые опытные работники контрразведки, преподаватели Центральной школы НКВД были расстреляны. Индивидуальных секретных занятий не проводилось. Занятия велись в группах, и многие будущие нелегалы знали друг друга в лицо, что противоречит азам разведки и разрушало строжайшую конспирацию, и могло привести к провалу в дальнейшем. То, что стали преподавать после 37-го года, часто не имело к разведке никакого отношения. Так Е. Синицын - резидент советской разведки в Хельсинки 1939-1941 гг. вспоминает, что в школе разведки им "читали лекции по основам марксистской философии". Е.Синицын. Резидент свидетельствует. М., 1996, с. 6
    
     А.Ш. Во многих фильмах и книгах разведчик занимается чем угодно, хватается за все, что, как говорится, плохо лежит...
     А.П. Нет, это херовый разведчик хватается за все. Разведчику не надо в чужие сферы влезать. Надо быть обыкновенным человеком. Правда, у меня такой характер: хочешь не хочешь, становлюсь лидером. Но если увижу, что лидер из меня не получается, я уйду - не люблю, чтобы меня вели.
     Хвататься за все? Ну, правда, если бы подвернулся случай взорвать Гитлера, или достать пистолет, наверное, я бы не удержался.
     Когда в 43-м году я слушал Геббельса на известном собрании о тотальной войне, я понимал, что если я достану пистолет, то до президиума далеко, да и выстрелить мне не дадут - не успею.
     А.Ш. Вас не обезоруживали на этом совещании?
     А.П. До покушения на Гитлера на совещаниях подобного рода оружие не сдавали. Только входя в ставку фюрера, приходилось сдавать пистолет. Нескольких тысяч делегатов было на этом совещании, цвет нации. Каждый не раз проверен. За что же оружие сдавать? За то, что я мог сидеть на пенсии, но пошел добровольно помогать "своей родине?".
    
    

Глава 3

     Лучшая легенда - это правда. Год 37-й и другие. Неблагодарный родственник. "Гренада, Гренада, Гренада моя..." Кто и как моется, или кое-что об Испании. И не только.
    
     А.Ш. Как известно, одним из важнейших, если не важнейшим фактором безопасности разведчика является его "легенда". Какова была ваша "легенда"?
     А.П. В 36-м. началась война в Испании. И тут вспомнили заграничные связи моей семьи. Русские и немецкие Беннигсены поддерживали до революции тесные отношения. Когда мой отец учился в Германии в 10-м или 11-м году, моя мать к нему приезжала и встречалась со своими родственниками. Мое руководство решило использовать это, и я был в декабре 1936-го года направлен "добровольцем" в Испанию. И там я получаю сообщение, что мои родители арестованы. Что прикажете делать сыну репрессированного? Конечно, бежать к франкистам.
     А. Ш. Стоп. Вот это уже совсем интересно. Надеюсь, что все это был розыгрыш?
     А.П. Розыгрыш, но блестящая идея. С самого начала было задумано, что причиной моего дезертирства будет арест родителей. Для всех арест был настоящий. Отец в это время работает замнаркома земледелия Грузии по коневодству. Мать - преподаватель иностранных языков в Университете. Пришли домой, и забрали вечером. Заранее все было подготовлено. Его с мамой отправили на Дальний Восток, он и там занимался коневодством. Родители знали, что я в командировке, но где, могли только догадываться, связи не было. Отец уехал под своей фамилией. Кто будет интересоваться, куда в 37-м году девался замнаркома? В 37-м стали бы волноваться, если бы не посадили, а раз посадили, то все в порядке. Все руководство Грузии село.
     А.Ш. А ваших родных задел 37-й год?
     А.П. К счастью, нет. Все-таки, возможно, учитывалось, что я там, на западе. Но вот, например, у моего дяди Андрея Фроловича Тальникова был друг, с которым они всю Гражданскую прошли. В 21-м году, зимой, во время Антоновского восстания их захватили антоновцы. Раздели догола и бросили. Они по снегу 12 км. пробежали голые, но до своих добрались. Представляете, какие отношения были между ними?
    
     Справка: Антоновский мятеж - восстание крестьян Тамбовской губернии в 1920-1921 гг. под руководством эсера А.С.Антонова. Крестьяне выступали против системы принудительной реквизиции зерна - продразверстки. Одним из лозунгов восстания был лозунг: "За Советы без коммунистов". Мятеж был подавлен с особой жестокостью. Применялась система заложников, использовались газы. Подавлением восстания руководил М.Н. Тухачевский, принимали участие подразделения под командованием лучших командиров Красной Армии И.П.Уборевича, Г.И. Котовского и др. Следствием восстания Антонова а также Кронштадского восстания, проходившего в марте 1921 г., было принятие решения об отмене продразверстки.
    
     В 37-м году дядя Андрей был начальником одного из управлений НКВД в Тбилиси. И вот его друга привезли расстреливать именно в Тбилиси. Дядя в ту ночь дежурил по управлению. В обязанность дежурного входило обходить камеры перед расстрелом. Не присутствовать, а обходить. И вот дядя, не зная, кто в камере, открывает дверь и видит своего друга. И тот ему говорит: "Андрей, я тебя ни о чем не спрашиваю, и ты не спрашивай. Давай перед смертью поцелуемся". После этого дядя две недели пил. А человек был непьющий. Причем, напьется и: "Андрей, давай поцелуемся". А на третьей неделе пустил себе пулю в лоб. Вот такая история.
     Еще помню эпизод с дядей Эйзером. Его не тронули, хотя он был ближайшим товарищем Раковского, знал Троцкого да и других "врагов народа". Сталин его лично знал неплохо.
    
     Справка. Раковский Христиан Георгиевич (1873-1941). Профессиональный революционер. С 1923 г. полпред СССР в Англии. С 1923 г. зам.наркома иностранных дел СССР. С 1934 г. нач. Управления наркомата здравоохранения РСФСР. Член ВЦИК и ЦИК СССР. Арестован в 1937 г. Расстрелян в сентябре 1941 г.
    
     А.Ш. Однако личное знакомство не мешало Сталину убирать своих прежних соратников.
     А.П. К дяде Эйзеру Сталин относился с симпатией, причем, простил ему дерзость. Однажды в 37-м, на заседании ЦКК (Центральной контрольной комиссии. - А.Ш.) Межлаук, расстрелянный через год после этого, бросил дяде Эйзеру: "Товарищ Шифрин, вот здесь фотография, где вы сфотографированы с такими и с такими..."
    
     Справка. Межлаук Валерий Иванович (1893-1938). В 1937 г. зам. председателя Совета народных комиссаров СССР. Расстрелян в 1938 г.
    
     А дядя Эйзер не стеснялся. Он был не из трусливых. Он ответил: "А товарищ Сталин не сфотографировался с ними вместе?" Воцарилось молчание. Первым засмеялся Сталин, а за ним остальные. Тогда он и сказал фразу: "Шифрин святой человек". Это возможно и сыграло свою роль. Одна фраза, но в глазах Сталина улыбка и одобрение...
     Он не из трусливых был. Война началась, и зав. научной частью ИМЭЛ (Институт Маркса-Энгельса-Ленина), но комиссар Гражданской войны, ушел добровольцем на фронт. В Карпатах, в 1944 г. в 18-й армии, где Брежнев был, какой-то полк попал в окружение, так Шифрин пробрался туда, чтобы вывести этот полк. И вывел, но заработал осколок в поясницу. Такие были люди.
     А.Ш. Вернемся в Испанию. Как состоялся ваш переход к франкистам, что за этим последовало?
     А.П. Командиром нашего танкового батальона был Кривошеин, ну тот, который потом вместе с Гудерианом фотографировался в Бресте.
    
     Справка. Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Кривошеин Семен Моисеевич (1899-1978). Участник гражданской войны (918-1921), участник гражданской войны в Испании в 1936-1937 гг. В ходе Великой отечественной командир механизированного корпуса. Комбриг с 10 апреля 1937 г., генерал-майор танковых войск - 4 июня 1940 г., генерал-лейтенант танковых войск - 21 августа 1943 г.
     Гудериан Хайнц Вильгельм (1888-1954), генерал-полковник. Один из ведущих теоретиков применения танков в современной войне. В конце 20-х годов проходил стажировку в советской танковой школе в Казани. В 1939-1941 гг. командовал танковыми корпусом, группой, армией. В 1944-1945 гг. начальник Генштаба сухопутных войск Германии. Автор известных книг: " Танки -вперед!", "Воспоминания солдата".
    
     Я эту фотографию в немецких газетах в 39-м видел. Ну, вот получил я сообщение, что мои арестованы. А сплошной линии фронта не было. И 26 апреля 1937 г. зам. командира роты танков БТ-5, в районе Касе дель Кампо переходит к мятежникам и требует его передачи их немецким союзникам, заявляя, что является немцем. А когда меня к ним привели, попросил, чтобы мне старшего начальника дали. Объяснил, кто и что. Назвался фамилией матери - Беннигсен, имя свое настоящее. Да, бежал, потому что родителей арестовали.
     Но все-таки посадили меня. Просидел в изоляции две недели. Почти не допрашивали. Интересовались, кого из командиров знаю. Ну, говорил правду. Мне не надо было врать. В этом особенность моей легенды. Затем отправили меня в Южную Германию, в дачное место, сказали: в тюрьме сидеть не будете, но ведите себя тихо. Полтора месяца я в Южной Баварии пробыл. За это время обо мне наводили справки. Установили, что действительно Беннигсены есть в Германии. Обнаружили, что у этих Беннигсенов в Закавказье должны быть их родственники. Как только я очутился в немецких руках, они быстро убедились, что я тот, за кого себя выдаю.
     А.Ш. А вы встретились со своими родственниками?
     А.П. Конечно, и они встретили меня с распростертыми объятиями. Много было пролито слез по поводу моих родителей. Мои кузины и кузены окружили меня теплом и вниманием.
     Они были потомками семьи дочери и младшего сына графа Беннигсена, которые еще в 30-е годы прошлого века уехали из России на родину в Вюртемберг. В России остался старший сын Николай, тоже дослужился до полного генерала, женатый на княгине Щербацкой. Он и является создателем русской династии Беннигсенов и прапрадедом моей матери.
     Было две семьи Беннигсенов, которые принимали меня особенно тепло. Одна жила в Бонне, другая в Дрездене. Семья троюродного брата Вульфа из Дрездена была связана женитьбой сына с Тиссенами. Через семью Вульфа я познакомился со многими аристократическими семьями.
    
     Справка. Тиссен Фриц (1873-1951), создатель в 1928 г. сталелитейного концерна " Ферайнигте Штальверке". Один из первых финансировал нацистскую партию. Затем разочаровался в нацистском режиме. Выступил с протестом против гонений на евреев. В декабре 1939 г. покинул Германию. После оккупации Франции был арестован и до 1945 г. находился в концлагере.
    
     Первое время, мой кузен, полковник Вилли, летчик, через него я, кстати, познакомился с известным в последствии пикировщиком Руделем - "счастливчик Рудель", относился ко мне более чем сдержано.
    
     Справка. Ханс-Ульрих Рудель (1916-?), полковник Люфтваффе, единственный кавалер Рыцарского креста с золотыми дубовыми листьями, мечами и бриллиантами. Служил в полку пикирующих бомбардировщиков. Во время войны дослужился от лейтенанта до полковника. В марте 1944 г. был сбит, попал в советский плен, однако сумел бежать. В феврале 1945 г был сбит, потеряв при этом ногу. Совершил более 2500 боевых вылетов. После войны бежал в Аргентину. Вернулся в Германию в 1953 г.
    
     Так вот, Вилли намекнул мне, что только ландскнехты меняют службу. И только, когда вся семья обрушилась на него, обвиняя в отсутствии понимания, внимательности ко мне, убедив его в том, что я должен расплатиться с большевиками за их черную неблагодарность к моей семье, которая им же и служила, он утихомирился. Вы не забывайте, что аристократы есть аристократы: для них перебежчик это перебежчик.
     Кстати, немецкий народ считался со своей аристократией и уважал ее. Во Франции этого не было. Поэтому французская революция - рубка голов и таскание их на пиках. А в сознании немецкого народа отложилось, что все эти "товарищи" Вюртембергские, Баденские и прочие - это история Германии.
     При общении с этими людьми у вашего покорного слуги были проблемы. Когда этого самодельного маугли стали превращать в человеческий вид и постепенно научили есть ложкой, отучили лакать языком, научили пользоваться туалетной бумагой, у него наступило настоящее раздвоение личности.
     А.Ш. Ну, вы утрируете, утрируете... У вас дома говорили на двух языках...
     А.П. Но здесь я окончательно уверовал в то, что Толстой зря не любил господ Беннигсенов.
     Средний немец почему уважал своего аристократа? Потому, что знал, что история его Баварии, его Вюртемберга, его Саксонии - это те же Бутлицы, Зейдлицы, Беннигсены и прочие. Я не хочу петь гимн аристократии, но немецкая аристократия, я могу говорить больше о ней, как и английская, датская, любая - это были люди особого рода.
     И за 8 лет, которые я с ними общался, меня научили, что если ты, сукин сын, положил ложку на тарелку, значит баста. Ибо ложка на тарелке означает, что ты этого блюда не хочешь, и, стоящий сзади лакей, моментально выхватывает тарелку со стола.
     У аристократов высокомерность с детства отбивали. Им говорили: "Ты пока ничего не сделал. Твои предки сделали. Однако не для того, чтобы ты смотрел на немецкого человека сверху вниз. Да, ты выше его, бесспорно, это факт. Но разговаривать с ним ты должен так, чтобы он почувствовал к тебе уважение, как к равному, но не вышестоящему покровителю. Этому история партии вас не учила. А мне эту науку пришлось постигать с самого начала.
     Мои родственники ввели меня в круг молодых аристократов-офицеров, сказав: "В военном училище из него делают танкиста, а вы сделайте из него немецкого культурного офицера, соответствуюшего тому старому Беннигсену, который когда-то пришел из Швеции и стал нашим..."
     В такой круг попасть трудно. Аристократы не особенно охотно пускают к себе. Здесь традиции. К примеру, сидят генералы, а вошел лейтенант, щелкнул каблуками, но все как один встали. Почему? Это уважение не ему как таковому, а его графскому роду, к истории Германии. Поэтому мои жалкие капитанские, а потом и майорские погоны не производили такого впечатления, как господин фон Беннигсен.
     А.Ш. Ваш титул был как-то зафиксирован специальным документом? Как вообще проходил процесс присвоения титула?
     А.П. С помощью моих родственников было установлено кто я и что я. Титул на стенку, как почетную грамоту, не вешают. Так что не было специального документа. Это только безродные большевики, не помнящие родства, делали. А не помнящие родства - они и себя не помнят.
     Дворянство, аристократия - это были люди, которые любили свою страну, свой народ. Ни секунды не раздумывая, готовы отдать свою жизнь за них.
     А.Ш. Пойдя на службу к Гитлеру? Выразив готовность уничтожить другой народ, ради этой великой идеи. Чтобы мой народ был бы.... Попирая все нормы гуманности....
     А.П. Извините, это наша советская сказка. Они убийцам рук не подавали. А вот приказ - это другое дело. Надо выделить роту для расстрела. Что скажете, нарушить приказ? Что, это рота сама пошла? Это не добровольцы, ваши латыши и литовцы...
     А.Ш. Но были, кто шел и добровольно.
     А.П. А я разве отрицаю, что такие были. Но такие исключение. А у нас с вами, когда расстреливали, как было? " Рота! По номерам рассчитайсь! 3 и 5 номера выходи! Становись! Один патрон заряжай! Затвор..." Что значит вся армия расстреливала? Не надо...
     А.Ш. Хорошо. Вернемся к родственникам. Как складывались Ваши отношения в ходе войны.
     А.П. Отношения были исключительно теплыми почти все восемь лет моего пребывания в Германии.
     Я с любовью вспоминаю своих родственников, но страшно виноват перед ними. Есть пословица: "Родичи бывают двух сортов: одни - лезут в карман, а другие - кладут". К сожалению, я принадлежал к первой категории, а они ко второй. После войны, война их мало задела, в конце 40-х годов я приезжал в эти города. Но встретиться с ними мне не позволили остатки совести. А ведь именно благодаря им, у меня было надежное прикрытие.
     Мне действительно было намного легче, чем другим нелегалам. Меня на общий уровень с ними нельзя ставить не потому, что я сверхразведчик, а потому, что у меня были такие козырные карты на руках, что любая свинья королем стала бы. Мне не надо было выдавать себя за другого. Все родственники принимали меня, как спасенного из ада. В 23-м году мой отец еще раз побывал в Германии, но уже в составе комиссии по закупке сельхозтехники. Он тогда посетил родных и оставил им несколько наших семейных фотографий. Так, что я практически ничем не рисковал. У проверяющих не было сомнений, что я - это я. Поэтому уже в июле 37-го я стал подданным Рейха. Сразу же я подал рапорт на имя военного министра генерал-полковника Бломберга о зачислении меня в вооруженные силы Германии. Меня взяли, но, наверное, приняли решение о дополнительных проверках, дураков там тоже не было, поэтому меня отправили в ту же танковую группу в Испании, откуда я прибыл, под наблюдение. Помню командира этой танковой группы - оберст-лейтенант Шульмахер или Шумахер.
     А.Ш. И что вы там делали?
     А.П. В этой танковой группе меня любили, но на передовую не пускали. А вот танки ремонтировать позволяли. Хотя я и прибыл как кандидат на офицерский чин. Если я шел в разведку в танке, то уже не в Т-1, где два человека: одного пристрелил, а сам удрал, а в Т-2, там три человека. Присматривались, проверяли, конечно, а потом сказали: "Будем вас учить. Вы советский офицер, старший лейтенант, хотите быть немецким офицером? Я, конечно, согласился. И вот, вместо 2,5 лет обычной учебы, я один год и 8 месяцев учился сначала в танковом училище в Бамберге, на техническом факультете, а потом в Арнштадте, недалеко от Ордруфа, где находился танковый корпус. Вероятно, для удобства прохождения практики меня перевели туда. 26 мая 39-го года я окончил училище и вышел лейтенантом в танковые войска.
     В это время формировались первые не охранные, а воинские части СС. Началось формирование первого танкового подразделения СС. Туда я и был направлен на должность зам. командира роты с присвоением эсэсовского звания оберштурмфюрер. Так как офицеров вермахта, желающих служить в СС, было мало, на взводах стояли унтера и унтершарфюреры, через короткое время меня перевели на должность командира роты.
     Итак, июль 1939-го Бауцен, 1-й усиленный танковый батальон СС. Батальон формально принадлежал "Лейбштандарту СС Адольф Гитлер". В состав батальона входило 4 роты. Две роты - 44 танка Т-3, в каждой роте по 22 танка, и две роты - 32 танка Т-4, по 16 в каждой. Всего в батальоне 76 танков. Кроме того, рота в составе 18 бронемашин, дивизион штурмовых орудий - 12 штук, противотанковый дивизион -12 орудий и авторота. Скорее этот батальон напоминал облегченную танковую бригаду в миниатюре. Непосредственным командиром был оберштурмбанфюрер Карл Штивиц, но организатором, создателем был Зепп Дитрих. Он знал каждого эсмана и командира в лицо. Я был командиром 2-й роты танков Т-4. И в декабре 44 г. под Арденном он не мне обрадовался, а старому боевому товарищу. Он так же, я уверен, встретился с любым офицером из того, первого батальона.
     И вместе с этой дивизией я пропутешествовал и в Польше и во Франции, а под Амьеном был ранен.
     А.Ш. Все-таки вернемся еще раз в Испанию. Вы там пробыли 7 месяцев, а рассказали все в двух словах. Что было в Испании? Ваши впечатления о республиканской и франкистской армиях.
     А.П. Часть республиканцев, в основном это интернациональные бригады, дрались по-настоящему. Остальные, чисто республиканские войска, так же как и франкистские, за исключением черных легионеров, немецких и итальянских подразделений, были не очень боеспособны. После этого я к испанцам не очень хорошо отношусь. Это мародеры и сукины сыны. Что республиканские войска, что франкистские при хорошей пулеметной очереди бежали сразу. То же самое было при появлении танков. Когда появились советские танки, которые были раз в 10 мощнее несчастных итальянских "Фиатов" и появившихся там немецких Т-1, советские их просто давить могли, франкисты бежали как зайцы. Правда, бравые интернациональные бригады вместе с анархистами тоже драпали, покидали позиции, если на соседних высотах начал маневрировать взвод Т-1 и 2 итальянских "Фиата". Но как только появлялась пятерка советских БТ-5 или Т-26, моментально "фиаты" и немцы, я, конечно, с иронией рассказываю, разворачивались и удирали, а доблестные интербригадовцы возвращались в свои окопы. А вообще у испанцев для отступления находился любой повод. А как наступать, вперед двигаться, - митинговать начинали, как наши в 18-м году.
     После бесед с представителями обеих сторон у меня сложилось впечатление, что они плохо представляли, чего хотят, за что дерутся. В основном они думали, как в прифронтовой полосе пограбить у своих же испанцев. Причем это относится к обеим сторонам. Правда, мобилизованные мятежниками испанцы сдавались в плен гораздо охотнее, чем социалисты и анархисты. А дрались по-настоящему интербригады, те же самые немцы, поляки, русские. Русских было больше, чем вы думаете и не только "добровольцы" из Союза. Много было американцев и поляков.
     Наши военспецы вначале относились к испанцам всерьез. А потом поняли, что человек, который может напиться и бросить свое оружие - это не боец. Не трусливый народ, но безответственный и разболтанный, - это еще хуже.
     Много говорилось о черных марокканцах, которых описывают зверьем. Они были обыкновенными людьми, разве что боялись белых в любых вариантах.
     А.Ш. В советских источниках всегда говорилось о зверствах франкистов. Известно, что в ходе войны в Испании погибло более миллиона человек.
     А.П. Погибло-то почему? Из-за воздушных бомбежек, из-за голода, из-за того, что обстреливали сплошь и рядом мирные населенные пункты. Потери были громадные.
     Что еще интересно? Народ очень веселый, но мыться не любит. А на немцев это совершенно жуткое впечатление производило. Правда, немец тоже по-своему моется. Меня это тоже первое время коробило. Он в одном и том же тазу морду вымоет, потом зад и ноги, правда, таз после этого тоже вымоет. Но первое время меня тянуло завести второй таз. Я мог завести, потому что я из Советского Союза, но поскольку я стал немцем, меня иногда подташнивало, но я делал как они.
     Гражданская война кадрового испанского офицера научила мыться, и он был чистый. Но война открыла дорогу в армию десяткам, а то и сотням добровольцев. В советской России бывший вахмистр Буденный стал командующим армией, но вахмистром все же оставался. У Франко тоже, так как офицеров не хватало, кадровый унтер-офицер становился кабальеро, господином поручиком, господином капитаном и так далее.
     Немцы вида особенно не подавали, что к друзьям-испанцам и друзьям-итальянцам относятся несколько свысока. Все хорошо, но нация неопределенная: сыры любит, а зубы чистить не любит.
     А.Ш. А чем итальянцы не угодили?
     А.П. Итальянцы? Видели бы вы, как итальянские танки горели. Т-1 - дерьмо, но итальянский "Фиат" - это вообще невообразимая вещь. Он ломался, горел, что только с ним не случалось. Броня 8 мм, какая к черту броня! Какой же это танк?
     А.Ш. Но как же так получилось, что и у немцев плохие танки, и у итальянцев, советские танки лучше, а войну все равно проиграли?
     А.П. "Воюют не числом, а уменьем". Я не буду говорить о политике, это вы и сами знаете. Но вот, если бы в 41-м г. советский командир взвода знал, что броня у немецкого танка Т-1 - 15 мм. и пробивается бронебойной пулей, и что брод глубиной 80 см. он не берет, то он бы через Припять не бежал, а на этом берегу сидел бы и ждал, когда этот танк в воду сунется и сам утонет. Да и пушка у немцев на вооружении образца 12-го года и дальше 8 км. не плюет, он бы на 20 км. не бежал. Но Ванька-взводный этого не знал. То же и в Испании.
     А.Ш. Кого из советских офицеров, с которыми в то время вам довелось быть, вы помните?
     А.П. Я вам называл Кривошеина, комбрига Павлова только видел. Майор Махура - я был под его непосредственным командованием я был. Потом он попал в плен под Сталинградом, был командиром танковой бригады. Получил девять пулевых ранений: очередь прошла над башней. Был в Бухенвальде, вел себя мужественно. После войны "Родина простила, а НКВД-сволочь нет", дали 10 лет: почему, мол, тебя немцы не расстреляли? В 54-м его освободили, а через несколько лет он умер в Ялте.
     Мой близкий товарищ из младших офицеров с кем я служил - Николай Ковалев. Он кончил гражданский ВУЗ, кажется из Орла. Хороший был парень, но судьбы его я не знаю.
     А.Ш. Каким было отношение к вам ваших новых товарищей, немецких офицеров? Имя Авенир - абсолютно не немецкое. Правда, они знали, что вы немец, но все-таки из России. Как они реагировали на вашу речь, акцент?
     А.П. Ну, во-первых, хотя я говорил, как говорят советские немцы: с явным швабским акцентом, трудностей с языком у меня не было. А во-вторых, коллеги меня жалели и относились с симпатией как к человеку, который 20 лет с лишним вынужден был жить у черта в лапах.
    
    

Глава 4

    
     Война. Пуля - дура. Танковые мифы. Поляки, французы и особенности национального характера некоторых других народов. Господин офицер - товарищ командир. Кое-что об офицерской чести. Пуфф. О партизанах. Сюрприз: Кузнецов-Зиберт? Автор предупреждает, что его мнение может не совпадать с мнением господина штурмбанфюрера.
    
     А.Ш. Александр Петрович, вы принимали участие в боевых действиях. Рисковали своей жизнью в бою, но тем самым вы ставили под угрозу выполнение своего задания. Пуля, снаряд не разбирают, где свой, где чужой.
     А.П. В этом и заключается сложность работы разведчика, оказавшегося в армии противника - своего не жалей в бою. Тут работаешь как хороший актер: входишь в образ, и внутреннее выражение образа начинает соответствовать его внешнему рисунку. Конечно, разведчик, который сидит в штабе противника, меньше рискует жизнью. Он почти застрахован от случайного снаряда, пули, тем более полученной, что обидно, от своих. А тот, кто оказывается в боевых частях и принимает участие в боях... У него выхода нет. Причем я как командир роты иду впереди роты. Командир батальона идет в середине, но все равно - стрелять надо. Это действительно неразрешимая проблема. И ставится на кон не только жизнь, но и все дело. Очень неприятно себя во время боев чувствовал. Там ведь не знают, кто в танке. Засадит какой-нибудь "шерман" - и нет тебя.
     Первые "шерманы были никудышные. А как поставили литой корпус и новую пушку - прекрасный танк. У "шермана" пушка лучше, чем у наших Т-34-85. Это мы хаяли его, раз американский. А "шерман" - во машина! Во-первых, литой корпус, во-вторых, броня 75-100 мм. Пушка 75 мм, но начальная скорость снаряда 905 м. в секунду. Пушка пробивала лоб "тигра", а советская - нет. В-третьих, мотор 370 лошадиных сил, а у нас был 500-сильный дизель, но в скорости "шерман уступал только три километра.
     А.Ш. "Шерманы" - это вторая половина войны. Вспомним, кампании 39-го и 40-го в Польше и Франции. Что вам запомнилось?
     А.П. Поляки дрались хорошо, тоже ведь славянская кровь, но разочарование у них было жуткое. Все, что у них было - давным-давно устарело, правда, большинство наших танков были немногим лучше. Из 2800 танков, которые немцы бросили на Польшу, половина были Т-1 и Т-2. Правильно Гальдер говорил: "Это не танки, а горе нашей армии". Практически пулеметный танк. Как в 26-27 гг. появился танк "Виккерс" - 2-х башенный пулеметный, с него немцы свой Т-1 скопировали: вес 5,5 тонн, броня 15 мм, 2 пулемета, а мы Т-26. Но в Союзе и вес увеличивали до 15 тонн и башню одну оставили, и броню до 16 мм. довели, пушку калибром в 45 мм установили и один пулемет. Т-2 тоже слабенький танк: броня те же 15 мм, ну вес увеличился почти до 9 тонн, пушка появилась 20 мм, пулемет один. Вспомните Испанию, я вам говорил, что советские танки их буквально давили. Но немцы не сделали такую глупость как мы. Мы выпустили командирский вариант Т-26 с круговой антенной вокруг башни, в отличие от других танков. Не все советские танки имели рацию, поэтому следили за командирской машиной и сигналы передавали флажками. Из-за круговой антенны немцам не стоило труда определить командирский танк и на нем сосредотачивать прицельный огонь, то есть выбивать командирский танк.
     Кстати, почему немецкие снайперы выбивали перед атакой всех французских офицеров? У офицеров ноги тоньше. Французские офицеры были в крагах, а солдаты в обмотках. Значит, смотри по ногам: тонкие ноги - бей - офицер. То же случилось с советскими танками: круговая антенна - бей.
     А.Ш. Вернемся к военным действиям на Западе.
     А.П. Наше дело было рваться вперед и вперед. Подавить сопротивление - это дело пехоты. Пленных было очень много. Отношение к ним было с нашей стороны почти рыцарское. Солдат часто, почти сразу выгоняли домой, а офицеров депортировали почти без охраны. Если с польскими офицерами отношения были почти товарищеские, то с французами и подавно. Все строили из себя джентльменов.
     Как, например, проходил процесс сдачи в плен французов. Это была не просто разрозненная толпа. Действие вроде героической постановки "Гибели богов" Вагнера. Выстроена французская рота - все небритые, поднявшие руки. Перед ней офицеры. Появляются "товарищи" немцы. Французский офицер откуда-то, почти неуловимым движением достал палаш, а воевал без него, отсалютовал и протянул немцу. И вся рота дружно зашагала, правда, как пьяная, не в ногу, к сборному пункту или в лагеря. Умирать французы за родину не хотели.
     Когда мне говорят о французском партизанском движении, я смеюсь. Вот примерный состав французского партизанского отряда. Итак, отряд человек 40. Из них: 15 человек - бывшие советские военнопленные: русские, армяне, грузины, евреи, штук 6 - беглые поляки, штук 5 - беглые югославы, от 2 до 4 - испанцев-республиканцев. Командир отряда француз, француз - комиссар, английский военный советник. Если наберется 10-11 французов, то это хорошо.
     Понимаете, нация, которая создала пословицу: "Хорошо жрать, но мало работать", - она особенно героизм не проявляет. Говно французы я вам скажу. Говно в квадрате, как и прибалты. Кого я ненавижу, так это прибалтов. Всех! Все сволочи. Литовцы еще в каком-то отношении лучше, хоть имеют на что-то претензии, когда-то у них было мощное государство. Но эти засранцы, рабы - латыши и чухонцы, которые либо немцам, либо шведам жопу лизали...
     А.Ш. Простите, но вы слишком эмоциональны в оценках. Я не со всем согласен.
     А.П. Знаю, знаю, что у латышей хоть были "латышские стрелки", которые с немцами в первую мировою дрались, да и революцию латыши помогли сделать. Литовцы дольше всех в лесах держались после войны. Литовцы храбрые. Но эти эстонцы трусы. После войны, в Гроссенхайме, лагере для репатриантов, эстонские эсэсовцы сами себя охраняли. Отсюда мое "знание" эстонского языка: "Каррабала"- начальник караула" и "Курат" - ругательство. Мне довелось слышать, как они воюют, мать их...
     А.Ш. Когда это было? где?
     А.П. Совершенно случайно я выехал в 43-м или 44-м году в Прибалтику. Кажется в Даугавпилс и Екабпилс. Там было какое-то производство, и могли быть нужные для немецкой обороны специалисты. Их я, правда, не нашел. Однако встретился с парой раненых немецких офицеров, которые дрались вместе с эстонцами. Когда я поинтересовался, как союзники, сколько ругательств выпустили в их адрес эти бедные немецкие ребята. И что они ранены из-за этой сволочи, которая бежит от первого выстрела. У меня есть основания предполагать, что они на 50% говорили правду.
     А.Ш. А может быть, эстонцы, как и латыши в это время уже не хотели воевать. Умирать уже не за что. Они уже понимали, что война...
     А.П. Может быть, не буду спорить. Но вообще прибалтов в лагерях почти не было. Они в зондеркомандах, в тылу и прифронтовой полосе орудовали. А в лагеря, мосты охранять, дороги, немцы спихивали чаще всего не очень надежный народ. А "товарищи прибалты" дрались на фронте, так зачем же солдат терять. Но вообще запомните, все, кто им, немцам, помогал были "Uberlaufer" - перебежчики. Понятно, если надо руку ему подать, немецкий офицер подаст, но после этого все-таки руку помыть следует. Это вам говорит немецкий офицер.
     А.Ш. Не просто немецкий офицер, а эсэсовец. Кстати, как к вам относились офицеры вермахта?
     А.П. Вермахт нас не любил за привилегии. У нас и обеспечение ,было лучше. Мы словно гвардейские части в Красной Армии. Но потом нас полюбили. И в Польше, и в Бельгии, и во Франции наш батальон, приданный 7-й танковой дивизии, был всегда впереди и хорошо дрался. К нам прониклись уважением. Вермахтовцы говорили не раз: "Ты хороший парень, командир роты, но черные петлицы на меня действуют". Они говорили открыто, знали, что мы не донесем. Почти год вместе в боях это много значит. Один офицер из вермахта в казино сказал мне: "Слушай, мы только что пили с тобой на брудершафт. Разверни свою эту хреновину, чтоб я твои руны чертовы не видел".
     За редким исключением вообще не любили нас, эсэсовцев. Молодежь к нам лучше относилась. Она нацистскому влиянию больше и быстрее подверглась, чем офицеры от майора и выше. Эта категория офицеров была более сдержана, несмотря на то, что при нападению на Россию была инструкция об особом обращении с русскими пленными. Однако господин оберст-полковник, мог сказать: "Ты все-таки немецкий офицер, а не мясник". В вермахте были офицерские традиции, которых в СС, конечно, не было.
     А.Ш. Давайте поговорим о немецком и советском офицере.
     А.П. Почтительное отношение к армии у немцев в крови. Когда у нас говорят: "А, он офицер", то у немцев: "О-о! Он офицер!"
     В 30-40-е годы входит советский офицер в трамвай или автобус - и может спокойно стоять, ему место никто не уступит. Если бы такое было в Германии, то десяток пассажиров поднимался, чтобы уступить офицеру место. Когда к тебе относятся с уважением, то и ты к другому, такому же, как ты, будешь относиться с уважением.
     В Германии исключался вариант "дедовщины" по той простой причине, что как только новобранец попадал в казарму, у него появлялись, вроде бы те же самые "деды", но которые не заставляли его драить сапоги, но помогали учиться. Почему в немецкой армии солдат так быстро учился строевому шагу? Один "дед" брал его с одной стороны под руку, другой - с другой стороны и втроем шагали и очень быстро обучали новичка.
    
     Комментарий 5. Из довоенного устава немецких бронетанковых войск.
     "Дух товарищества должен способствовать тому, чтобы часть в любой обстановке представляла собой сплоченный коллектив. Каждый солдат несет ответственность не только за себя, но и за своих товарищей. Тот, кто сильнее и может сделать больше, должен оказывать помощь своим менее опытным и более слабым товарищам и руководить ими. На этой основе возникает чувство подлинного товарищества, которое имеет одинаково важное значение в отношениях между начальником и подчиненными, так и между самими подчиненными". Гейнц Гудериан. Танки - вперед! Нижний Новгород. 1996, с.277
    
     Кроме того, отношение офицера к офицеру. Я не говорю, что даже во время войны когда офицерский корпус был разбавлен выходцами из бедных классов, дух офицерский остался. Во-первых, было взаимное уважение. Офицеры были на "ты", брудершафт, но все равно уважение младшего по званию к старшему и наоборот сохранялось.
     Во-вторых, у немцев был очень тщательный отбор при продвижении по службе. Даже судя по нашим книгам дураков у них в верхах армии не было. Отсюда и уважение младшего к старшему.
     Была у немцев и та самая офицерская корпоративность, которой славилась царская армия, но которой не было в советской. Вряд ли, к комкору или командарму мог подойти лейтенант с интересующим его вопросом вне служебное время. Просто не подошел бы. А в Германии к командиру корпуса мог прийти лейтенант и спросить: "Вот я Клаузевица прочитал, но то-то и то-то не совсем понял. Господин генерал, не смогли бы пояснить?" И тот разъяснял. Сажал лейтенанта за стол. Здесь не было чинов. Здесь было два представителя офицерского корпуса.
     Кроме того, у нас с вами - а, пехотинец - пренебрежение, а танкист, летчик - это выше! А в немецкой армии наоборот! Собрались три офицера в одинаковом звании. Кто у них за старшего? Офицер пехоты. Потому, что пехота - это главный род войск. До тех пор, пока не вступил сапог пехотинца на территорию - она не занята. То есть старшинство шло от пехоты. А у нас? "Пехота, не пыли". Вот все это вместе и создавало особую атмосферу.
     Раз ко мне относятся с уважением, то и я стараюсь вести себя не как скотина. Почему в царской армии никогда старший офицер не позволял себе публично выругать младшего? Во-первых, получил бы вызов на дуэль от последнего поручика, даже генерал. Если бы такой "старший" товарищ оскорбил младшего по званию и отказался от дуэли, (или не отказался, но дуэль не состоялась), а потом появился бы в офицерском собрании, то старший из присутствующих офицеров подал бы команду: "Господа офицеры, встать, на выход!" И его превосходительство остался бы один.
     Вы знаете, чем кончил генерал Жанен, который выдал Колчака красным?
     А.Ш. Нет.
     А.П. Застрелился. Ведь он забрал Колчака в свой поезд и обещал защиту, но когда большевики нажали, выдал его.
     А.Ш. Но к этому приложили руку и чехи, чешские генералы, там чешский корпус был. Жанен возглавлял французскую миссию.
     А.П. Так вот, после возвращения в Париж, от всех офицерских клубов, существовавших в мире, он получал в тамошней валюте тридцать монет. Три года терпел, а на четвертый пустил себе пулю. Он слово нарушил. Вы понимаете, какому бойкоту он подвергся!
     А.Ш. Каково было денежное содержание немецкого офицера?
     А.П. Не очень большое. Зависело от пребывания на фронте или в тылу. За участие в боях получали фронтовую надбавку. Менялась зарплата в зависимости от курса денег. Лейтенант, старший лейтенант получали около 600 марок. Майор более 1000 марок. Оплата производилась в тылу раз в две недели, а на фронте полтора - два месяца зарплату не получали: кому там это было нужно.
     А.Ш. А как с отпуском?
     А.П. Вот это было железное правило. На фронте периодичность получения отпуска- 6 месяцев. Даже под Сталинградом, многие остались живы, находясь в окружении, потому, что с Гумрака (последний немецкий аэродром, действовавший в сталинградском окружении.- А.Ш), где из трех самолетов два сбивали, самолеты садились, забирали раненых и отпускников.
     Комментарий 6. "Отпуск предоставлялся равномерно в порядке очередности лично устанавливаемой командиром. Только в особых случаях, например, в связи с рождественскими праздниками или после рождения ребенка, можно было отдавать предпочтение женатым. Тяжелое заболевание членов семьи или ущерб, понесенный в результате бомбардировки, также могли служить поводом для внеочередного отпуска". Гейнц Гудериан. Танки - вперед! Нижний Новгород. 1996, с.285
     Немцы заботились и о физиологическом, и о психологическом состоянии своих солдат. Солдатские бордели были. Пуффы - назывались. Почти на всех фронтах. Девчонки со всей Европы, всех национальностей, со всех лагерей собраны. Кстати, непременной принадлежностью немецкого солдата и офицера были два презерватива, которые регулярно выдавались в армии.
     Между прочим, эти "пуффы" были и в концлагерях. В Бухенвальде, во Флоссенбюрге, в Освенциме... Девчонки, те же лагерницы, но специально отобранные. Питание у них нормальное, из солдатской столовой. Причем надо было платить 1 марку за вход. 50 пфеннигов получала девчонка, 50 возвращалось в лагерный бюджет. Это же немцы, у них все продумано. Откуда деньги? Лагерник получал марку, а то и две, за неделю работы. Но кто ходил в них? Какой публичный дом, если человек на ногах не стоит! Только капо - старшие по бараку, да уголовники. В основном те, кто лучше питался, ходили. Ну, еще охрана лагерная.
     Были разные случаи. Так в 45-м Николай Кюнг из Бухенвальда рассказал мне, что один наш лейтенант в Бухенвальде, пленяга, влюбился в польку из пуффа, что даже хотел ее после войны в Союз привезти, но куда там...
     В лагерях военнопленных ничего подобного не было. Верховное командование не разрешало.
     А.Ш. А как питался немецкий офицер?
     А.П. Были офицерские столовые. Но на фронте солдат и офицер жрали одинаково. Фронтовики, непосредственно участвовавшие в боях, получали больше сигарет и шоколада, а также масло вместо маргарина.
     Еще я вам скажу, когда Паулюс оказался в кольце и перешел на конину и две картошки, то многие немецкие офицеры добровольно перешли на такой же паек до капитуляции в Сталинграде. Приказа на этот счет не было, более того, на фронте запретили подобный шаг. Однако это считалось проявлением рыцарства и корпоративности по отношению к своим товарищам там.
     Знаете, почему на фронте немцы плохо относились к советским офицерам? Какое отношение у меня, офицера, к вам, офицеру, когда вас поймали в солдатской гимнастерке, и вы пытались затеряться в солдатской массе? Помните, как прячется полковник в "Живых и мертвых"Симонова? С нашей точки зрения, может быть, это правильно. Но с точки зрения западного офицера, причем не только немецкого, любого - это страшное падение. Ты прячешься за спину солдата, когда солдат должен стоять за твоей спиной. Это сразу предопределило отношение немцев к советским офицерам.
     А.Ш. Но с другой стороны, немецкие офицеры знали о так называемом "приказе о комиссарах" и понимали, чем вызвано переодевание.
     А.П. Понимали, не понимали... Англичане Бамберг бомбили. Несколько сотен бомб сбросили. Вашего покорного слугу почему в колено ранило? Потому, что когда многие легли - он стоял. Стоял потому, что он офицер. В уставе об этом ничего не сказано. Генерал ругал меня в госпитале, а не спасибо сказал. Осколок грохнул сюда, развалился на две части. Одна вышла отсюда (показывает), другая и сегодня сидит. Тихо сидела полсотни лет. До 95-го года, а в 95-м сажусь в машину, хлопнул дверью и сдвинул осколок с места. Первый год вообще не мог ходить. Сейчас кое-как ковыляю.
     Потом еще простая вещь. Немец в окружении - солдат остается солдатом, офицер офицером. Потому, что это - нормально сделанная армия. Наша за короткий срок сколоченная армия, с комиссаром - бывшим директором школы и командиром полка, который войну начал младшим лейтенантом, угробил три состава полка, через полтора года стал майором, - была другой. Этот командир особого уважения своих солдат, кроме матерного руководства, ничем не вызывал.
     Комментарий 7. На сборах командиров полков, проведенных летом 1940 г., из 225 командиров полков ни один не имел академического образования. Только 25 окончили военные училища и 200 курсы младших лейтенантов. В. Карпов. Маршал Жуков.М., 1994, с. 75.
     Немецкая часть попала в окружение: она дерется. Унтер получит приказ защищать вот этот стол и будет стоять со своим отделением. Чтобы не произошло справа или слева, обошли или не обошли, он знает: "Befehl ist Befehl" - "приказ есть приказ". И солдат у него не спрашивает, что там у нас справа и слева. Мы стоим здесь и все.
     А у нас, как только часть попадала в окружение, моментально все летит к чертовой матери. Начинался в некоторых частях худший самосуд. Мне приходилось допрашивать наших пленных. Вот когда я ожидал падения Воронежа в 42-м году. Называю точно: 527 легко-артиллерийский пушечный полк РГК. 6 батарей по 4 орудия. Место формирования - Северный Кавказ. Начальник штаба полка - майор Ермаченко. Этот майор уже был однажды ранен, лежал в госпитале. Он прошел мясорубку 41-го... Вот его я допрашивал. Ермаченко рассказал мне все. Он не хотел лгать. Наболело.
     Полк начали формировать в январе 1942 г., к весне закончили. В апреле-мае прибыл на Воронежский фронт. Командир полка - кадровый военный, тоже майор, пьяница. Во время чистки пистолета прострелил себе бедро и выбыл из полка. Новый командир полка, подполковник, зануда страшный, болтался в резерве главного командования, вводит в полку порядки, которые и в мирное время и в штрафном батальоне нет. Комиссар - бывший школьный учитель. Итак, что сделал комиссар, когда прибыл в полк. Командиром первой батареи был старший лейтенант. Была у него там девчонка медсестра. Полюбили друг друга и жили. И эту девчонку комиссар забрал у него. Да ни один немецкий офицер или генерал гарема с собой не возил. Ни одному немецкому офицеру не пришло бы в голову таскать с собой санитарку в качестве адъютанта.
     Полк попадает в окружение. Батареи свои пушки взорвали. Бардак полный. Все,офицеры кончились. Чем занялся командир первой батареи? Разыскал комиссара и пристрелил его. Чем занялся майор Ермаченко, начальник штаба полка? Поймал своего комполка, этого подполковника, который ему вот так приелся, и тоже пристрелил. То есть, как только полк оказалась в кольце, он перестал существовать как воинская часть. Поэтому и страшные потери при попадании в плен.
     Если бы сохранили свою организацию, как сохраняли немцы, они бы до конца дрались. Если бы организация сохранилась бы, разве этому несчастному Кирпоносу с тысячей офицеров пришлось бы отстреливаться?
     Справка. Кирпонос М.П. (1892-1941) - генерал-полковник. Герой Советского Союза. В июне 1941 г. командующий КОВО, а с началом войны командующий Юго-Западным фронтом. Погиб в бою 20 сентября 1941 г. при выходе из окружения в районе Шумейково Полтавской области УССР.
     Там было бы не 800 офицеров, а 80 тысяч солдат, которыми они бы командовали. Но они не могли командовать. Они уже не были офицерами в глазах солдат.
     Немцы офицеров потеряли в 18 раз меньше чем наши. Даже в конце войны у них сохранилось почти 40% кадрового офицерского состава.
     Комментарий 8. "Моральный дух армии, особенно окруженных частей, быстро падал. Многие офицеры кончали жизнь самоубийством или сознательно шли под пули - искали смерть. Разрушались понятия о воинском долге и чести, об армейской морали.
     По свидетельству очевидцев, уже в боях под Смоленском некоторые бойцы и командиры стали снимать свои шпалы и кубики и зарисовывать их не выгоревшие на солнце контуры чернильными карандашами, якобы опасаясь привлечь блеском знаков различия вражеских снайперов, политруки также поспешно расставались со своими нарукавными звездочками. Это явление приняло повсеместный характер, поэтому командующий Северо-Западным фронтом, генерал-майор Собенников вынужден был издать секретный приказ N 044 от 26 июля 1941 года: "О командирах и политработниках, нарушающих установленную для начсостава Красной Армии форму одежды, не имеющих на шинелях и гимнастерках петлиц, нарукавных знаков и знаков различия". В советской исторической литературе этот документ никогда не публиковался. Текст приказа гласил:
     1.
     "В ряде частей фронта некоторые командиры и политработники грубо нарушают элементарные основы дисциплины Красной Армии. Они не соблюдают установленной формы одежды, не имеют на шинелях и гимнастерках петлиц, нарукавных знаков и знаков различия.
     Эти командиры и политработники, вместо того, чтобы с гордостью и честью носить звание командиров рабоче-крестьянской Красной Армии, - теряют лицо командира, обезличивают себя, роняют свою честь, достоинство и свой авторитет в красноармейской массе.
     Таких командиров и политработников красноармейцы не любят, не уважают и законно не доверяют им. Военный совет северо-западного фронта рассматривает подобное нарушение формы одежды некоторыми командирами и политработниками, как позорное проявление трусости, приводящее к потери чести и достоинства командира РККА.
     Приказываю:
     1.Командирам и военкомам соединений и частей обязать всех командиров и политработников, под их личную ответственность, в трехдневный срок, нашить на шинель и гимнастерки петлицы, нарукавные знаки и знаки различия.
     Военкому северо-западного фронта обеспечить соединения и части всеми необходимыми эмблемами.
     2.Впредь всех лиц начсостава, допускающих нарушения формы одежды, снявших знаки различия, рассматривать как трусов и паникеров, бесчестящих высокое звание командира Красной Армии, и привлекать их к суровой ответственности, вплоть до предания суду военных трибуналов.
     3.Командирам и военкомам соединений и частей довести до сознания всех командиров и политработников абсолютную недопустимость подобных нарушений формы одежды, а к нарушителям создать нетерпимое отношение со стороны командирской общественности.
     Подписали: Командующий войсками СЗФ ген.-майор Собенников, член военного совета, корпусной комиссар Богаткин, начальник штаба СЗФ ген.-лейт. Ватутин".
     А.Шнеер. Плен. Иерусалим.2003,с.149-150.
    
     А.Ш. Александр Петрович, а чем был вызван ваш особый интерес к этому майору?
     А.П. Да не майор меня интересовал. Меня интересовало, почему мои родные, ведь я же патриотом был, ведут себя так. Ведь я не был тем, кем был в глазах Ермаченко.
     Я же оставил армию до 37-го года. А она в те годы на высоте была. И в отношении головы. Какие люди там были! И в отношении дисциплины... Как же она превратилась в стадо? Вот это меня интересовало. Если бы расстрелянные в 37-м комбриги попали в армию, они бы армию не узнали. У нас же армия была умная, дисциплинированная. И красноармейца материть никому не приходило в голову."Матерное руководство" отсутствовало. А то ведь все эти наши быстро выросшие товарищи - большинство из них только мат и знали. Почему Рокоссовский выделялся? Матом не ругался. За одно это его солдаты любили. А Конев, он же кроме мата и палкой прохаживался.
     Да если бы немецкий генерал, фельдмаршал, сам Браухич, замахнулся бы на немецкого унтер-офицера, не то, что лейтенанта... Тот бы достал пистолет и пристрелил бы его. И суд чести оправдал бы младшего офицера.
     Справка. Вальтер фон Браухич (1881-1948), генерал-фелдмаршал. С1938 г. главнокомандующий сухопутными войсками вермахта. После разгрома немецких войск под Москвой в декабре 1941 г. уволен в отставку. 1945 -1948гг. в плену у англичан. Умер в лагере для военнопленных.
     Вот, если хотите, еще один пример взаимоотношений в немецкой армии. Франция. Стоим: я - командир роты, рядом со мной - штаб-фельдфебель Иоганн. Я старший лейтенант, но по должности он заместитель командира батальона потому, что он 12 лет отслужил, взводом командовал и зам. командиром роты был. Он 6-месячные курсы кончит и сразу не лейтенанта, а обер-лейтенанта получит. Тут же рядом со мной стоит и мальчишка - 20-летний водитель моего танка. Мы сопляки перед Иоганном, а он - настоящий старый солдат. Вдруг свист и разрыв снаряда. Что делает этот фельдфебель? Он кинулся на водителя и прикрыл его собой. И я лег. Встаем. Я говорю фельдфебелю: "Майн херц Иоганн, что вы сделали? (говорит по-немецки). Вы зам. командира батальона..." А он мне: "Я меньше по званию, а вы господин офицер не должны были этого делать. Ему 19-20. А я солдат, мне 32. Кому, говорит, - раньше к богу попадать?"
     Вот почему немецкая армия дралась до конца. Почему меня в Бамберге ранило? Потому, что после команды ложись, я уже искалеченный, с плохо двигающейся рукой, оставался стоять, наученный фельдфебелем. И собирался лечь, но после того, как ляжет последний солдат. Поэтому и в окружении немецкий солдат не искал своего офицера, чтобы пристрелить его.
     А этот полк, о котором я говорил, как лакмусовая бумажка, но так все там совпало. Не во всех полках, конечно, такое было. Там, где сохранялась организация, там дрались и выходили из окружения. Вон Власов, свою 37-ю армию из киевского окружения вывел. Его солдаты любили, раненного на руках вынесли. А там, где бардак начинался, разбегались, как стадо баранов.
     Справка. Власов Андрей Андреевич (1900-1946) - генерал-лейтенант. В Красной Армии с 1919 г. В 1937-1939 - военный советник Чан Кай-ши в Китае. В 1940 г. командир лучшей в Красной армии 99-й стрелковой дивизии. Перед нападением Германии на СССР назначен командиром 4-го механизированного корпуса, затем командующий 37-й армии, комендант гарнизона Киева один из руководителей его обороны. Участник обороны Москвы, командующий 20-й армии. В 1942 г. командующий 2-й Ударной армии, заместитель командующего Северо-Западного фронта. С июня 1942 г. в плену. Начал сотрудничать с нацистами. Организатор и командующий Русской Освободительной армии. В мае 1945 г. захвачен Красной Армией, осужден за измену родине и сотрудничество с нацистами, повешен в Москве 1 августа 1946 г.
     Знаете, что еще поражало меня у немцев. ТО, что они очень верные товарищи. Сколько мы бросали убитых и раненых, я не говорю об отступлении, даже при наступлении, сколько не захоронено и сегодня?..
     Чтобы у немцев командир роты бросил своего убитого?! Под Москвой в 41-м, потом при отступлении в 44-м, в 45-м, когда драпали, приходилось бросать, но чаще всего - нет. Бросил - бери пистолет и стреляйся! Бери пистолет и стреляйся! Пушку можно бросить, никто не осудит. Но мертвого! Нет. Вы видели фронтовые немецкие кладбища? Кресты, порядок, имена, каски... Порядком - этим и были сильны немцы.
     Вы не удивлены, что советский чекист хвалит немцев? Я уже много прожил и сейчас, слава Богу, не стреляют за правду.
     А.Ш. Александр Петрович, вы нарисовали такой привлекательный, прямо идеальный образ немецкого офицера. И тем не менее это далеко не так. Презрительное отношение к большинству граждан завоеванных стран, не говоря уже о евреях и русских, которых немцы называли Untermensch - недочеловек", было характерно и для многих ваших "героев".
     А.П. А вы хотели, чтобы они их целовали? Немцы позора Версаля не забыли. Они не забыли, что вытворяли французы, когда в 24-м году оккупировали Рурскую область. Когда Эренбург сказал, или написал в одной из своих статей, что надо унизить немецкую нацию, то Жуков прореагировал: "Что, надо пе...ть всех немок?" Так если хотите знать, французы в Рурской области это и сделали. Думаете, случайно немцы в Компьене этот вагон избрали?
     Комментарий 9. Речь идет о вагоне, в котором был подписан акт о капитуляции Германии в 1918 году. В 1940 г. на этот раз французы в том же вагоне подписали акт о капитуляции Франции. Все возвращается на круги своя.
     Нет, они помнят, как уважаемый маршал Фош изволил поставить немецкую делегацию по стойке "смирно", а сам, сидя, диктовал условия. Они помнят.
     А.Ш. И тем не менее, если к гражданам Западной Европы немцы были достаточно терпимы, то к жителям оккупированных территорий Советского Союза отношение было иным.
     А.П. Очень просто. Поскольку там они не сталкивались с тем, с чем столкнулись в России. А как прикажете к нашим относиться? Мы виноваты, а не они.
     А.Ш. Вы в этом убеждены?
     А.П. Да я убежден. Кроме того, это отношение шло от старших. Вы знаете, какая дружба была между германской военщиной и нашей: мир поделим на две части. А когда друзья расходятся, нет более злейших врагов. Потом ничего такого, о чем мы пишем, у нас с вами не вытворяли. Вы знаете, кто спровоцировал партизанское движение? Кто, вам объяснять не надо. Что сделала несчастная Зоя Космодемьянская? Таких вещей с ними во Франции не вытворяли. Здесь война приняла другой характер. Нет "западного мира". Здесь ночью нападают. То, что разгромленные части продолжают сражаться, пробиваются из окружения, немцы к этому претензий не имеют. Я помню, под Воронежем подбили советский бомбардировщик, и он приземлился. Кинулись брать летчика. Он развернул турельный пулемет и дрался до последнего. Так немцы похоронили его с почестями и своих солдат пригласили - показать, как надо сражаться. Генерала Ефремова как похоронили!
     Справка. Ефремов Михаил Григорьевич (1897-1942), генерал-лейтенант. Командующий 33-й армией, прорвавшейся в декабре 1941 г. к Вязьме и попавшей там в окружение. Армия мужественно сражалась. При попытке прорыва из окружения генерал Ефремов, будучи трижды ранен, 13 или 14 апреля застрелился. По свидетельству очевидцев "хоронили немцы генерала Ефремова в деревне Слободка 19 апреля 1942 г. Тело командарма принесли на жердях, но немецкий генерал потребовал, чтобы его переложили на носилки. При захоронении, обращаясь к своим солдатам, сказал: "Сражайтесь за Германию так же доблестно, как сражался за Россию генерал Ефремов". Отдал честь. Был дан салют.
     После освобождения этих мест, во время перезахоронения Ефремова в Вязьме, обнаружили, что немцами на его руке были оставлены золотые часы". Из воспоминаний генерал-лейтенанта Ю.А. Рябова, ветерана 33-й армии. В.М. Сафир. "Военно-исторический архив". Выпуск 1.
    
     Пока немцы догадались, что не солдаты на них нападают, потом они разобрались, что и не местные жители, а диверсанты-парашютисты, - было поздно: пожар разгорелся. А Зою, вы сами знаете, кто привел. (З. Космодемьянскую поймали и передали немцам местные крестьяне. - А.Ш.) Ведь, если бы вместо того, чтобы вешать, ее бы просто выпороли и отпустили, и в других случаях то же, то никаких партизанских движений не было бы. Они потом спохватились, но было поздно. Что, партизанское движение само началось? Спровоцировали, а немцы попались...
     Ведь население вначале встречало немцев хлебом-солью. А на третий-четвертый день вышли, смотрим - наш сосед висит на заборе. Почему? Да потому, что какой-то парашютист хлопнул немецкого солдата, или, как Зоя, сжег семь лошадей. Вот и подумали крестьяне: "Херовые были большевики, но не вешали. Давай, Митька, что-нибудь будем делать или тикать!" Партизанские отряды на 90 процентов ничего не делали, они прятались.
     А.Ш. Возможно, на первом этапе, пока как раз ваша служба, 4-е управление, все поставило под свой контроль?
     А.П. Голубчик, наша служба партизан с трудом палкой выгоняла, почему и стреляли многих командиров отрядов после войны. Были такие отряды, где все оружие находилось у командиров и только перед операцией выдавалось на руки, потому, что боялись доверить на все время: "сбежит сукин сын".
     Ну да, были крупные отряды Федорова, Ковпака... Так ведь и они на 25 процентов состояли из "окруженцев", с полсотни процентов люди с "чистыми руками", а остальные местные.
     А.Ш. Александр Петрович, действительно известно, что было много специальных групп чекистов. Однако они, по-моему, были организационными центрами, ядром тех или иных отрядов. Без поддержки местных жителей партизанского движения не могло быть.
     А.П. Были местные, но половина с "чистыми руками". А потом, много ли эти партизаны сделали? Морально - да. Это было напоминание о советской власти. Что сделал Ковпак, когда его послали на Плоешти? Расколотили к черту. Да и Руднева его любовница пристрелила. Они попали в окружение, выходили мелкими группами. Руднев храбрый человек. Когда его тяжело ранило, он попросил своего любимого человека, знал, что она выполнит. Девка была, видно, хорошая. И она его пристрелила. Правильно сделала. Попади он к немцам, чтобы с ним было: партизан, комиссар, генерал-майор.
     Да, партизаны сыграли свою роль, но сплошного огня в тылу немцев не было.
     А теперь ответьте мне на вопрос, почему маму Зои Космодемьянской всегда вспоминают, она на конгрессы ездила, а папу никогда. Зоя - герой, брат _ герой... Да потому, что мама учитель школы, а папа - расстрелянный в 37-м году, директор этой школы.
     Вам неизвестно, как в немецкой форме появлялись "товарищи" и расстреливали русскую или украинскую деревню. Известно?
     Во Франции такие вещи делались? Нет. Так, что же вы хотите? Каким могло быть отношение?
     А если бы прислушались к предложению Геринга в сентябре- начале октября 41-го года? Сколько на этот момент было советских пленных у немцев? Больше двух миллионов, не так ли? Так вот Геринг предложил следующее: собрать всех русских Иванов, вернуть оружие, привести на передовую и выгнать к советам. Идите домой, возвращайтесь! Что бы произошло? 50% разбежалось бы по домам, а остальные разложили бы советскую армию сверху до низу. И у них не оказалось бы солдат, чтобы охранять эти 2 млн., которые вернулись домой. И если бы подобный вариант прошел, сражаться было бы некому.
     А.Ш. Александр Петрович, ничего подобного историки не знают?
     А.П. Это он в узком кругу предлагал, возможно, только разговоры шли. Но среди офицеров ходили слухи об этом. Историки многого не знают и никогда не узнают. Вы знаете, как создаются мифы? Что вы знаете о Кузнецове?
     Справка. По официальной советской версии Кузнецов Н.И. (1911-1944). Советский разведчик-диверсант. Герой Советского Союза. В 1938 г. окончил Уральский индустриальный институт. В совершенстве владел немецким языком. С документами на имя немецкого обер-лейтенанта Пауля Зиберта действовал в г. Ровно.
    
     А.Ш. Все то, что раньше написал Медведев, и пару лет назад Судоплатов.
    
     Справка. Медведев Дмитрий Николаевич (1898-1954), полковник, чекист. Герой Советского Союза. Командир спецгруппы, командир особого разведывательного партизанского отряда "Победители" на территории Ровенской и Львовской областях. Из его отряда уходил на задания Н.И.Кузнецов. После войны написал книги "Это было под Ровно", "Сильные духом".
    
     Справка. Судоплатов Павел Анатольевич (1907-1997), генерал-лейтенант. Зам. начальника иностранного отдела в 1940 г. В годы войны начальник 4-го отдела НКВД. Автор книги "Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930-1950 годы".
    
     По словам Судоплатова, Кузнецов - довоенный агент НКВД, работал с творческой интеллигенцией Москвы и Ленинграда, выходил на немецких дипломатов... С началом войны прошел спецподготовку в качестве агента-террориста...
     А.П. (Возмущенно прерывает). А вы все это проверяли?
     А.Ш. Сами понимаете, у меня нет такой возможности.
     А.П. (Категорически, горячо, быстро). Не было Кузнецова. Был прусский дворянин Зиберт. Был немецкий инженер, который с 27-го года, как многие немцы помогал осуществлять первую пятилетку. Он был убежденный антифашист. Ему, как и мне, врать не надо было. Конечно, он был неуязвим. Кого немцы могли взять, старшего офицера, фронтовика, тяжело раненного, у которого в Восточной Пруссии отец, сестра, а у них поместья, сахарный завод. Они от него письма получали, пока не погиб. Медведев, конечно не знал, что он настоящий немец. Фотографию родителей, русских, хоть раз видели? Нет. Не было их. Тоже мне, нашли "русского" Кузнецова! Написать все что угодно можно.
     А.Ш. Что ж, не совсем уверен в вашей версии, но оспаривать не могу. Давайте вернемся к оккупации. Немецкий солдат и офицер запятнал себя зверствами и грабежом. Это общеизвестно и есть тысячи свидетельств об этом. Вы в этом тоже сомневаетесь или оправдываете немцев?
     А.П. А кто эти грабежи подсчитал? Работник "СМЕРШ", который захватил село, когда туда пришла Красная Армия? А ему кто сказал?
     А.Ш. Крестьяне, которых ограбили. Например, пришли немцы на пасеку медом полакомиться. Пасечник не дает. Ударили штыком, убили, пасеку сожгли... Или, пришли домой забрали ценности, избили, хорошо не убили... Я такие документы каждый день читаю.
     А.П. На сотню один случай. Война. А сотню, тысячу, когда не грабили... Об этом молчат. Не выгодно. А один случай надо рекламировать. Военная пропаганда. Надо ненависть разжечь к врагу.
     А.Ш. Извините, но тут не могу с вами согласиться. Массовые факты самых зверских пыток, убийств - это не один случай, это массовое явление. Убийства и издевательства над военнопленными... Я сознательно опускаю еврейскую тему, а вы знаете, что делали с евреями, сами рассказывали...
     А.П. Отношение к евреям и комиссарам это другое. Все объяснялось идеологическими и расовыми мотивами. А по отношению к евреям еще не только нелюбовью к ним, но тем проклятым чувством повиновения, которое есть у каждого немца. По отношению к другим - это война. Колонна идет, человек отстал.
     В него стреляют. Будь то француз, будь то мы, или немцы.
     А.Ш. Мне кажется, вы не совсем правы. Ко всем европейцам, да и пленным американцам отношение иное.
     А.П. Я не оправдываю немцев. Но так, как мы все раздули, не надо...
     Вот Уманская яма. Грязь, дождь, крыши нет, кругом проволока, жрать нечего. Человек, одичавший от голода, лезет на проволоку... Что делать немецкому часовому, как и любому другому - открыть огонь.
     А.Ш. А почему не кормят?
     А.П. А откуда они могли взять?
     А.Ш. Кроме того, что должны были обеспечить, так ведь местные жители приносят продукты, а немцы чаще всего отбирают и не дают пленным.
     А.П. В Уманской яме этого не было. Могу вас заверить.
     А.Ш. Было. Было и в других местах. Люди от голода воют, людоедством занимаются...
     Комментарий 10. Уже осенью 1941 г. неоднократные случаи каннибализма отмечены в лагерях Бобруйска, Брянска, Гомеля, Резекне, Саласпилса, Остров-Мазовецкого и др. И. Гетман. Аудиозапись беседы с автором 26.06.1993 г. Архив Яд ва-Шем, 03/6896, М-33/479, л. 7, 35, 39, 43; М-33/480, л. 18, 20, 21.
     Образное описание голода в лагере Молодечно и точное определение виновных в нем дал в своих показаниях 1.4.1945 г. во время следствия начальник лагерной полиции П.Красноперкин: "Люди, исхудавшие до предела, напоминали скелеты, а сам лагерь - огромное кладбище, на котором поднялись сразу все погребенные. Страшно страдали от голода и жажды. Слабость от голода делала людей подобными теням. От голода сходили с ума, убивали себя. Голод был царем лагеря, а немцы - теми, кто дал ему корону". Часто сами пленные либо убивали, либо передавали людоедов немцам, которые на глазах всего лагеря расстреливали или вешали их, предварительно фотографируя. Эти снимки немцы использовали в пропагандистских целях, для характеристики советских военнопленных как недочеловеков - "untermensch", животных.А.Шнеер. "Плен". Иерусалим. 2003, с. 190.
    
     А.П. Ну от того, что местные жители на 10 тысяч принесли бы 5 кусков хлеба, которые им не дали передать, разве что-нибудь изменилось бы? А почему, вы спрашиваете, нечем кормить? А могли ли немцы себе представить, что вся киевская группировка, почти 600 тысяч, попадет в плен? Чем их кормить прикажете? Где взять столько помещений, чтобы разместить всех? В Дарницких лагерях нельзя было разместить столько, сколько разместили. А что прикажете делать? В Германию увозить, так их и увозили тоже. Не надо выставлять немцев поголовно садистами, они такие, какие есть.
    
    

Глава 5

     Мораль и разведка - две вещи... 22 июня 1941 г. "Под коим знаменем присягу принял, под оным и помирать должно". Как оценить работу разведчика: количество или качество. Загадка: Фон Штейн или Файнштейн, или кому нужен лишний еврей...
    
     А.Ш. Александр Петрович, давайте вернемся в 40-й год. Вы в госпитале после тяжелого ранения. Что дальше?
     А.П. Увольняют меня с полной инвалидностью. Но я же не могу дома сидеть. Вообще-то у меня, если вы не забыли, есть и другие обязанности. Словом, я, как истинный патриот, подаю рапорт и прошу определить на любую должность в тыловую часть. И направляют меня, не без помощи моих родственников, в Регенсбург, где расположены авиазаводы Мессершмитта, для обеспечения этих производств рабочей силой из концентрационных лагерей. Это был февраль 1941 года.
     А.Ш. А что происходит с вашей разведывательной деятельностью? Когда вы впервые вышли на связь с вашим центром? Что вы делали как разведчик?
     А.П. Арон Ильич, ну зачем вам эта дешевая "приключенщина"?
     А.Ш. Но ведь это было. И об этом вы еще не сказали не слова.
     А.П. Все очень просто. Никаких особых тонкостей. Почти два года, кроме моего сообщения, что я успешно легализовался, со мной никакой связи не было. В октябре 40-го, когда я лежал в госпитале появился там новый врач. Подошел ко мне раз, два, заговаривает со мной больше, чем с другими ранеными. Это меня насторожило вначале. Потом вижу, обыкновенный дурачок, немец, которого интересует, что и как в России. Я ведь не скрывал, что сам из Союза. А однажды он мне сказал одну фразу, что-то вроде: "дядя Кронид и дядя Эйзер хорошие ребята". То есть то, что мог знать только я, и это был заранее оговоренный пароль. С этого момента установилась связь. Мне сообщили, кто и когда придет. Человек появился только через пять месяцев. А уже после этого была установлена более или менее постоянная связь.
     А.Ш. Было условлено, что вы где-то, кому-то передаете информацию, был "почтовый ящик"?
     А.П. У меня были связники. Через третьи руки все уходило, и я не знал, кому и куда.
     А.Ш. Но это тоже плохо: личное знакомство. Связного могли выследить и выйти на вас.
     А.П. Я никогда не встречался с одним и тем же. Встречи два-три раза в году. Предварительно телефонный звонок.
     А.Ш. Где это происходило?
     А.П. Назначалось место. Это мог быть ресторан. Не всегда приходил в форме. Усы никогда не клеил. Нормальные люди этого не делают. Через пять минут определю: наклеены у вас усы или нет, или же наоборот. Зачем же фокусы делать?
     А.Ш. Поговорим о том, к чему разведчик, мне кажется, должен быть готов - к провалу. Например, тот человек, которому вы передали информацию, мог быть арестован через час, или хуже - взят вместе с вами в момент передачи, или он оказался предатель и вас уже "ведут". Что тогда?
     А.П. К счастью, меня бог миловал. Обошлось. А думать о провале - это уже путь к нему. Надо все предусмотреть, чтобы избежать его. Мне удавалось. Однажды ценой страшной ошибки.
     А.Ш. Вот я и хочу поговорить об этом. Есть такие стороны разведки, которые можно назвать "темными", о них не принято говорить, о них не пишут. Мы можем поговорить о морали и совести разведчика?
     А.П. То, что я расскажу, можете считать ответом. Со мной работали три человека. Одного из них мы заподозрили в том, что он может нам навредить или, возможно, приведет к провалу. Парткомиссии нет, в Москву не отправишь. Мы его просто убираем. А после войны выясняется, что он ни в чем не виновен.
     А.Ш. Это было в вашей жизни?
     А.П. В моей, и у других много раз. Кто-нибудь об этом писал?
     А.Ш. Поэтому и надо говорить и писать. Давайте вспомним ту женщину, из Ростова. Женщину, которая вас опознала как офицера СС, который приказал ее высечь. Вы дали ей 25 плетей. Была ли в этом необходимость? Вы не думали, что девочка, тогда ей было лет 17, не выдержит? Запороть ее до смерти?
     А.П. Арон Ильич, я же мог засыпаться и других за собой потянуть. Подумаешь, извините за выражение, это - "издержки производства". А как прикажете мне поступить? Вот на этом и спотыкались. Как в том анекдоте: разведчик перед тем, как идти в туалет, в газетный киоск идет. На этом засыпались, дорогой мой. Это должно быть отработано до автоматизма. Такие мелкие детали образа, что о них думать некогда. Это очень важно. Это важнейший момент в жизни разведчика. Да, порой приходится жертвовать кем-то, или чем-то сознательно, зная, что обрекаешь на гибель, но...
     Это же только в кино авторы фантазируют. Когда Штирлиц спасает двух детей - это ложь. Он не мог, не имел права так поступать. Сколько он людей мог подставить, себя, свое дело. Не мог он того сделать, если только он не "Штирлиц всея Руси". Он, как настоящий разведчик, должен был бы избавиться и от радистки. Ей, кстати, с первого дня обучения вколачивали: "Упаси боже рожать детей. Орать при родах будешь по-русски. Забеременела - аборт делай. Аксиома: за границей "нелегалки" не рожают.
     А.Ш. Но художественное произведение имеет право на допущение. Авторы хотели, так сказать, "очеловечить" героев.
     А.П. Очеловечить... Шекспир по-другому очеловечивал своих героев. Тем более что в Германии, как и у нас, было до фига идейных доносчиков, которые стучали и закладывали не за деньги. Таких 90 процентов было.
     А.Ш. Хорошо, вернемся к вашей жертве-"крестнице" из Флоссенбюрга.
     А.П. Она не была моей жертвой. Я был в образе эсэсовца. Нельзя выходить из образа, дорогой мой друг. Нельзя. Здесь гуманность может привести к таким последствиям, что, как говорится, "кузькина мать собиралась помирать". Ну, как мне прикажете поступить? Кто-то может наблюдать. Причем, обо мне сложилось мнение, что я человек строгий, тем более, что 20 с лишним лет при большевиках должен был скрывать свое "я". Значит, к этим "русским свиньям", что у меня должна быть особая любовь, симпатия? Искренность должна быть. Там, где другой мог и не выпороть, я с учетом моего прошлого поступил чисто механически, я еще мало дал, Я мог дать полсотни.
     А.Ш. А кто исполнил ваш приказ?
     А.П. Откуда я знаю? Меня это не интересовало. Я унтершарфюреру сказал: запишите номер (говорит по-немецки) и 25 на задницу. У каждого работника свой номер.
     А.Ш. Я думаю, что возможно настоящий немец прошел бы мимо. Но вы... Знаете, евреи выкресты, были порой наихудшими антисемитами и гонителями евреев, так и вы, неофит, желали быть святее Папы Римского...
     А.П. Это естественное чувство самосохранения и самозащита любого разведчика.
     А.Ш. Вы ощущали приближение войны с Россией?
     А.П. Ощутил после выхода из госпиталя. Немцы готовили к войне каждого солдата и офицера. В казармах, на полигонах - советские танки в натуральную величину, советские пушки и самолеты. Новобранец попадал в казарму и видел не немецкие танки, а советские, не немецкую пушку, а советскую и описание, как ею пользоваться. В Бауцене, где был танковый корпус, с изменением типа советского танка менялись щиты с его изображением. Во время моей учебы в 1938 г. изучалась советская форма, знаки различия.
     А.Ш. То, что вы рассказываете, противоречит общепринятому мнению о том, что подготовка проводилась в тайне, что проводилась дезинформация о подготовке наступления на Англию, о том, что не было даже немецко-русских разговорников, а наоборот раздавались англо-немецкие.
     А.П. Все это деза для литераторов. Немцы прекрасно знали, что нас этим не обманешь. И наша авиация летала над Германией, чаще, чем немцы над нами. И мы, и они не сбивали.
     А.М. Как вы встретили начало войны с СССР?
     А.П. Я ожидал всего, но что наступит такой разгром на границе, представить не мог. Первые два-три дня я аплодировал про себя, смотрел на своих коллег и думал: "завтра вы запоете, когда наши танки рванут через границу".
     А.Ш. Было действительно абсолютное убеждение в победе?
     А.П. У меня да.
     А.Ш. Даже находясь в этой среде?
     А.П. Да. Потому, что немцы все время подчеркивали - Россия сильна. Немец-офицер не дурак. Рядовой немецкий офицер знал качество советских танков и качество советских самолетов. Неплохо знал историю и масштабы России. Знал, что говорил Бисмарк: "Никогда не воевать с Россией и не воевать на два фронта". Немецкий офицер знал, что Россия сильна. Да и генералитет был против войны. Почему в 41-м году полетели все командующие фронтами?
     А.Ш. Ну, это вы говорите с точки зрения гражданина и с точки зрения исполняемой вами работы. А вот, как обычный человек, что вы ощутили?
     А.П. Я просто был в шоке. Просто в шоке.
     А.М. А мысли у вас не было, опять-таки там, изнутри, находясь в той среде: "Ну, все, все, что делалось - зря".
     А.П. Нет, этого не было. Я прозрел в 43-м году. Когда впервые попал в Париж и побывал на кладбище Святой Женевьевы. Вот там у меня появились некоторые мысли, которые помогли мне представить все в должном направлении. Я вспомнил все, что читал о России, все, что знал, а тут увидел русскую историю.
     А.М. Поняли, что что-то не так?
     А.П. Да, что-то не так. На остальное я закрывал глаза сознательно. Так надо! Да, расстреливали в 37-м. Надо уничтожить 1 млн., чтобы 10 млн. жили хорошо. Надо. Да, во время колхозов тоже плохо было. Но надо было страну готовить к войне.
     А.Ш. А мысли не появились о настоящем уходе к немцам?
     А.П. Вы что? Я понял, что Союз - это что-то не то. Но перейти... нет. Хотя иногда чувствовалась раздвоенность. Особенно, когда сдружился с некоторыми офицерами. Порой мне казалось, что нужно прийти, поклониться и сказать: "Тащите меня в гестапо". Но это было до войны.
     А.Ш. Неужели приходила такая мысль, и вы могли это сделать?
     А.П. Понимаете, разведчик-нелегал должен верить в себя. Не делать глупостей. А за что я получил свои кресты? Я сделал то, за что меня, как разведчика, должны были повесить.
     В районе Амьена я вел в атаку свою роту танков Т-4. Мой заряжающий толкает меня: взгляните направо. Гляжу, а там злосчастные Т-1, семитонные танки идут в атаку и нарываются на французские орудия, и уже с десяток танков горит, а второй десяток идет на верную гибель. Что же, мне нужно было потирать руки и сказать: это не мое дело. Но вместо этого, что я делаю? У немцев танки радиофицированы, микрофон в шлемофоне, чего вначале не было у русских, так вот я своему заместителю командую: "Ведешь остальных. Продолжай атаку". Я беру 4-й взвод и тут же: "Делай как я",- есть такая команда в танковых войсках. Я разворачиваю свой танк и иду сбоку на батарею. Сминаю мгновенно эти пушки, французы такого не ожидали. А ваш покорный слуга внес свою лепту в разгром Франции. Внес лепту, но получил снарядом в башню и стал инвалидом. Все это и определило всю мою дальнейшую деятельность в Германии.
     А.Ш. А что Вами руководило в эти минуты?
     А.П. Я в этот момент не вспоминал и не думал о разведке. Я солдат, там в танках мои товарищи.
     А.Ш. Вы поступили не как разведчик.
     А.П. Не будем говорить "разведчик". Скажем - "работник". Конечно, я нарушил все заповеди разведки.
     А.Ш. Вы сказали, была раздвоенность до июня 41-го. Что изменилось с началом войны?
     А.П. Я же сказал, что был в шоке. Но именно на кладбище Сент-Женевьев я ощутил все величие России. Наверное, это в генах. Именно там я понял, кто я. У меня не сверхгордость. Я, как Тучковы, на Бородинском поле не умирал, как Беннигсен, с Кутузовым не спорил.
     Справка. Тучков Александр Александрович (1778-1812). Генерал-майор. Командир бригады. Погиб в Бородинском сражении у Семеновских флешей.
     Тучков Николай Александрович (1765-1812). Генерал-лейтенант. Командир корпуса. Был ранен в Бородинском сражении и умер от ран.
    
     А.Ш. Тучковы тоже ваши предки?
     А.П. Мать урожденная Тучкова-Беннигсен. С одной стороны Тучковы, с другой - Беннигсены. И я всегда помню: "Под коим знаменем присягу принял, под оным и помирать должно".
     А.М. Поэтому вы столь долгое время молчали?
     А.П. Потому и молчал. И сейчас, если обратили внимание, я не говорю, что модно нынче говорить, то есть на каждом слове непотребными словами советскую власть лаять, хотя, подчеркиваю, что я раньше других понял, что это такое. Поэтому при первой возможности и удалился из этого "милого" общества, в котором находился. И конечно, после жизни на западе, наш генерал, вчерашний "Ванька взводный", который напившись, начинал говорить "х'очу" и так далее, на меня хорошего впечатления не производил. Кстати, однажды в компании с вашим земляком знаменитым Драгунским я отметил: "Вы очень приятный собеседник". Драгунский чисто говорил по-русски, интеллигентным языком, хотя и местечковым евреем.
     Справка. Драгунский Давид Абрамович (1910-1992) - генерал-полковник, Дважды Герой Советского Союза. В Красной Армии с 1928 г. В 1941 г. окончил Военную академию им. Фрунзе. В годы войны с нацистами прошел путь от командира танкового батальона до командира танковой бригады. После войны командир танковой дивизии. В 1949 г. окончил Военную академию Генерального штаба. Был заместителем командующего, затем командующим армией, заместителем командующего войсками Закавказского военного округа. С 1969 г. - начальник Высших офицерских курсов "Выстрел". С 1985 г. - инспектор-советник Министерства Обороны СССР.
     Когда я был во Франции последний раз в 76-м году, то я все-таки опять кладбище Святой Женевьевы посетил. Если когда-нибудь попадете во Францию, знайте, Лувр может подождать. То, что есть в Лувре, вы и так знаете. И потом, на Лувр надо месяцы тратить. А на кладбище побывайте: всю русскую историю там увидите.
     А.Ш. С какой миссией вы прибыли в Париж в 43-м?
     А.П. Немецкий офицер получил отпуск и поехал в Париж. Почему нет? В Париж, который он завоевал, был ранен.
     А.Ш. У вас действительно не было никаких других дел в Париже?
     А.П. Абсолютно. Отпуск.
     А.Ш. Интересно, что работа разведчика иногда сопровождена с абсолютно пустым времяпрепровождением. Выходит, разведчик может расслабиться и распоряжаться своим временем?
     А.П. Совершенно верно. Он 95 процентов отдыхает и лишь 5 процентов, и то редко, работает. Если будет наоборот, то не выдержит нервная система. А книгам типа "17 мгновений весны", "Майор Вихрь" доверять не надо.
     А.Ш. Конечно, лучше встречаться с настоящими разведчиками. Какое впечатление произвел на вас Париж того времени?
     А.П. Разочаровал.
     А.Ш. Почему?
     А.П. Потому, что воспитанный на "Соборе Парижской богоматери" я ожидал увидеть что-то более величественное. А увидел маленький соборчик.
     А.Ш. А парижане? Вы почувствовали отношение к вам, как к немецкому офицеру-оккупанту?
     А.П. Ну, конечно, французы нас не любили. Особенно СС, руны, они смотрели неприязненно.
     А.Ш. А у вы всегда чувствовали себя в безопасности?
     А.П. Там? Всегда.
     А.Ш. Что было для вас самым большим испытанием в эти годы?
     А.П. Конец лета - начало осени 42-го года. Я услышал эти слова по радио и запомнил их на всю жизнь: "Вы слышите, плещется вода? Это я шлемом черпаю и пью из нашего стального шлема воду из Волги" - передает наш военный корреспондент. Они в это время разрезали 62-ю армию и вышли к Волге.
     А.Ш. Но это психологически, а я имею ввиду в работе, конкретно?
     А.П. Самые трудные именно психологические проблемы. Например, приезжаете в лагерь и видите: разгружается эшелон (правда, я всего пару раз видел) с вашими земляками. Вижу детей. Я знаю, что с ними будет. Трудно, я рассказывал, когда стоял у рва с расстрелянными женщинами и хотел пристрелить веселящегося гада-немца.
     А.Ш. А самое светлое воспоминание, кроме окончания войны?
     А.П. Когда на другой день после капитуляции Паулюса, по Германии зазвонили колокола, зазвучала траурная музыка и была объявлено три дня траура. Не работает кино, не работают рестораны, кафе...
     А.Ш. Когда началась война с Россией, вы продолжали работать на заводах. А почему вами не заинтересовался Абвер? Все-таки из России, проверенный в боях... Как раз для работы с русскими военнопленными.
    
     Справка. Абвер - орган разведки и контрразведки нацистской Германии.
    
     А.П. Предлагали, но я не такой дурак, чтобы споткнуться на этой работе. Я сказал, что с русскими работать не хочу. Мне неприятно проверять эту "сволочь". Могу достать пистолет и пристрелить. Это только в наших книгах немцев за это не наказывали. Еще как наказывали. Абвер предложил работать с пленными, но я сказал, что буду работать со всеми. Тогда мне предложили быть арбайтсдинляйтером - ответственным за набор рабочей силы на востоке. Меня это вполне устраивало, так как гарантировало свободу передвижения по всей Германии, посещать практически все лагеря и любое производство, а также совершать поездки по всей оккупированной территории России с той же целью - отбор специалистов для авиационного производства. Теперь я совершенно спокойно совал нос в любое военное производство потому, что самолету нужно все.
     А какую ценность я мог представлять, работая с обыкновенными пленягами? Ну подготовил бы диверсанта, которого поймают, или который сам, сволочь, подымет руки и придет домой сдаваться... Здесь же я имел возможность разнюхать, так сказать, о какой-нибудь новинке.
     А.Ш. В вашем задании было какое-то конкретное направление?
     А.П. Да, с самого начала немецкая военная промышленность.
     А.Ш. Сколько сообщений было вами передано за годы работы в Германии?
     А.П. Первые два года ничего, только одно сообщение об успешной легализации. Потом год сообщений не было: зачем рисковать? С 41 по 45-й максимум 6-7 сообщений.
     А.Ш. За все годы войны 6-7 сообщений! Возможно, я не прав, но мне кажется, что это не так уж и много. Понятно, что ценность разведчика измеряется важностью каждого сообщения, но все-таки...
     А.П. Все знали, что такое "мессершмитт", знали, где его делают. Пока не появился новый сверхмессер, мне нечего было сообщать. О работах над "реактивным" сообщил вовремя. Как только опытный образец поднялся в воздух в 41-м, об этом узнали те, кому надо.
     А.Ш. За годы войны вы передали 6 сообщений, это 6 выходов на связь, понятно, это 6 раз особый риск, но, тем не менее, основную часть вашей жизни в Германии вы провели как настоящий немецкий офицер, честно и порядочно "ковали победу" Германии.
     Простите меня, но вы сами не оцениваете свою деятельность, как малоэффективную?
     А.П. Мое начальство так не считало. Да дело не в количестве сообщений. Месяцами собираешь сведения по крупицам, а потом посылаешь, или если есть что-то особенное.
     Мое дело было следить за появлением чего-нибудь нового и что неожиданно появилось в больших количествах. Когда появились новые модификации "мессершмитта" М-109Е и М-110, в Москве узнали раньше, чем они появились на фронтах. Когда увеличили мощность мотора, и он стал конкурировать с американской "коброй", тоже я сообщил.
     Что вам кажется, что я должен был каждый месяц сообщать, сколько выпустили самолетов? Чтобы раз-два засекли и все. Это только в фильмах разведчик с рации не слезает. Да я ведь и не фронтовой разведчик, который постоянно оперативную информацию должен передавать.
     А потом вы забыли о Файнштейне...
     А.Ш. Я не забыл. Я просто не знаю. Кто это...
     А.П. Человек, которому Яд Вашем не хочет уделить внимание, отдать должное. Я два раза бывал там и говорил об этом, но мне не верят. Я говорил, что надо поднять материал, покопаться в архивах. Дураков не переделаешь. Чиновник есть чиновник.
     Этот человек Макс фон Штейн. На самом деле он не "фон", а Максим Файнштейн. Неизвестно, когда и где он родился, как попал в плен. Это удивительный человек. Он был крупным инженером, может быть, я ошибаюсь, но, по-моему, ответственным за эксплуатацию самолетов в 8-й воздушной армии под Сталинградом, возможно, был заместителем командующего.
     По официальной легенде, он осенью 42-го перелетел к немцам вместе со своим летчиком. Оказавшись у немцев, он сумел доказать свое немецкое происхождение: Он не Файнштейн, а фон Штейн. Семья расстреляна большевиками в 18-м году, а еврей-портной спас его, оттуда и фамилия Файнштейн. Не могу утверждать, но операция, наверно, была задумана раньше, ибо нашлись в Германии люди, подтвердившие его немецко-балтийское происхождение.
     Он был направлен на филиал завода Мессершмитта во Флоссенбюрг руководителем одного из отделов. Он два с половиной года ходил по ниточке тоньше моей. И немцы его награждали. А на фронте за его награды расплачивались жутко. Рекламации к нам приходили постоянно...
     Вместе с ним в группе работал Фриц Зельбман, тот, который в 50-е годы был зам. премьер-министра ГДР. Зельбман сотрудничал с советской разведкой с 30-х годов, был заключенным во Флоссенбюрге и тоже работал в одном из отделов у Мессершмитта.
     Так вот, Файнштейн руководил группой, которая занималась тем, что "усовершенствовала" шасси и, так называемые, конечные шпангоуты. Они придумали, как выводить из строя алюминиевые заклепки, которые окунают в глауберову соль в расплавленном виде при температуре 520 градусов. Если их передержать долю секунды, то они теряли свой необходимый запас прочности, становились хрупкими. Это приводило к тому, что самолет 8-10 раз поднимался в воздух, а на 11 раз не выдерживал. Я знаю, что благодаря Максу, примерно каждый четвертый самолет, выходивший из Флоссенбюрга, не был в порядке.
     Макс был удивительно смелый человек. Вот только один пример, чему я был свидетель.
     Во Флоссенбюрге было две рабочих команды: штайнбрух - каменоломня и самая большая команда 2004 - работала на заводе.
     Начальником ее был 2-х метровый верзила, бывший профессиональный боксер Келлер. Развлекался тем, что ладонью ударит: человек с переломанной челюстью валяется. Ваш покорный слуга один раз сделал ему замечание. Он, конечно, щелкнул каблуками: "Яволь - так точно". Я ему полушутя сказал, что здесь нужны рабочие руки, а не больные. Перед этим мы с ним как-то говорили, и он знал, что я боксом занимался в прошлом. Он сказал, что мне тренироваться надо. А уважаемый Макс Файнштейн меньше меня боялся. Когда ему доложили, что такой-то, большой специалист по алюминиевым заклепкам, (я вам о них говорил) избит Келлером и попал в лазарет, то Макс заявил Келлеру: "Если избитый еще неделю пролежит в лазарете, то ты следующую неделю будешь командовать взводом на восточном фронте. Это я тебе обеспечу. Хотя тебе, штаб-фельдфебель, не положен взвод, но я добьюсь, чтоб тебе его дали" А командир взвода, как вы знаете, самая смертельная должность на фронте. Келлер после этого присмирел.
     А.Ш. Вы с Максом знали друг о друге?
     А.П. Я о нем знал, а он обо мне нет. Мне надо было прикрывать его. При заводах было отделение гестапо. И был гестаповец, который начал нащупывать кое-что о Максе. А у меня с гестапо сложились особые отношения. Я ведал кадрами, а гестапо меня обслуживало. Информировало о неблагонадежных, рекомендовало, кого отстранить или не допускать к той или иной операции на производстве. Словом, работали в тесном контакте. Но они меня немного побаивались после того, как ко мне, гауптштурмфюреру, несколько раз приезжал мой кузен Вилли и мой бывший сослуживец Рудольф Лозевиц - начальник штаба батальона, как и я раненый во Франции, но перешедший затем в РСХА - Главное управление имперской безопасности. Он к этому времени стал группенфюрером СС. В гестапо знали, что я с ним на "ты" и, конечно, относились ко мне с почтением.
     Итак, мне стало известно, что под Макса копают. Значит, мне надо сделать все, чтобы этого гестаповца вывести из игры. Помог случай. Прибыла группа женщин, не заключенных, а на работу из Франции. Когда прибывает новый контингент рабочих, то в этой группе гестапо уже имеет своих людей. Одним из таких агентов была очень красивая женщина, которая приглянулась этому гестаповцу. Я узнал и начал действовать по-своему. Для начала я выяснил все о ней. Оказалось, что у нее бабка еврейка. Созрел план: застукать его на этой француженке и стереть в порошок. Связь немецкого офицера, тем более гестаповца с иностранной рабочей, тем более, у которой есть еврейские корни - это конец карьере. Через третьих лиц ее вызвали и сказали, что этого парня надо уложить в постель, а то, как еврейка, пойдешь в лагерь. Она понимала, чем это грозит. Словом, в один момент, когда этот тип и она "страстью пылая...", их застукали. Тотчас же я, "благородный товарищ", докладываю начальству, что мало того, что он с иностранкой, так у той еще и еврейская кровь. И ретивый "честный" гестаповец, только из-за того, что ему девка понравилась, загремел в штрафбат. Хуже с француженкой. Могли ее "обласкать", составить акт о болезни и отправить во Францию, учесть ее сотрудничество, но отправили в лагерь. Раз гестапо за это взялось - все. Вот вам, кстати, еще раз о благородстве и романтике разведки. Исключается романтика. Грязь и подлость. Честный человек в разведке не работает. А не воспользоваться таким случаем, я не мог.
     А.Ш. Вы так оцениваете любого разведчика и себя тоже - мерзавец, подлец?
     А.П. Неужели я вам мало рассказал.
     А.Ш. Вернемся к Файнштейну. Вы первый хранитель этой тайны, первый, кто это рассказывает всю эту историю?
     А.П. Да нет. Зельбман знал о Файнштейне. Когда я вернулся домой, я рапорта писал. Товарищи из ВВС приходили ко мне, записывали, к большому авиационному начальству вызывали...
     А.Ш. Ну и?
     А.П. Я так понял, что не захотели они еще одного еврея героем иметь...
     А.Ш. Какова его судьба?
     А.П. Страшная и нелепая смерть. Он дожил до победы. В июне-июле 1945-го года он с группой бывших пленных, среди них был генерал-майор танковых войск П.П. Павлов, попавший в плен под Днепропетровском, прибыл в Бауцен, где был лагерь офицеров-репатриантов. Он, в отличие от них, не считался бывшим пленным. Это говорит о том, что он будучи у немцев выполнял задание. Был он в форме подполковника или полковника. Звание его я не помню. Весть о его появлении разнеслась по лагерю. Это было в месте расположения 2 батальона офицеров-репатриантов. Толпа на него набросилась и забила до смерти. Сопровождавшие его офицеры ничего не смогли сделать.
     А.Ш. За что на него набросились? За что убили?
     А.П. Пленные в лагере его ненавидели. Он был чрезвычайно строг. За малейшую провинность по его представлению людей наказывали. Ведь он не мог афишировать, что он проводит диверсионную работу. Об этом знало только несколько человек. А его жестокость по отношению к пленным обеспечивала ему безопасность и своеобразное алиби. Помните, я сказал "издержки производства", когда вы меня расспрашивали об истории с женщиной, которую по моему приказу выпороли, у Файнштейна таких случаев было очень много. Но как сравнить сотню выпоротых с сотней, а их было больше, испорченных самолетов. Вот он и поплатился жизнью потому, что был слишком совестливым и, я подозреваю, пришел просить прощение, но даже не успел слово вымолвить.