Чудовище сидело на задних лапах, а передними выдергивало провода из-под капота силового отсека. Носовая часть челнока была смята в гармошку: обшивка местами порвана, сквозь широкие щели разрывов тускло отсвечивали узлы механизмов.
     Оценить степень ущерба со среднего яруса веток, куда Влада забралась, спасаясь от хищника, не представлялось возможным, но спуститься ниже она не рисковала, – атакуя, тварь показала невероятную ловкость. Только чудом Влада могла объяснить, каким образом сумела так быстро вскарабкаться на дерево.
     Она огляделась: гладкие, белесые стволы и ветки, поросшие тускло-жёлтым мхом, зелёная, неподвижная листва, надёжно скрывающая небо. Безветрие и покой. Запах растений, – лимонный, с заметной примесью ванили, – всё уверенней теснила вонь горелого машинного масла. По-видимому, при ударе о грунт разорвало поддон генератора, а возгорание потушила автоматика. Разумеется, «потушила». В противном случае, на месте изуродованного челнока наблюдалась бы только воронка. Глубокая, с курящимися сизым дымком стенками... Влада вздрогнула. При таком исходе аварии вести наблюдения было бы некому – полторы тонны пластиковой взрывчатки превратили бы гектар леса в стихийный лесоповал.
     Было удивительно тихо. Только скрип пластика под когтями и недовольное ворчание животного: клеммы к аккумулятору были прикручены надёжно, а сам двужильный кабель оказался достаточно прочным на разрыв…
     «Вот подлец!» – обречённо подумала Влада о твари.
     По истерическим воплям, донёсшимся снизу, она поняла, что «подлец» изменил тактику, – сообразив, что на силу кабель из-под капота не выдернуть, чудовище перекусило его.
     «Батарея цела, – с мрачным удовлетворением подумала Влада, – может, теперь тварь оставит меня в покое и отправится по своим делам?»
     Она спустилась ниже, надеясь понять намерения противника.
     Но уходить Подлец не собирался. Напротив, внимательно разглядывал обрывки кабеля, и поочередно пробовал их на зуб. Через минуту чудовище отбросило один обрывок, сосредоточив внимание на проводе, который шёл от аккумулятора.
     Складывалось впечатление, что электрические разряды доставляли твари удовольствие. При каждом ударе током чудовище подпрыгивало, оглашало окрестность негодующими воплями, а после, успокоившись, вновь совало оголённые концы в пасть.
     «Будто мальчишка, пробующий на язык клеммы батарейки, – недовольно подумала Влада. – Негодяй!»
     Подлец и негодяй поднял голову и заглянул Владе в глаза. Алчность и злоба читалась в его взгляде. А ещё укор. За то, что человек не позволил себя съесть.
     Тварь была копией тираннозавра Рекс, только в карликовом исполнении. Впрочем, «карлик» заметно превосходил Владу и по росту, и по весу…
     Близкий треск валежника привлёк внимание обоих. Влада не могла видеть, что делается в стороне от дерева, но Подлец не сдвинулся с места, только повернул голову навстречу звукам. Мгновением позже, возле челнока крутились и порыкивали уже двое «минирексов». Твари потёрлись носами, будто здороваясь, и вдруг, без всякого перехода, один из хищников высоко подпрыгнул, пытаясь достать человека.
     Влада отпрянула, поджав ноги, и едва не свалилась с ветки. Вытянутые челюсти оглушительно щёлкнули в нескольких сантиметрах от ботинок. Горящие ненавистью глаза, казалось, ударили, оставив в душе смятение и страх.
     Влада перебралась выше. Её злило, что нельзя было понять: атаковал Подлец или его приятель? Этот вопрос почему-то казался важным.
     А потом её начало трясти. В обступившей со всех сторон зелени стало душно и тесно. Ей нужен был воздух. Много воздуха. И небо…
     Тряхнув светлыми кудрями, она двинулась вверх.
    
     ***
    
     Голубые лоскуты, простреливающие подсвеченную солнцем зелень, не принесли радости. За десять минут подъёма Влада успела привыкнуть к теням среднего яруса, к бликам жёлтого и коричневого… и к одиночеству. Близкая синева почему-то тревожила. Нападение хищников включило инстинкты, придавленные до поры цивилизованной жизнью. И теперь они пробуждались, возвращая сознанию бдительность, а чувствам – остроту.
     Влада поднялась ещё на метр к небу, ещё на полметра… и остановилась, прильнув к гладкому, пахнущему смолой стволу.
     «Запах! – подумала она. – Всё дело в запахе!»
     Вместо свежего дыхания близкого неба, верхний ярус полнился сладковатым запахом падали. Он-то и был источником тревоги. Зловоние заставило человека держаться настороже.
     Приподнявшись на следующую ветку, Влада обратила внимание на листья, движения которых запаздывали от неверных порывов слабого ветра. Эти листья заметно отличались от тех, которые она видела внизу. Те были плоскими, с ярко-коричневыми прожилками по всей поверхности. А эти больше походили на чаши: заметно вогнутые, с розовой паутинкой по краям.
     «Похожи на цветы, – подумала Влада, – или на медуз в глубине моря».
     Она коснулась «паутинки» ближайшего листа и взвизгнула от боли. На подушечке пальца осталась бледно-розовая полоса омертвевшей, как после ожога, плоти. Цветы развернулись к ней и застыли, перестав гнуться и трепетать под порывами ветра. А голые прутья – длинные жерди, которыми оканчивались ветки, – беспокойно зашевелились и потянулись к ней, к Владе.
     Она отступила. Спустилась на одну ветку, потом на другую.
     Это спасло ей жизнь.
     С оглушительным треском с неба упало чудовище.
     Мощные «руки» на концах огромных крыльев легко отшвырнули в сторону прутья. Не замечая жалящих огнём «листьев», тварь целеустремленно ломилась сквозь ветки к человеку. А тот, оступаясь, соскальзывал все ниже, спасаясь от напасти…
     Владу привёл в чувство торжествующий рык снизу. Сосредоточившись на противнике сверху, она совершенно забыла о минирексах.
     Всхлипнув, метнулась в сторону. Отчаяние позволило исполнить этот трюк так быстро, что верхний нападающий, не успев отреагировать, с шумом свалился на головы нижних. Агрессоры сплелись в плотный ком когтей и ненависти. Джунгли наполнились сдержанным рычанием рвущих друг друга в куски хищников. Спустя мгновение, раздался оглушительный визг, быстро переходящий в беспомощный хрип… потом ещё один заходящийся воем визг оборвался стремительно и вдруг.
     Вместе с нахлынувшей тишиной пришла адская боль, тупыми ножницами стиснувшая шею. Влада замычала и схватилась за горло. Боль не отпускала, напротив, усилилась. Влада задыхалась, в глазах темнело… и неожиданно всё кончилось, оборвалось.
     Боль исчезла, будто ничего и не было.
     Влада сипло закашлялась.
     Тишина.
     Она смахнула влагу с лица, вытерла ладонь о брюки. На штанине, измазанной чем–то жёлтым, осталась широкая тёмная полоса. Пот? Или слёзы? Сердце колотилось о ребра, лёгкие с неприятным посвистом прокачивали воздух. Владе казалось, что весь огромный лес, подозрительный и враждебный, прислушивается к ней одной, такой маленькой и слабой…
     Прошла вечность, прежде чем дыхание выровнялось, а сердце унялось. Обнаружив, что всё ещё стоит на коленях, Влада решительно выпрямилась. Мир вздрогнул, будто очнулся. Потянул слабый ветерок, где-то неподалеку тяжело ухнуло, мудрёным зигзагом пролетела большая красная бабочка, тараня листья и нежные веточки.
     – Ого! – сказала Влада шёпотом.
     Она ещё какое-то время сидела неподвижно, пытаясь понять, откуда приползла. Но дерево, под которым лежал разбитый челнок, было неузнаваемо. Десятиметровые просветы между стволами были одинаково опутаны ветками и лианами, отличить одно растение от другого не представлялось возможным. Да и немного деревьев попадало в поле зрения – слишком плотно всё вокруг было упаковано зеленью.
     Тогда Влада решила спуститься.
     Быть может там, на земле, будет легче отыскать челнок. В любом случае нужно что-то делать. Не сидеть же остаток жизни на дереве?
    
     ***
    
     Внизу её ждали сумерки, груды вывороченного грунта и мёртвый минирекс. Труп лежал на боку, вытянув вверх переднюю лапу. Задняя валялась тут же, неподалеку, а сам мертвец был разорван на несколько частей. Парило кровью, пахло сырым мясом.
     Удивившись, что не испытывает тошноты, Влада двинулась по следу побоища. Вскоре она разглядела ещё два тела: летающая тварь выпотрошила второго минирекса, но тот с ответом не замешкался – вцепился зубами летающему ящеру в шею и задушил его.
     – Наше знакомство было ярким, но не долгим, – громко сказала Влада, потирая горло. – Только, вот, не разберу, кто из вас Подлец, джентльмены.
     Шутки не получилось. Чудовища даже в таком, мёртвом виде, выглядели свирепо и устрашающе. Тираннозавр-недомерок от кончика хвоста до внушительного рога над верхней челюстью был в полтора роста Влады. А крылатая тварь – и вовсе страшилище: вместе с распахнутыми крыльями казалась втрое крупнее своего противника.
     «Близнецы просто не успели разбежаться, – поняла Влада. – Летающая крепость свалилась им на голову, и они были вынуждены принять бой».
     Она нервно огляделась: у ближайшего дерева ветки начинались метрах в двух над её головой. Не допрыгнуть. Вскоре Влада поняла, что поблизости нет растения, на которое в случае опасности она могла бы взобраться и спастись…
     «Ещё неизвестно, какие твари обитают на самих ветках, – хмуро подумала Влада. – «Цветочки» верхнего яруса наверняка не для летающих монстров… нужно выбираться отсюда!»
     Быстрым шагом она двинулась по следам битвы чудовищ, и вскоре вышла к разбитой машине.
     Одного взгляда на изодранный корпус и обкусанные плоскости было достаточно, чтобы понять: челнок никогда больше не полетит. На что, вообще говоря, Влада не очень-то и рассчитывала. Сейчас важен был передатчик. И батарея. То, что тварь перекусила основной кабель, не напрягало, главное – аккумулятор цел, не разбился при аварийной посадке.
     Влада, задрав голову, присмотрелась к изломанным веткам. Нет, голубого неба с летающими ящерами она не увидела – всё закрывала плотная зелень. Зато стало понятно, каким образом она так легко поднялась на дерево. Наверняка, с крыши челнока…
     Она подумала, что следует начать с безопасности, – приладить к стволу лесенку или набросить на ветку леер с навязанными по всей длине узлами. А ещё лучше и то, и другое. И верёвки использовать все, какие найдутся. И не на одну ветку, а так, чтобы можно было подняться на любое дерево, рядом с которым «повезёт» встретиться с минирексами. Нужно укрепить на ветках кресло, а над ним, навесом, натянуть брезент, в который сейчас завернута взрывчатка…
     Но это чуть позже.
     Сперва – радио. Если выйти на связь и дать устойчивый пеленг, то все эти труды будут лишними: часа не пройдёт, как за ней прилетят, и этим же вечером Влада со смешками и ухмылками расскажет о пережитом ужасе Костику. А он будет смотреть на неё с экрана и злиться, что такое клёвое приключение досталось не ему…
     …Нет, не будет.
     Во всяком случае, не сегодня, – радио было разбито. Вдребезги. И навсегда.
     Влада несколько минут рассматривала кашу из осколков аппаратуры, удивляясь, что сама цела – ни единой царапины, ничего не болело и не саднило. Потом поняла, что разрушения внутри салона могли быть связаны не с падением челнока, а с любознательностью монстров: кто-то из минирексов сумел протиснуться внутрь... оторванное кресло и следы когтей на обшивке кабины, говорили в пользу такого предположения.
     – И что мне теперь делать? – спросила вслух Влада.
     До Базы километров сто. Смешное расстояние в масштабах звёздных перелетов... и непреодолимое для оторванного от цивилизации человека.
     Компас у неё был. Она помнила, что к побережью летела на северо-запад. Значит, теперь ей нужно, примерно, на юго-восток… Влада почувствовала злость. Примерно? До Базы сто километров. Ошибка направления в один градус приведёт к ошибке катета в два километра. С такой погрешностью она не «попадёт» на территорию лагеря, которая представляет собой окружность диаметром один километр - размер цели в два раза меньше ошибки наведения!
     – Дура! – в сердцах выругалась Влада. – Блондинка! Тяжело было запомнить азимут?
     «Три-один-два? Три-один-четыре?.. – мучительно вспоминала Влада. – Сколько же там, на румбе, было?» А потом она вспомнила, что погрешность походного компаса два градуса. Так что даже если она вспомнит курс, всё равно ничего не получится – промах мимо Базы неизбежен. Тем более что ошибка будет накапливаться с каждой минутой перехода: между колоннами деревьев она уже через полсотни шагов изменит направление. А для поверки курса ориентиров нет. Идти, тупо уставившись на стрелку компаса? Есть и менее мучительные способы самоубийства…
     От невеселых раздумий отвлекла нарастающая боль в горле.
     Влада в панике схватилась за шею. «Что за напасть?» Чтобы устоять, ей пришлось опереться о корпус машины. Из-за спины послышались невнятные звуки. Вздох? Стон?
     Через минуту ей удалось притерпеться к боли, но дышать было по-прежнему тяжело.
     «Плохи дела, – подумала Влада. – Если инфекция, то положение безнадёжно».
     Она скользнула мимо покореженной двери челнока и добралась до бортовой аптечки. Инъектор удобно улегся в ладони, а кассета с ампулами порадовала чёткими рекомендациями: чего, сколько и при каких симптомах. Влада выбрала универсальный антибиотик и слабый анестетик, но ввести препараты не успела – отпустило. Она судорожно глотнула воздух, широко открыла рот и тщательно ощупала шею. Никаких признаков травмы. Ничего лишнего. Ничего такого, что могло вызвать тревогу.
     Не расслабляясь, она всё-таки сделала себе инъекцию – хуже не будет. Вынула из холодильника банку с апельсиновым соком и вдоволь напилась. Потом разыскала в инструментах большой геологический молоток с лезвием на месте обуха и пожалела, что в челноке нет настоящего оружия.
     Только после этого, пошла в сторону, откуда, как ей казалось, донеслись странные звуки.
     Пройдя два десятка шагов, она вернулась к месту побоища. Даже в густом полумраке Влада разглядела, что положение летающего ящера изменилось: теперь его крылья были сложены, а сразу после схватки, – Влада это хорошо помнила, – крылья были развернуты во всю ширь. Пасть летающего монстра была приоткрыта. За частоколом зубов виднелся розовый язык.
     Приподняв топорик для решительного удара, Влада приблизилась к тварям, застывшим в смертельных объятиях. Ящер крепко держал птеродактиля за горло. Влада усомнилась в эффективности своего «оружия». Если клыки и когти минирексов не пробили бронированную кожу птеродактиля, что может сделать девушка пятикилограммовым молотком?
     «Грузовой отсек набит взрывчаткой, – вспомнила Влада. – Проще простого: скотч, сто грамм композита, радиопистон… Нажатие кнопки – и башка летающего монстра пробьёт верхние слои стратосферы».
     Повеселев, она пристегнула топор к поясу, и повернулась, чтобы идти к челноку. Лёгкое движение воздуха, мазнувшее по затылку, заставило её отпрыгнуть в сторону. Через мгновение она уже пряталась за стволом ближайшего дерева.
     Инстинкты не подвели и на этот раз. Рядом с поверженными противниками стояла стайка монстров помельче. Твари были Владе по пояс, но легче от этого не становилось. Осторожные движения нового противника были полны сил и угрозы.
     «Шакалы, – поняла Влада, – падальщики».
     Подтверждая её подозрения, с той стороны, где лежал разорванный минирекс послышались хруст и чавкание.
     «Эти покоя не дадут, – поняла Влада. – Покончат с трупами и примутся за меня. А если они ещё и по деревьям лазают...» Неприятное течение мысли было прервано очередным приступом боли. Нахлынули тошнота и парализующее волю сожаление. Летающий монстр шевельнул крылом и замер. «Шакалы» исчезли, будто растворились в сумерках. Даже противный хруст за деревьями прекратился. Боль ушла. Влада опять могла рассуждать.
     «Судя по всему, птеродактилей в этих краях уважают, – решила она. – С фаршем из летающего ящера придется повременить». Крепла идея, что раненый монстр будет полезнее мёртвой груды мяса. Чудовище можно приспособить для охраны территории. Если даже в таком, небоеспособном состоянии его боятся, то, будучи в «рабочей» форме, тварь наведёт страх на округу. Тогда появится возможность спокойно поразмыслить над ситуацией, и придумать способ, как вернуться к своим...
     – Как просто! – спустя минуту воскликнула Влада.
     А потом добавила уже про себя: «Только бы успеть до темноты...»
    
     ***
    
     До темноты она успела многое, но не всё.
     Сумерки стремительно, скачком, перешли в непроглядную тьму. Больше на ощупь, чем вприглядку, она залезла по канату на дерево, добралась до кресла, которое час назад подняла и заклинила в подходящей развилке, пристегнулась и укрылась пледом.
     Наверху что-то шуршало, оттуда сыпался мусор. «Завтра же натяну тент», – пообещала себе Влада. Внизу кому-то не спалось: что-то хрустело и поскрипывало... джунгли доедали минирексов.
     Было спокойно и уютно. Она вынула из кармашка дорожной сумки щётку и принялась расчесывать волосы.
     «Какая же я молодец! – похвалила себя Влада. – Ничего не забыла! Светкина плойка здесь, конечно, вряд ли понадобится. Но и без неё – гнездышко со всеми удобствами. Принца на белом коне, конечно, фигушки дождёшься, зато, если организовать душ, можно не сомневаться – жизнь удалась!»
     Она и вправду была довольна проделанной работой.
     Вогнав в язык летающему ящеру слоновью дозу успокоительного, домкратом разжала челюсти минирекса и лебедкой оттянула труп минирекса в сторону. Осмотрев раны на шее птеродактиля, обработала отверстия от укуса антисептиком и опустила в них стволы инъекторов. Потом тщательно замотала шею эластичным жгутом. Конец жгута подклеила, а саму повязку выкрасила бордовым, под цвет кожи ящера…
     Влада приподняла невидимую в темноте правую руку с медицинским браслетом на запястье, левой рукой включила его. Дисплей порадовал координатами «больного» (тридцать метров к западу), его состоянием (дыхание, давление и пульс стабильны) и полным фарм-зарядом в инъекторах – по литру концентрированного транквилизатора в каждом. Влада нежно погладила кнопку радиопривода: одно нажатие – одна доза, второе нажатие – лошадиная доза... а третьего не понадобится.
     «Ты у меня полетаешь! – мстительно подумала Влада, – я тебе покажу небо в алмазах…»
     Снизу донеслось ворчание, потом отчаянный вопль.
     – А ну-ка тихо там, – повелительно закричала Влада, – ещё один звук...
     Она не успела договорить: человеческий голос утонул в оглушительном вое на несколько голосов. Влада улыбнулась. «Небольшая демонстрация не повредит», – подумала она, пряча в сумку щётку для волос.
     Вниз и в сторону, подальше от разбитого челнока, полетел плотный комок скотча, намертво связавший несколько грамм пластиковой взрывчатки, радиопистон и увесистую гайку для тяжести. Вспышка порвала тьму одновременно с нажатием кнопки, а грохот взрыва на мгновение припоздал, растрепав с таким трудом уложенные волосы. Кресло не шелохнулось, край пледа откинуло с ног, и холодом обхватило ступни.
     Неподалеку что-то с чмокающим звуком влепилось в ствол.
     «Гайка, – поняла Влада. О том, что грузило может взрывом бросить в её сторону, ей не пришло в голову. – Наверное, не стоило так рисковать».
     Как бы там ни было, на этот раз джунгли прислушались к мнению человека: внизу всё затихло.
     Влада поправила плед, а причёской решила заняться утром. В челноке должно быть зеркало… «Конечно, есть! Рефлектор лазерного теодолита. Вогнутость пустяковая – фокус порядка километра, так что и за обычное зеркало сойдёт».
     Она везла геологам на побережье взрывчатку и оборудование для зачистки площадки под космодром. Рейс не был срочным, но Влада спешила, потому что её достали бесконечные придирки начальника базы. Потому-то она вместо ремонта и подняла челнок в воздух. Понадеялась, что обойдётся. Сама виновата, что и говорить. Её хватятся только дня через три-четыре, не раньше. Константин вернулся на орбиту, ищет следы разумной жизни в планетарном масштабе. Дело долгое и хлопотное…
     В общем, Костик встревожится не скоро. Вся надежда на геологов. Вот как хватятся заказанного оборудования, так и пожалуются Студёному. Тот, конечно, сразу подаст рапорт на кладовщиков… – Влада беспокойно шевельнулась, вспоминая грозный лик майора Студёного, – …каптёрщики поднимут накладные – отгружали! И журнал учёта покажут, где стоит подпись Влады о приёмке груза. Начбазы свяжется с побережьем. Те скажут «не прилетала». Тогда-то её и начнут искать… не раньше.
     «Мне нужно продержаться всего лишь одну неделю», – решила она, нежно поглаживая пузатый бок дорожной сумки. Её содержимое позволяло без хлопот пережить месяц робинзонады. А может, и два.
     И вдруг Влада поняла, что поиски пропавшего челнока и пилота могут затянуться на годы. Безбрежное зелёное месиво – вот как виделись джунгли с километровой высоты. Холмы зелени без всякого просвета!
     «Найти меня будет трудной задачей, – признала Влада… и вдруг повеселела: – А взрывчатка на что? Если выкосить заметную территорию леса – получится отличный знак! И вырубку делать в виде чёткой геометрической фигуры… если всё сделать красиво, «гости» пожалуют много раньше, чем через неделю. Я же и впрямь недалеко улетела. Увидят! Сам Костик и увидит! Ну, конечно! Он же для того на орбиту и вернулся, чтобы сверху внимательно всё осмотреть. Заметит неподалеку от Базы следы «разумной деятельности» и тут же прилетит! Только «косить» деревья нужно будет с умом. А то опять блондинкой обзовут. Начать с веток, и только потом – стволы. И нитку композита укладывать косо, эллипсом, низом к той стороне, куда стволу падать... и только в одну сторону… только в одну… чтобы деревья валились параллельно, а не цеплялись. И разметку… точную разметку, чтобы прямые линии сразу бросались в глаза…»
     Она засыпала.
     Поверив в силу человека, джунгли хранили тишину. А Владе снился полёт. Невесомое тело парило над океаном зелени. «Холмы» и «ущелья», складывающиеся от разницы в размерах лесных исполинов, лежали под ней точной картой, которую она знала с детства, которую выучила ещё до того, как научилась летать. Здесь всё было знакомо: каждый гребень, излом или впадина подсказывали дорогу к дому, воде или границе охотничий угодий племени. Временами она видела, как шевелится листва – движение веток, потревоженных крупным животным, подсказывали, где следует искать пищу.
     Это был мир необъятных горизонтов. Мир бесконечного неба и яркого солнца… Влада спала, счастливо улыбаясь.
    
     ***
    
     Она проснулась от сырости и долго не могла понять, откуда в её «гнёздышке» холод мёрзлой земли. Влада по-прежнему была пристёгнута к креслу, под изотермическим влагонепроницаемым пледом. Но вместо тепла и уюта, она испытывала озноб, срывающийся в крупную дрожь. Вдобавок опять болело горло. Не так, как вчера, до исступления и обморока, но, тем не менее, осложняя жизнь.
     «Птеродактиль! – озарило Владу. – Точно! Я воспринимаю ощущения летающего монстра. Когда он умирал от травмы шеи, я чувствовала то же, что и он. Когда ящер терял сознание, меня «отпускало», но когда приходил в себя – приступ повторялся. Телепатия!» Она улыбнулась своей догадливости и собралась подремать ещё немного. Но вскоре выяснилось, что одно только знание о природе холода не прибавляет тепла под одеялом.
     «И что дальше? – с раздражением подумала Влада. – Отдать ему одеяло?»
     А через десять минут поняла, что другого выхода нет.
     Она сняла плед, сбросила ремни и натянула ботинки. Обувь была холодной и влажной, но дискомфорт замерзающего ящера казался сильнее. «Как они тут живут»?
     Минут десять ушло на то, чтобы высвободить брезент от взрывчатки, но, приблизившись к монстру, Влада поняла, что её ждет ещё одна работа.
     – Вот скотина! Он ещё и гадит!
     Она вернулась к челноку за лопатой, надела рукавицы и лёгкий матерчатый респиратор. Волосы убрала под платок и только после этого рядом с кучей выкопала яму, лопатой столкнула дерьмо в яму и присыпала грунтом. Не снимая перчаток и респиратора, ещё несколько минут пыхтела, старательно укрывая монстра. Теплее не становилось. Она никак не могла согреться.
     – Зараза! – содрогаясь от озноба, закричала Влада. – Ты действительно думаешь, что я пёрлась сюда за сто световых лет, чтобы укрывать тебя одеялом?
     Вспышка гнева принесла облегчение. Неожиданно потеплело. «Видать, согрелся», – с удовлетворением подумала Влада и вдруг испытала к монстру сочувствие: «если они всякий раз так просыпаются, – не стоило рождаться».
     Тем временем, зыбкая утренняя мгла сменилась привычными дневными сумерками. Возвращаться на дерево и предаваться бессмысленной дрёме Владе не хотелось. Упражнения с лопатой разбудили её. Хотелось поскорее заняться делом. Вчерашний план по-прежнему радовал. Влада не видела причин, чтобы откладывать хоть на минуту его исполнение.
     Она тщательно умылась и почистила зубы. Уложив волосы и втерев в кожу крем от насекомых, Влада позавтракала кофе и котлетами из тары-самогрейки. Аккуратно вытерев губы салфеткой, нанесла лишь один слой помады, – чтоб не обветривались, а глаза подводить не стала – оставила на «после работы». Проверила изготовленные вчера снаряды. Одну из гранат перевела в ждущий режим и поправила браслет на левой руке, – здесь у неё была кнопка радиостанции. Всё просто: бросаем снаряд, нажимаем кнопку и цель превращается в крошево или месиво в зависимости от структуры исходного материала.
     «И не забыть про гайку!» – строго сказала себе Влада.
     Извлекла из грузового отсека лазерный теодолит и пенал с радиопистонами. Задумалась. Тряхнула светлыми локонами и улыбнулась. Новая идея показалась свежей и оригинальной. Теперь она точно знала, какую фигуру попытается изобразить поваленными деревьями, – равносторонний треугольник с окружностью над одной из вершин. После окончания работы время начнет работать на неё: будет интересно узнать, на какие сутки орбитальная обсерватория заметит логотип дамской комнаты? Она не сдержалась и прыснула. Перед глазами было растерянное лицо Костика, обнаружившего в телескоп стилизованное изображение женщины в ста километрах от Базы.
     Влада установила теодолит, направила его на восток и включила лазер. Красный маркер упёрся в ближайшее дерево. Прекрасно! Это дерево будет первым. После того, как она его повалит, лазерный луч отметит следующую жертву. Так, последовательно, она проведёт первую линию, хорошо заметную сверху. Сто метров? Десять-одиннадцать деревьев? Запросто! Три часа, а может и меньше. Придётся, конечно, полазить, но для неё, мастера спортивной акробатики, – в удовольствие. Тем более, представится возможность свести счёты с цветочками верхнего яруса. Влада присмотрелась к подушечке пальца – кожа на месте ожога треснула и облезла.
     А когда первая линия будет готова, она вернётся к теодолиту и повернёт его на шестьдесят градусов к югу, освободит от деревьев вторую сторону треугольника. Отсчитает по ней сотню метров, поставит теодолит в новую точку и направит его на тридцатый градус по компасу…
     «Наверное, придётся два ряда деревьев валить, – озабоченно подумала Влада, приглядываясь к тесноте зелени, – и нужно будет решить, как точнее провести окружность».
    
     ***
    
     На середине первой стороны Влада почувствовала сильнейший голод. Боль яростно вцепилась в желудок. Было так плохо, что Влада не обратила внимания на тревожное попискивание браслета правой руки. А потом рёв атакующей твари заглушил все звуки.
     Коротко взвизгнув, Влада нырнула под поваленные деревья и забилась в самую гущу придавленных стволами веток, замерла, затихла, сдерживая дыхание. Но индикатор состояния не умолк, крича на весь лес о критическом состоянии «пациента». По его писку ящер легко нашёл место укрытия человека.
     Рукотворная просека открывала доступ к яркому дню. Снизу, сквозь переплетение сучьев, тварь была хорошо видна: гордый поворот головы, нетерпеливые движения хвоста... «Это он раздумывает, как бы до меня добраться, – решила Влада. Она уже успокоилась и могла рассуждать: – Стволы для него слишком тяжёлые, не отбросит, а размеры не позволят пролезть ко мне… и не дотянется – руки коротки!» Мысли возвращались в привычное русло. Она уже и сама не понимала причин паники. Одно нажатие кнопки управления инъекторами, и этот мерзавец поймёт, кто в доме хозяин!
     Влада нажала пять раз, прежде чем ящер покачнулся. Его голова, только секунду назад гордо осматривающая окрестности, поникла. Он сложил крылья, сполз на землю, да так и остался полулежать, тяжело привалившись спиной к бревнам.
     Тёплая, душная волна ударила Владу по лицу. Кровь прилила к глазам, от чего, крепко зажмурившись, она увидела хоровод крохотных зеленых светлячков. Душа взлетела к синему небу и там, под солнцем, расправила золотые крылья...
     Какая-то часть сознания оставалась трезвой. Влада понимала, что птеродактиль-телепат, находясь в состоянии наркотического полусна, передаёт свою эйфорию ей, Владе. Что она должна бороться, она должна раз и навсегда поставить тварь на место. Объяснить, кто заведует кнопкой счастья...
     Мысли рвались и путались. Натыкаясь головой на стволы и сучья, – «о Боже! моя причёска!!!» – Влада выбралась из деревянного укрытия, подошла к «мерзавцу» и пнула его в бок.
     – И это твоё «спасибо»? – закричала она. – Неблагодарная скотина! Я тебя лечу, убираю за тобой, прячу от холода, и ты на меня голос повышаешь?
     Она ещё раз изо всех сил ударила ящера ногой. Тот вяло шевельнулся.
     – Молчишь? – Влада захлебывалась яростью. – Проси прощения. Сейчас же!
     Во внутренностях ящера что-то забурчало, его бока дрогнули, а сам он выстонал что-то очень похожее на «иль».
     – Тиль? – мгновенно остывая, переспросила Влада. – А я Влада.
     Она плюхнулась птеродактилю на крыло и расправила его под собой, будто подстилку на песке пляжа. «Не на земле же сидеть? – подумала она. – Хоть какой-то прок от этого засранца!»
     Тиль шевельнулся и накинул на неё другое крыло.
     – Я так задохнусь! – сварливо сказала Влада, но это была только видимость негодования, – она уже не сердилась.
     Откинув край крыла, как угол пледа, Влада высунула голову наружу. Солнышко уже заметно пригревало, выдавливая влагу из непривычного к прямым лучам грунта. Туман, тонким саваном укрывающий землю, курился вверх робкими дымками и быстро таял.
     Крыло ящера оказалось приятным на ощупь – будто сафьян старательной выделки. Запах был немного резким, но ведь и она сама вторые сутки без душа…
     Влада поздравила себя: начало дня, а уже два потрясающих события! Во-первых, идея направить первую линию на восток оказалась удачной. При другом направлении Влада была бы сейчас в тени, и не испытывала бы столько радости от тепла и красок пробуждающегося дня. Во-вторых, – что, конечно, гораздо важнее, – у неё появился кавалер! Немного смущало, что вместо «принца» судьба подогнала лошадь с крыльями, но ведь она уже давно не ребёнок – понимает, что если просишь бутерброд, а получаешь сухарик с плесенью, то ключевое слово «получаешь».
     Скажи спасибо, что дают, а не отбирают...
     Влада счастливо посмотрела на небо, налившееся пронзительной синью. Воздух очистился от кислого дыма, древесную пыль и стружку отнесло ветром, и опять приятно тянуло ванилью. Было классно. Влада замурлыкала песенку. Она не знала, о чем поёт. Она даже не была уверена, что у песенки есть мелодия. Просто захотелось показать, как ей хорошо, и насколько она довольна своим местом в этом прекрасном зелёном мире.
     Понемногу к её «песне» присоединился низкий клёкот, похожий на бурчание пузырьков в охладителе второго контура реактора. Влада поняла, что это Тиль пытается поддержать её музыкальную импровизацию. Она решительно выбралась из объятий монстра, обернулась к его огромной пасти и сурово потребовала не портить композицию.
     – Отсутствие слуха – не есть уродство, – назидательно сказала она. – Костик, к примеру, даже «чижык-пыжик» изобразить не может, но зато КАК он целуется...
     Тиль вопросительно шевельнул хвостом, и Влада немедленно с чувством «изобразила» чижик-пыжик. Тиль уважительно затрепетал ушами. Его зубастая пасть, всего только час назад страшившая Владу, расплылась в одобрительной ухмылке.
     «Костик?» – вспыхнул вопрос в голове у Влады.
     – Мой приятель, – снисходительно пояснила она. – Помешан на поисках следов чужого разума. Жаль только, что не может понять: если разум – чужой, то и следы – чужие. Антропоморфизм следов ксеноинтеллекта – известная ошибка.
     У Тиля вновь затрепетали уши. Влада и сама почувствовала к себе уважение. Жаль, на учёном совете она не додумалась до таких хороших слов.
     «Учёный совет?» – заинтересовался Тиль.
     – Угрюмые нытики, – отмахнулась Влада. – Долго шушукаются, а потом отвлекают нормальных людей от интересных дел и веселья.
     «??? – спросил Тиль. – А если не отвлекаться?»
     Влада припомнила, как двое техников уронили масс-спектрограф. Балластная ёмкость раскололась, и ртуть бильярдными шарами покатилась по коридору. Поначалу было смешно, но разъярённое лицо Студеного, налитые кровью глаза, оскаленный в крике рот с белыми хлопьями пены в уголках губ...
     Тиль издал низкий горловой звук.
     «!!!»
     – А ты как думал! – самодовольно сказала Влада. – У нас такие экземпляры водятся... это у вас в джунглях всё цивилизованно. А у нас, чуть что, наряд вне очереди или карцер.
     И она вновь отправила Тилю перекошенное страхом и злобой лицо майора.
     Но Тиль нашёл, чем ответить. Влада увидела атакующего птеродактиля: распахнутая пасть, частокол зубов, брызги слюны и бездонная, алчущая плоти глотка. «Картинка» сопровождалась рёвом, от которого Влада присела и попыталась сделать шаг назад. Зацепилась ногой за ветку и пребольно шлепнулась о землю.
     Тиль булькал и шипел, подрагивая крыльями, и в этих звуках Влада безошибочно распознала смех.
     – Не делай так больше, – буркнула она, не делая попытки подняться. – Это была глупая шутка. И как я теперь объясню Костику синяки на заднице? Знаешь, какой он ревнивый?!
     Тиль протянул «руку», легко поднял Владу и нежно прижал к себе.
     «Трусиха…»
     И вдруг что-то изменилось. Его объятия стали твёрже, окаменели. Он будто присматривался к тому, что у Влады делалось за спиной. Она легко высвободилась и обернулась. Неподалеку, метрах в десяти на просеке, стояли трое птеродактилей. Они, наверное, только что приземлились. «Для них, что ли, взлётно–посадочную полосу готовила?» – недобро подумала Влада. Летающие ящеры были хорошо освещены поднимающимся солнцем: сиреневые хохолки на головах воинственно приподняты, челюсти угрожающе приоткрыты...
     Влада почувствовала, как завозился Тиль. Он старался подняться и выпрямиться. Вот только наркотик по-прежнему безобразничал в крови, и принять подобающий вид у ящера не получалось. Через минуту Тиль оставил эти попытки, съёжился и виновато засопел.
     «Начальство прилетело, – поняла Влада, – щас будут мозги лечить».
     Позабыв о гранатах, она встала, сняла с пояса молоток и угрожающе им взмахнула.
     – Только попробуйте обидеть моего друга, уроды, – сказала она и громко икнула, – урою нафиг!
     Она покачнулась. «Господи, да я пьяная! – удивилась Влада, а через секунду поняла, что ничего не говорила: губы не слушались, а язык одеревенел. – Интересно, икнула я тоже про себя»?
     Но они «услышали».
     Все трое опустили хохолки и чуть подались назад, а тот, что стоял в центре, с громким стуком захлопнул пасть и тяжело, по-человечески, вздохнул, устало шевельнув плечами.
     Владе показалось, что она только на минутку задумалась, как поступить с поднятым над головой молотком, и чего бы ещё такого помыслить, чтобы «начальство» не смело обижать её Тиля, но вдруг увидела далеко внизу, под ногами, зелёный океан леса.
     Мощные лапы надёжно держали её за шиворот и за пояс. Такое положение не стесняло дыхание, и Влада могла в полной мере насладиться очарованием свободного полета: без рева турбонагнетателей, с круговым обзором, с упоительным ощущением давления воздуха на лице…
     Было сказочно прекрасно. Ветер посвистывал в такт взмахам могучих крыльев. А вскоре показался чёрный, выжженный круг плацдарма Базы.
    
     ***
    
     Влада шла между высокими ангарами и чувствовала себя потерянной. Радости от удивительного спасения не было. Ящер, перебросивший её через периметр Базы, оказался не Тилем. Выходит, она со своим другом даже не попрощалась. Как докладывать о гибели челнока и оборудования пока не знала. Но самой ужасной была мысль о потерянной сумке. Там осталась Светкина плойка. Одолжила на неделю. Теперь за эту плойку Светка вымотает все нервы. Год бурчать будет. А то и два…
     Сердце щемила печаль, а глаза ели слезы. Самой привлекательной казалась идея незаметно пробраться в экипаж, запереться в кубрике, принять душ и вдоволь нареветься после пережитых потрясений…
     Неожиданно для себя Влада выровнялась, а ноги, только секунду назад безвольно шаркающие по бетону, будто проснулись и зажили гордым строевым шагом.
     Навстречу шел начбазы. Правая рука Влады привычно взметнулась к виску, салют получился чётким и решительным.
     Студёный остановился.
     – Где головной убор, лейтенант?
     Влада попыталась вспомнить, где могла потерять берет. Ночью, на ветке, когда она расчёсывалась, берета уже не было, это точно.
     Но мысли Студёного уже двигались в другом направлении:
     – Никифорова? – с недоумением уточнил он.
     – Так точно! – доложила Влада. – Пилот Никифорова, тырщ майор!
     – Вам вчера после ремонта нужно было лететь на побережье! – недоумение Студеного быстро перерастало в ярость: – Почему не выполнили приказ? Геологи уже напоминали о циклоните. Какого чёрта шляетесь по территории Базы в неуставном виде? Китель не выглажен, брюки измазаны…
     Начальник ещё долго бы разорялся, но Влада швырнула ему в сознание образ атакующего птеродактиля, подтвердив «картинку» соответствующим звуком. Студёный поперхнулся и умолк. Его лицо сморщилось и посерело.
     – Разрешите идти? – спросила Влада.
     Майор молчал. От виска по щеке побежала капля пота, плечи ссутулились. Начбазы стал похож на разогретый холодец.
     Не дожидаясь разрешения, Влада направилась в экипаж.
     «Это он из-за берета так расстроился, – решила она, – сколько раз мне Костик объяснял: к пустой руке голову не прикладывают. А я-то, дуреха… опять всё перепутала. Не, ну точно – блондинка!»