Надувной крокодил, коричневого цвета; мяч в черно-белых шестиугольниках; теннисные ракетки и желтые мячики; кубики и лото; конструктор и шарики, а так же куча солдатиков самых разнообразных цветов и размеров, и бесчисленное множество машинок. Но нету хоккейного снаряжения, нет, ни приличной клюшки, даже шайбы порядочной - и то не имеется. Обидно. Очень обидно для мальчишки в двенадцать лет, который с ума сходит от хоккея. Да к тому же залит новый каток, недалеко совсем от дома. Все друзья играют до изнеможения в эту замечательную игру на льду, а он, видите ли, должен только наблюдать за поединком дворовых команд. Не поиграешь ведь без коньков… Да и без клюшки тоже как-то не удобно.
     - Вот видишь, Митенька, - сказала мама. – Потратили деньги на игрушки, которыми ты и не играешь вовсе. И не на что купить тебе коньки с амуницией. А ты бери и откладывай, понемножку денежку. Надо накопить денег на свою мечту.
     Маленький Митя послушал маму. Он стал копить деньги. Не покупал больше себе разные игрушки ненужные, а эти не потраченные деньги складывал в баночку. Очень хотелось купить ему коньки вместе с формой. Каждый день, если получалось, он докладывал деньги в баночку. Прошло много дней, да что там дней, месяцы проходили, а нужная сумма всё никак не набиралась. Вот уже и зима закончилась, а накопил Митя всего только на конёк, один конёк. Притом и не лучшего качества, а так – дешёвый и не качественный атрибут, который вряд ли принес бы удовольствие от использования его по назначению. Митя, в очередной раз пересчитывая деньги и видя что до нужной суммы не достает ещё очень много, расстроился. Разозлился даже. Так и сказал маме: - Да что же это такое?!! Мама!!! Все коплю, коплю я эти деньги!!! А ведь не накопил… Уже и зима на исходе, а я и ни разу не катался на катке. Ребята смеются. Обидно очень!!!
     - Ну сынок! Ничего страшного!!! Не все сразу!!! – ответила добрая мама, - копи сыночек, зато на следующую зиму купишь самую лучшую форму и коньки свои долбаные!!! Понемножку откладывай и соберешь нужную сумму!!! Зато купишь то - что захочешь… А сейчас не трогай меня, у меня голова болит очень… Иди, лучше, погуляй…
     Мама лежала на кровати и смотрела телевизор. Папы ещё не было. Папа вообще рано не приходил домой. Приходил поздно и очень уставший. Еле на ногах держался – так нарабатывался за день, оттого и шатало его во все стороны.
     И Митя продолжал копить. Почти ничего себе не покупая, а только собирал денежки. То мама даст на мороженое немножко, то дедушка с пенсии подарочек денежный сделает. А то папа расщедрится и вялой усталой рукой вынет из кармана помятую купюру и вручит Митеньке, обдав его запахом самогона.
     - На сын, держи… Помни – папка добрый!..
     К концу лета и вправду собрал маленький Митя необходимую сумму. И так обрадовался, что почти сразу же, как пересчитал деньги и поняв, что денежек достаточно, сразу же хотел побежать в магазин за покупкой. Но не побежал. Митя подумал, что раз уж так хорошо получилось, то зачем торопиться!? Деньги-то уже есть. Что с ними сделается!!! Купить-то можно в любой момент. А что если еще подсобрать немного?!!! А?! К этой сумме ещё немного… Так это можно… Это… можно… О-го-го чего купить будет можно!!!
     И Митя продолжал копить деньги, уже не так часто пересчитывая их. Теперь иногда. Через разные промежутки времени, заглядывал Митя в свою копилку и удивлялся всякий раз, тому, что сумма становилась всё больше и больше. И Митя не хотел уже тратить эти деньги, эти уже по-настоящему большие деньги, на какие-то там коньки. Нет! Он уже загорелся новой мечтой. Он хотел купить… Хотел купить… купить… теперь он хотел…
     Умер дедушка. Так внезапно. От сердечно приступа. «Наконец-то!!!» - прошептал отец в Митино ухо, обслюнявив его. На этот раз папа был ещё более уставший, хотя он в этот день на работу не ходил по случаю кончины тестя. Мама проплакала целый день. Ночью тоже собралась было плакать, но видимо так устала, плача днём, что уснула. И Митенька в темной спальне слышал, как она храпела, громко но всё равно как-то очень печально.
     - Митенька, сыночек, - сказала заплетающимся от горя языкам грустная мама с опухшим от плача лицом, - умер дедушка. Твой дедушка, Митенька!!! А у нас нету… Нет возможности его похоронить по-человечески… Ты же ведь собирал – там на коньки свои… Вот и выручи родителей, дай денежки на похороны твоего дедушки… Он тебя так люби-и-и-ил!.. (и опять заголосила).
     Мите на похоронах дедушки очень понравилось. Вкусные пирожки и окрошка с квасом. Но не только вкусной пищей понравились ему похороны и поминки деда. А понравились тем, что все говорили такие хорошие вещи про дедушку, все были такие серьёзные и торжественные по-особенному. Мама плакала, тетя Валя плакала; Дядя Алик стоял с таким печальным и бледным лицом, что хотелось и его уложить в гроб вместо дедушки, ну или рядышком: так они с дедом были похожи. А еще, кроме всего прочего, кроме того, что чересчур уставший от песен и танцев отец свалился под стол, увлекая туда за собой и тетю Женю; кроме всего этого буйства и великолепия траурной церемонии Мите понравилось то, что всё это было устроено за его деньги. Это как-то облагораживало и возвышало его над всеми присутствующими… Даже над собственными родителями.
     ********
     Мите уже давно минуло шестнадцать. Получил паспорт. Заканчивал школу. Выпускные, праздники, поступление в институт. Все суета, да суета. Приятная, а иногда не очень. Многое менялось в это время. Многое и поменялось за это время. Только Митя всё продолжал копить деньги. Это вошло в его жизнь. Стало его привычкой, стало его натурой. Он во многом ограничивал себя, во многом себе отказывая. Обычные развлечения сверстников были не для него – слишком много денег тратится на них, так он считал. Учился не то, чтобы хорошо, но с усердием, по крайней мере, с показным упорством и старанием. Стал старостой группы. Висел на доске почета. Товарищи его уважали, но не любили. Ну, а может, и не очень то и уважали, скорее – так, просто связываться не хотели, от того и не обижали. Как других ребят.
     Теперь у Мити была другая, большая мечта. Он хотел купить мотоцикл. Хороший мотоцикл, дорогой. «БМВ» или «Ямаха», уж очень нравились ему мотоциклы этих производителей.
     Но и этой мечте не суждено было сбыться, так как умер отец. Старый труженик и алкоголик. Сгорел на работе, в спиртовом чаду, ни за грош пропал батяня. И что(?!) – делать нечего, у матери зарплата – три копейки. Пришлось хоронить отца на свои деньги. Опять разбивать копилку и оплачивать похороны и поминки. А поминки получились классные!!! Что ты!!! Весь цех, где батя работал, пришел помянуть закадычного товарища и старого работягу Степаныча. Сколько водки было выпито!!! ПЯТЬ РАЗ(!!!) в магазин бегали – не хватало!!! Сколько всего на столе было, скорее уж чего только не было!!! Тут тебе и рыбка холодного и горячего копчения, и нарезка колбасная. И окорока свиные и говяжьи, и уха и соляночка… Три дня поминали!!! Так ведь как поминали!!! Всех родственников поили-обпаивали, на полу стелили: так все скопом и спали под столом, который ломился от яств разнообразных. Милицию соседи несколько раз вызывали – вот как расходились оплакивающие бедного и безвременно ушедшего Ивана Степановича, Митенькиного папку.
     ********
     - Да лето… - вздыхала, кареглазая Наташка, прижимаясь к плечу Мити, - все на море уезжают…
     - Угу, - подтверждал Митя. Он обхватил своею правою рукою, худенькие плечи девушки. Они сидели на лавочке вдвоем и смотрели в светлое июньское небо. Митя был очень доволен, он пребывал в каком-то упоительно блаженном состоянии, такое впечатление как будто бы пьяный, только ничего не выпивши спиртного… примерно так.
     - И я хочу на море, - сказала Наташа и повернула свое бледное, в каких-то темных пятнах, лицо к Митрию. - Мить, слышь, я на море хочу!!!
     - И я хочу Наташа… - и Митя мечтательно посмотрел в звездную высь, - вот куплю машину и поедем.
     - Машину, - обрадовано воскликнула девушка и её лицо, с мелкими и некрасивыми чертами, стало ещё более отвратительным. - Машину-у-у-у!!! А я и не знала!!! А когда ты её купишь?
     - Да вот собираю, - гордо и немного надменно проговорил Митя, - собираюсь… где-то примерно… лет через пять… В лучшем случае… Ну это если повезет конечно и не…
     - А!!! Через пять лет, - перебила его Наташа. Она отодвинулась от него. - Лет через пять с кем-то другим съездишь…
     Ушла Наташа. «Ну и дура, - думал про себя Митя, - ведь всё сразу не дается… Вот так через пять лет. Надо четко наметить себе цель и идти к ней. Так значит – ПЯТЬ ЛЕТ!!!».
     Через три года умерла мама. Она объелась грибов и умерла за один вечер. Митя забирал её тело после вскрытия в морге. Он долго смотрел на неё и думал: «Вот и съездил к морю…» Грузный и флегматичный патологоанатом грубо оттолкнул Митю от стола и накрыл тело его мамы клеёнкой, потом крикнул кому-то громко и жутко: «Убирайте её нах… отсюда. У меня еще работы – резать и резать». На крик врача спустились откуда-то сверху двое санитаров и вынесли Митину маму на улицу. Там и оставили.
     - А как же? – спросил Митя у этих людей, которые совершенно беспардонно и оскорбительно обращались с его мамой и с его чувствами.
     - А это уж как-нибудь сами, - ответил вяло один из санитаров. Потом они оба ушли куда-то.
     Митя сам организовывал похороны. Он уже хорошо знал, как это делается. Наученный горьким опытом. И в этот раз организовали и помянули всё чин почину. Дядя Алик постаревший и поседевший, но всё равно очень бледный, стоял возле гроба своей сестры и всё всхлипывал: «Теперь я… теперь моя очередь… Леночка… Теперь мне пора». И от этого причитания всем становилось очень грустно, но все соглашались с дядей Аликом, все были не прочь, что ему уже пора. Даже кивали головами, подтверждая справедливость и неизбежность его пророчеств. Но грустнее всего было самому дяде Алику: он всё больше бледнел и так низко наклонялся над гробом, всматриваясь в восково-белую физиономию Митиной матери, что всё волновались, что он грохнется в этот самый гроб, ну или, по крайней мере, опрокинет его вместе с покойницей. Тетя Валя, жена дяди Алика, очень скептически отнеслась, по-видимому, к обещаниям своего мужа, так прошептала не по-доброму: «Ты всех нас ещё переживешь, скотина!!!» Дядя Алик, кажется, услышал это восклицание, потому что побелел ещё больше.
     Теперь, когда, казалось бы, хоронить больше некого, Митя стал с ещё большим усердием собирать деньги. Теперь он откладывал каждую копейку, буквально. Он даже питался плохо. Настолько он стал экономным. Он собирал на квартиру. Причем он хотел купить не просто квартиру, просто квартира у него уже была, та, в которой он прожил всю свою сознательную жизнь; нет, он хотел купить квартиру в столице. Именно в столицу он хотел переехать жить. Там ему и работа порядочная сразу же предложится, так он думал. Вот так он и копил, всё копил, хоть до нужной суммы было очень далеко… Но он копил.
     И он умер. В возрасте тридцати двух лет. Глупо и очень нелепо: захлебнулся слюной во сне. Квартиру взломали и нашли его посиневшим и разложившимся на старой и грязной кровати. Хоронили его на скопленные им деньги. Похороны получились хорошие. Дядя Алик распоряжался ими. Наняли зачем-то духовой оркестр. Дядя Алик шагал бледный и тощий за гробом и всхлипывал под траурный марш, выдуваемый мощными губами военных музыкантов, он причитал: «Ай-яй-яй, кто бы мог подумать, что Митенька уйдёт раньше меня!!! Ну кто?!» И опять он низко склонялся над гробом, соревнуясь по бледности с лицом спокойного и тихого Митрия. А позади всех стояла тётя Валя и шептала: «Скот-тина!!! Всех нас переживет, скотина, никого после себя не оставит».